Если на улице Вологды спросить у прохожего, как пройти к Лизе Измайловой, лучше добавить – «гимназистке». Тогда, скорее всего, вас отправят к купцу Самарину. Точнее, в музей «Дом купца Самарина», где уже несколько месяцев работает выставка «Не?нужная память», основой для которой стали дневники гимназистки Елизаветы Измайловой о жизни Вологды в 1914–1924 годах.
Текст: Сергей Виноградов, фото: Александр Бурый, предоставлено автором
С недавних пор имя Лизы в Вологде у всех на слуху. Ее записи о переломных годах в истории города и страны дали жизнь не только выставке. По этим дневникам сняли документальный фильм, поставили моноспектакль, записали аудиогид и разработали экскурсионный маршрут по сохранившейся Вологде Лизы Измайловой.
И это еще не всё. Дневники гимназистки дали старт большому исследовательскому проекту об отличиях современной молодежи от сверстников столетней давности и об особенностях дореволюционного гимназического образования, которые можно использовать и сегодня.
ЧЕРНОВИК И ЧИСТОВИК
Лиза Измайлова решила записывать события, происходящие в ее жизни и вокруг нее, в возрасте 16 лет. И вела записи на протяжении десяти лет, пока девушку с головой не захватили семейные заботы.
Елизавета Измайлова прожила на своей малой родине до глубокой старости, умерла в 1996 году, чуть-чуть не дотянув до столетнего юбилея. И успела увидеть, как колокола на ее любимой Соборной горке в Вологде снова собирают горожан на богомолье.
Идея о том, что записки гимназистки могут быть интересны землякам, пришла дочери Елизаветы Измайловой – Маргарите. После смерти матери она принесла в музей ее дневники – две толстые тетради – и некоторые ее личные вещи. После ознакомления с записями сотрудников музея поразил не только слог гимназистки, но и ее наблюдательность, умение отбирать в череде событий и важное, и типичное.
Посетителям экспозиции, в которой представлен дневник Лизы Измайловой, в первую очередь бросается в глаза аккуратность письма и четкий красивый почерк. Никаких зачеркиваний, клякс, неровных строк и поздних дополнений. И хотя текст, полный сомнений и неисполнимых надежд, напоминает черновик жизни гимназистки, писала Лиза начисто. Как говорится, кто ясно мыслит, тот ясно излагает.
Выставка, созданная по мотивам дневника Лизы Измайловой, интересна не только изложенными историческими фактами. С одной стороны, в ней отразилась история взросления девушки, которой выпало жить в эпоху перемен, с другой – судьба древнего города, менявшегося на глазах изумленных вологжан вместе со всей страной. Посетителям рассказывают о том, как жили и учились, где гуляли и как проводили свободное время молодые вологжане до и после Октябрьской революции.
Выставка разделена на три части. Первая представляет светлую девичью комнатку с уютными обоями в цветочек, где жизнь юной барышни полна надежд и светлых ожиданий. Здесь помимо прочего можно увидеть платье, сшитое современными вологодскими студентами по выкройкам из дореволюционных журналов. Вторая часть выставки рассказывает о вологодских учебных заведениях и педагогах того периода, который описывается в дневнике Лизы Измайловой. Третья часть экспозиции получила название «Дом как опора», в ней воплощен родной дом гимназистки, в котором она укрывалась от всех штормов эпохи. Здесь размещен семейный фотоальбом Елизаветы Измайловой.
Заведующая музеем «Дом купца Самарина» Марина Критская рассказала журналу «Русский мир.ru» о том, что к проекту были привлечены учащиеся вологодской школы искусств – современные сверстники гимназистки Лизы. Их попросили иллюстрировать страницы из ее дневника. И тут выяснилось, что написанное сто с лишним лет назад понятно и интересно современной молодежи.
Выставка вызвала довольно необычный эффект. Наслушавшись в музее рассказов о дневнике Лизы Измайловой и временах ее молодости, вологжане понесли в дом Самарина записи своих бабушек и дедушек. «У нас было ощущение, что мы перенеслись в прошлое на машине времени, – говорит Марина Критская. – Мы начали открывать дореволюционное поколение, которое было воспитано на русской классике. У Лизы, как мы видим, Тургенев во главе угла. Это стиль, язык, внутренняя культура».
По словам Марины Критской, главная ценность дневника Лизы Измайловой в его документальности, чем не могут похвастаться многие мемуары, написанные по памяти. «Таких девушек, как Лиза, воспитывали быть полезными обществу, учили деликатности в отношении с окружающими и гармонии, – говорит она. – На это была настроена вся система воспитания. Девушки были призваны передавать дальше это гармоничное внутреннее состояние либо ученикам, либо детям. Елизавета Николаевна мечтала учиться в университете и, наверное, состоялась бы очень ярко, если бы не события, свидетельницей которых ей довелось стать».
«ВЕСЬ ДЕНЬ БЕГАЛИ ПО УЛИЦЕ, А НЕ УСТАЛИ»
Октябрьская революция 1917-го застала 19-летнюю девушку в Москве, где она училась на Высших женских курсах при Московском государственном университете.
«Не далее, как вчера мы еще собирались катить в Петровско-Разумовское на Митины именины, – пишет Лиза 27 октября (по старому стилю) 1917 года. – Вдруг утром звонит вчера Норберт, говоря, что в Петрограде переворот, Временное правительство арестовано, ожидают восстания большевиков и здесь. Никаких газет не выходит, узнать толком ничего нельзя. Жизнь шла своим чередом, и на утро мы встали спокойно, и весь день, несмотря на тревожные события, настроение в городе было мирное. Шла обычная суетливая московская жизнь.
Федор ушел в университет, и обещал вернуться в три. После вечернего чая я спустилась в кухню, где рубили капусту. Здесь невесело. Наша хозяйка и Таня в страшной тревоге – что с Федей, где он? Решили идти вчетвером к университету, оделись в платки, и отправились на поиски. На улицах безлюдье, Москва словно вымерла. На Воздвиженке стоит патруль, проходить нельзя. Патрули останавливают автомобили, требуют пропуск. Какой-то священник сказал нам, что ночью будет осада Кремля, последний занят большевиками. Что будет завтра? Уже время час, а мы всё сидим, и спать не хочется. А Феди всё нет и нет. Неужели арестовали?»
«Слава богу…» – начинает Лиза запись следующего дня. «О Петрограде узнаем, что вся власть перешла к Временному правительству. Говорят, Ленин арестован, Троцкий повешен, Корнилов бежал... и много других сведений, может быть, и неверных. Уже 6 часов. Дома не сидится, а бегать по улицам опасно. Во многих местах стрельба идет с крыш и окон домов, масса хулиганов. Сидим на дворе. Звонят ко всенощной, такой призывный торжественный звон. Сквозь звон доносится глухо пушечная пальба. На ночь ожидают погромов. На дворе торжественно воздвигли большой фонарь, на всю ночь установлено дежурство. Весь день мы бегали по улице, а не устали, и голода не чувствуем. Такой нервный подъем. Эх, наверное, волнуются за меня в Вологде, ведь они, несчастные, газет не получают, питаются одними слухами».
ГОРОД ЛИЗЫ ИЗМАЙЛОВОЙ
«Я знаю, что сделала для меня и из меня моя Вологда, что она воспитала во мне, – писала Лиза в июне 1915 года. – Наконец, это моя родина! «Люблю я родину, но странною любовью». Мне не хватает здесь шума, блеска, жизни! Но я буду любить нашу Вологду за воспоминания о своем детстве и отрочестве…».
В этой тоске 17-летней барышни по «шуму и блеску» угадывается желание жить в столицах. Где же прожила жизнь выпускница гимназии? В Санкт-Петербурге или Москве? А может быть, в Париже, в котором нашли новую родину многие авторы подобных дневников? Или осталась в Вологде? Нет. Жизнь Елизаветы Николаевны прошла в вологодской провинции, в крохотных городках и поселках.
«Тому, что осталась нынче в Вологде, я и сама, пожалуй, не менее удивлена, чем другие, – писала она в 1921 году. – Я ли это, которая когда-то не хотела и слышать учиться где-нибудь, кроме Москвы. И, странно право, я как будто только теперь нашла себя, у меня нет сейчас никаких желаний и интересов, кроме Молочно-хозяйственного института. И программа его меня более заинтересовала, чем на социально-историческом… Теперь с живым неослабеваемым интересом учу и проверяю на опыте законы химии, физики, слушаю биологию, ботанику и ломаю голову над задачами высшей математики. Мысль работает, не переставая. И в занятиях находишь забвение от всего окружающего».
В Молочно-хозяйственный институт Елизавета поступила в революционном, 1917 году, который стал переломным и в ее судьбе. Тургеневская барышня – так ее называют на экскурсиях в музее, – золотая медалистка Мариинской женской гимназии, мечтавшая о писательской карьере, резко меняет приоритеты, желая быть полезной и оставаться на твердой земле.
Окончив учебное заведение в 1924 году, она много лет проработала в своей alma mater. Сначала научным сотрудником станции технологии, химии и бактериологии, а впоследствии ассистентом кафедры микробиологии и сотрудником библиотеки.
С Молочным институтом (ныне – Молочно-хозяйственная академия имени Николая Верещагина. – Прим. авт.), расположенным неподалеку от Вологды, связана и личная жизнь Елизаветы Измайловой. Она была женой профессора, а впоследствии ректора академии Михаила Казанского. Последние двадцать лет Елизавета Николаевна прожила у дочери в небольшом городке Сокол Вологодской области.
«Сохранилась ли Вологда Лизы Измайловой? Фрагментарно, – говорит Марина Критская. – Лиза жила с бабушкой неподалеку от Соборной горки, которая была практически ее домом. На службы она ходила в Крестовую палату, где сейчас располагается исторический отдел Вологодского музея-заповедника. Летом посещала службы в Софийском соборе. Есть вещи, которые могут изумлять сегодня. Например, девушки и молодые люди в то время ходили гулять на кладбище. Богородского кладбища сегодня нет, Введенское находится не в очень хорошем состоянии, но там ведутся восстановительные работы. Дома бабушки, который располагался на Малой Архангельской улице (сегодня – улица Маяковского), больше нет. А дом, в котором жила семья мамы Лизы на набережной реки Вологды, сохранился и находится в достойном состоянии. В нем живут очень приличные люди, сердце радуется».
ГОЛОС ЛИЗЫ
Дневник Лизы Измайловой находится в музее, но под прозрачным куполом. Пока его издание только готовится, в интернете он не выложен. Рассказы гимназистки можно услышать на экскурсиях, прочитать на выставочных стендах, а с недавних пор – услышать в аудиогиде. В нем цитируются короткие отрывки об исторических событиях, которые проносятся перед глазами девушки, о любимых местах Вологды и походах в театр.
Например, на одной из страниц от 1915 года гимназистка рассказывает, как они с подругами проводили время, когда – о, счастье! – занятия окончились раньше обычного, а на дворе – весна. «Распустили нас сегодня рано, – пишет она. – И мы – я, Мария, другая Мария и Тома двинулись гулять. Любовались на реку, ели просворки в монастыре, побывали на кладбище, где я нашла первую травку и, в конце концов, прибыли на линию (железнодорожный вокзал. – Прим. авт.). Здесь стояло множество товарных вагонов, мы попросились у бывших тут машинистов осмотреть паровоз. Получили всемилостивое на то разрешение. Влезли на это чудовище. Один из машинистов был так предупредителен, что помог нам осмотреть его, показал устройство и рассказал о его действии. Очень занимательно».
Помимо аудиогида Лиза заговорила в документальном фильме и моноспектакле, который показывают в музее. Исполнительницу роли гимназистки искали долго, пробовали профессиональных актрис, но в итоге остановили выбор на студентке филологического факультета Елизавете Запорожской.
Приглашению студентка не удивилась. О том, что она похожа на сверстниц из XIX века, девушке часто говорят фотографы и знакомые. Ее поразило другое: Лизу пригласили сыграть Лизу, причем обе они – Николаевны. И даже подруги у Лизы из прошлого носят те же имена, что у Лизы из настоящего. А когда Лиза Запорожская начала читать дневник Лизы Измайловой, то нашла много схожего со своими впечатлениями и мыслями.
«Это особенные ощущения, когда берешь в руки дневник, который был чем-то особенным для человека из прошлого, – поделилась Елизавета ощущениями. – Дневник написан не сегодня, там есть буквы, которых уже нет в русском языке, но текст хорошо понятен и близок. Многие ее ценности актуальны и сегодня – дружба, уважение к преподавателям, тяга к знаниям. Что меня в ней больше всего поразило? Ее глубина, ум и искренность. Удивительно, насколько честна она была со своим дневником, полагая, что никто этого не прочитает».
По совету режиссера постановки Сергея Костылева Лиза Запорожская побывала в местах, в которых жила и в которых любила бывать Лиза Измайлова. А также читала любимые книги своей героини. Это «погружение» заняло около полугода, зато теперь зрители плачут и смеются на спектаклях, а после окончания задерживаются, чтобы побеседовать с актрисой.
Надо ли говорить о том, что Елизавета Запорожская тоже начала писать дневник? «Я и в свой особый блокнотик пишу, и в телефон, – говорит она. – Пишу важные мысли, которые боюсь забыть. А воспоминания запечатлеваю с помощью фотографий. Сегодняшняя молодежь не ведет дневников? Я думаю, вы не правы. Напротив, среди моих знакомых я знаю много тех, кто пишет дневники, чтобы стало легче на душе. Наверное, темп нашей жизни быстрее, чем сто лет назад, и мы не всегда замечаем росу на траве. А Лиза ее видела»...
