Курская губерния, лето 1918 г.
Фрагмент из девятой главы книги "Ты не я. Близнецы"
Слухи о непорядках в Льговском уезде всё более подтверждались, в том числе и высказываниями в газетах. Павел не мог определить для себя как относиться. С одной стороны сочувствовал украинским крестьянам и матросам, они надеялись, что их выступления приведут к нападению на немцев, ведь те грабили их родные места, притесняли родичей. Их благие намерения приведут к восстанию на Украине и свержению поганого правительства. С другой стороны отряд, который должен охранять границу, поступал не очень то порядочно. Разные сведения о неблаговидном поведении доходили до Курска, и потом выяснилось намного дальше. Похоже организация отряда была не на должном уровне, что сказалось на дисциплине. Говорили, что там пьянствуют, питаются за счёт местных жителей, а по сути, их грабят; обирают даже пассажиров, кто едет через границу.
Петя принёс с собрания бумагу с внеочередным выступлением Троцкого на V съезде Советов. Павел читал: «На Курской части украинского фронта, в зоне демаркационной линии с немцами, наблюдались несколько недель тому назад тревожные симптомы того, что какие–то элементы ведут агитацию среди отдельных частей нашей армии, призывая ее, независимо от команды и директив центральной Советской власти, переходить в наступление... Я получил телеграмму от нашего курского военного комиссара Кривошеина — и, в скобках, здесь же скажу... что товарищ Кривошеин, один из наших лучших и энергичных комиссаров, принадлежит к партии левых эсеров, — который сообщает, что, благодаря провокации, о которой я доносил, в настоящее время некоторые части потребовали наступления. Н–ский полк вынес резолюцию: «в наступление не идти без приказания центральных властей». Он же докладывал 15 числа телеграммой, которую я только что цитировал, о том, как пятая рота 3–го полка перешла в наступление. Это было вызвано, — говорит он, — причинами разного порядка.
Далее, на днях, третьего дня, в том же районе, в Льгове убит комиссар Быч и ранен начальник бригады Слувис, — опять замечу в скобках, что Слувис принадлежит к фракции левых эсеров, — причем Кривошеин, которого я назвал уже, докладывал, что при этом, по его соображениям, по тем данным, которые у него имеются, отдельные темные элементы натравливали части к прямому переходу в наступление, минуя распоряжения центральной и даже местной Советской власти. Он говорит, что это убийство — дело рук той же руководящей группы, которая производит демагогическую агитацию.
Такого же рода сообщения получаются и из других мест. Я должен только добавить еще, что я отправил на Курск и Льгов комиссию для расследования дела, и что эта комиссия была обстреляна той же самой бандой, причем двое товарищей ранено».
Павел вздохнул.
- Эх, эта демаркационная линия… Сомневаюсь, что рядом с ней будет спокойно. Сколько раз гайдамаки врывались на нашу территорию. Ладно бы только ограбили, ведь убивают всех, кто пытается им помешать.
- Надеюсь, Павлуша, что придёт время и границы не останется и будем, как прежде ездить туда и обратно, - Петя попытался улыбнуться.
- Только, Петруша и остаётся надеяться. Хочется самому что-нибудь сделать, чтобы настала нормальная жизнь. Но с большевиками жить не хочу.
- Но, куда же денешься, Павлик?
- Не знаю. Может останется где-нибудь уголок прежний России?
- Вряд ли. Большевики не допустят. Тот уголок станет центром контреволюции, значит опасным для большевиков и России.
- Петя, ты сам веришь в то, что говоришь? По твоему, вернее по утверждению большевиков, без них Россия перестанет существовать!
- Напрасно раздражаешься, Павел, рассуди: кто даёт отпор интервентам, а кто их призывает. Так, что на данном историческом этапе большевики спасают Россию.
- Петруша, ты забываешь, что если бы не большевики, то всего, что сейчас происходит не было бы.
- Кто знает, Павлик. Сам знаешь, что против царизма выступали многие: эсеры, анархисты, меньшевики, либералы. Но, кому из них удалось сплотить и поднять на борьбу, кому удалось утвердить власть? Согласись: большевикам.
- Но, Петя сплотить и поднять это преувеличение. Среди этого сплочения столько брожения и несогласия.
- И тем не менее, профессиональным военным белой гвардии не удаётся одолеть и отбить ни Петроград, ни Москву.
- Парадокс какой-то, - Павел опять вздохнул.