– Нам ещё здесь жить и работать, это ваш долг, – подытожил директор, захлопнул папку и поднялся.
– Я не собираюсь в этом участвовать! Это… – преподаватель биологии собирался чуть повысить голос, но тот предательски сорвался на взвизг, и, раскрасневшись, биолог осёкся.
– Ваше право, – отрезал, воспользовавшись паузой, и кивнул на дверь заместитель по воспитательной работе.
Настала тишина.
Цзы. Муха внезапно проснулась и ударилась о стекло, не найдя другого выхода.
Директор, развернувшись, решительными тремя шагами достиг двери и чуть было не упёрся в неё лбом, позабыв про повёрнутый ключ.
– А как же наши спектакли? – негромко спросила Татьяна Леонидовна, классный руководитель восьмого Б.
– Нет сомнений в том, что они состоятся в соответствии с графиком, – склонившись, проворачивая ключ в замке, произнёс директор, – дидактические спектакли наша традиция. Да и из комитета тоже обещали быть, – добавил он, обернувшись. И скрылся за дверью.
Аудитория наполнилась шорохами собираемых в стопки листов и нарастающим шепотом людей.
Татьяна Леонидовна аккуратно сложила выданную пачку в сумку, придвинула стул к парте и вышла.
Школьный двор был пуст и тих, и будто бы приходил в себя после боёв, укрывая неспешно падающим снегом сломанные ветки и обломки крепостей, обрастая сугробами и готовясь стать полем для новых битв.
Татьяна Леонидовна сделала глубокий вдох, почувствовала, как ноздри чуть слиплись от холода, затянула потуже шарф поверх дублёнки и, выдохнув пар, не торопясь, с прямой спиной, спустилась с крыльца. Снег падал за ворот, и она ускорилась, чуть разнеся в стороны руки и приподняв подбородок. Когда школа осталась за спиной, а жилые дома вокруг сменились лентами гаражей, она провела рукой, смахнув хлопья снега с затылка, вытерла варежкой кожу и подняла капюшон, на его месте у шеи лоснилось протёртое пятно, перечерченное неровными трещинами со вздутыми краями.
Двухэтажный барак, на протяжении лет верой и правдой служивший ей домом, приветливо скрипнул входной дверью и обдал волной тепла, словно виновато обещая уж в этот-то раз точно успеть до утра высушить промокшие в снегу сапоги.
Движения учителя были плавными и неспешными, но отточенность и выверенность каждого из них позволили ей уже очень скоро сытой сесть за стол, пристроив на тумбочке чайник дочерна заваренного листового. У стены по центру стола стоял горшок с восьмилетней орхидеей, которая выбросила прямую высокую стрелу и со дня на день должна была зацвести.
Она достала из сумки принесённую стопку бумаг и положила перед собой. Дело предстояло нехитрое, хоть и муторное. И из-под её руки в пустые квадраты стали ложиться галочки, одна за другой. В силу привычки настолько аккуратные и ровные, что когда бывший нижним лист лёг на стопку сверху – галка на нём находилась ровно на том же месте, где и на всех остальных. Можно бы было прошить кипу иглой и точно соединить концы их крыльев друг с другом.
Татьяна Леонидовна положила стопку на край стола, придвинув её вплотную к стене, в дальний от себя угол, развернулась и поглядела в окно, за которым сквозь заснеженную даль верхушки деревьев сливались с начавшим чернеть небом и виднелись уже не призрачные очертания луны. Включив настольную лампу, она разложила перед собой несколько книг и большую папку из белого картона. На папке клеем-карандашом был ровно приклеен обрезок листа с надписью “8Б. Сценарий”. Она мягко опустила руку на папку и, несколько помедлив, открыла её.
Внутри лежали склеенные, но аккуратно обрезанные пронумерованные листки, разборчиво и чисто исписанные от руки. К обложке с внутренней стороны был приклеен список с именами учеников и ролями через тире.
Все записи были парными. Татьяна Леонидовна углубилась в чтение. Как только её взгляд бегло пересекал лист, она осторожно, не желая помять, отодвигала его рукой и переходила к следующему. Спустя время её глаза словно затуманились, потеряли фокус, и так она просидела несколько мгновений, после чего вернула обратно несколько листов и взяла в руки уже просмотренную страницу. Открыла одну из книг, пролистнула несколько раз, чуть нахмурившись и что-то выискивая, примерилась, отрезала полоску чистой бумаги, и сделав на ней запись, прошлась с обратной стороны клеем-карандашом и вклеила её поверх нескольких написанных строк.
Вдруг лампа погасла с тихим щелчком. Подождав немного, Татьяна Леонидовна встала, подошла к окну и сделала еле заметную щель, чуть потянув ручку на себя, достала из ящика тумбочки пару свечей и спички, расставила их на столе и зажгла. Поглядев недолго на пламя, она вернулась к своему делу.
Луна поднималась и становилась всё ярче, помогая свечам. Страницы, движимые её пальцами, кружились, вставали в хоровод, отодвигались в сторону, возвращались на прежнее или становились на новое место. Каждое слово каждой роли должно было быть самым важным, нести в себе главное – суть, мысль, и из сотен этих зёрен, рассыпанных по страницам, хотя бы одно да запомнится, уцепится, приживётся и будет бережно укрыто чтобы когда-нибудь пустить росток.
Глаза заслезились и стало душно. Она уложила переклеенные страницы в папку и осторожно поставила сверху горшок с орхидеей. Приоткрыла окно шире и села на тахту, откинувшись назад и мысленно перебирая проделанную работу. Уголки её губ приподнялись вверх, глаза были полуприкрыты. Разливающийся по комнате свежий воздух заставил огоньки свечей трепыхаться и бросать на стену тени и всполохи.
Веки становились всё тяжелей, и уже совсем опустились, когда пачка бумаги в дальнем углу стола вздрогнула. Свет пламени не был силён и угол оставался в полутьме, лишь изредка, при дуновении он освещался и тут же опять погружался в тень.
Крылья галки с верхнего листа чуть дёрнулись, размылись, и – она поползла к краю, цепляясь за строки, как по лестнице, всё быстрее – и уже оторвалась от бумаги, стала карабкаться вверх по стене, цепляясь за рваные края отошедших обоев, прыгая от царапины к царапине – то растягиваясь, то скукожившись на неровной глянцевой поверхности. За ней показались другие. Лениво выползали, встряхивались, шевелили крылышками и всё резвей ползли вверх. Первая застыла на миг – и взлетела, оттолкнувшись от трещины, уворачиваясь во всполохов света. Ползущие ниже воодушевленно последовали за ней, поднялись, смешались, сходясь в одно чуть слышно шелестящее пятно и рассеиваясь по всей поверхности стены. Они выжидали. И, улучив момент в сплетении тени и света – пикировали вниз, к орхидее, проносились наискось, пытаясь отсечь, дотянуться, разрезать вдоль, а то и поперёк. Они проносились сквозь неё и исчезали в свете свечи.
Орхидея стояла с прямой стрелой.
Щелкнула лампа и комната залилась светом.
Татьяна Леонидовна чуть вздрогнула и открыла глаза. Задержав взгляд на стене, она поднялась, задула свечу и закрыла окно. Посмотрела на стол, слегка нахмурилась и, завернув пачку листов из дальнего угла в чёрный пакет, сложила его в сумку. Бережно переставила горшок с папки на стол и положила её в ящик. Было тихо и тепло.
Автор: VladimirMarkov
Источник: https://litbes.com/concourse/splash-pool-1-31/
Больше хороших рассказов здесь: https://litbes.com/
Делитесь мнением о прочитанном, ставьте лайки, подписывайтесь на наш канал. Ждём авторов и читателей в Беседке!
#фантастика #рассказ @litbes #литературная беседка #фэнтези #рыцари и дракон #жизнь #юмор #смешные рассказы #книги #чтение #романы #рассказы о любви #проза #читать #что почитать #книги бесплатно #бесплатные рассказы #дом #сын #дерево #главные ценности жизни #мир
