Пока Тошка нюхал траву и радостно носился по поселку, Кора ходила за ним и обеспокоенно оглядывалась. У умной собаки были мысли погнаться за отъезжающей «Газелью», но она не могла бросить глупого Тоху одного в незнакомом месте.
Собак везли долго, Вадим не догадался взять им воду. Бродя за Тошкой, Кора принюхивалась, искала, где попить.
Воду они нашли около сельской колонки. Вдоволь налакавшись водички, они вновь пошли по не заасфальтированной деревенской дороге. Если умная Кора попила воды аккуратно, не замочив лапки, то шебутной Тоха загваздался так, что на него смотреть было страшно. У Тошки были грязные лапы, пузо, и даже уши. Брошенным собакам хотелось есть, но возле каждого двора, где пахло съестным, их встречал свирепый собачий лай. Все жители деревни держали крупных псов, городской домашней парочке дворняг здесь не было места.
Первой приуныла Кора. Здесь не было тех запахов, которые она привыкла обонять в городе. Бедная городская дворняга не понимала, где она и куда ей идти. Вадиму умная Кора никогда не доверяла, зато ее чувствительное сердечко сжималось от одной только мысли — где же сейчас ее хозяйка Марина.
Тоха тоже устал носится по репьям и чертополохам. Вывалив язык, он едва плелся за Корой. Пес был страшен — грязный, перепачканный в месиве, состоящей из травы, грязи и колодезной воды, весь в репьях и фиолетовых головках чертополоха, он напоминал унылого чертика с повисшим ухом.
Собаки никак не могли найти себе пристанища, пока не дошли до края деревни. Странно, но никто в том дворе их никто не облаял. Кора сразу смекнула, что здесь безопасно, первой шмыгнув под высокую калитку, сделанную из сетки рабицы.
— Какая же ты хорошенькая! — продребежжал старческий голос.
— Давай я тебе молочка дам, милая, — засуетилась пухлая чистенькая старушка.
Пока добрая бабушка ходила за козьим молоком, из подворотни вылез грязный и зачуханный Тоха.
— А ты — пошел вон! Фу, какой грязнуля! Откуда только такой взялся! — звонким голосом закричала на Тошку бабушка.
Старушка поставила миску с молоком около Коры. Собака жадно посмотрела на молоко, затем сделала пару шагов назад. Из-под калитки показалась чумазая морда Тохи.
— Пей молочко, чего ты? — удивилась добрая бабушка.
Кора снова отступила, почти упершись задом в ржавую калитку.
Бабуля улыбнулась:
— Что, милая, без донжуана и молоко не пьется? Двое — это слишком.
Тяжело вздохнув, Кора собралась лезть под калитку, вслед за Тохой.
Увидев подобную собачью верность, бабушка сказала:
— Вот она какая, любовь собачья... Ладно, зови своего грязнулю.
Продолжение следует...