Габриэле 67 лет, в ГДР преподавала русский и немецкий языки и Манфред, 68 лет, выпускник МГИМО, кадровый дипломат,
Дипломат Манфред назвал две причины стремительного уничтожения "победителями" индустриального потенциала восточных земель.
- Во-первых, Западу требовались новые рынки сбыта, а во-вторых, фирмам ФРГ не нужна была лишняя конкуренция. Руководитель Управления по опеке - так называлась структура, спешно созданная для управления тысячами восточных предприятий, - ратовал за постепенный процесс, предполагавший модернизацию одних предприятий и ликвидацию других, однако при загадочных обстоятельствах он был убит. После чего закрытие производств пошло значительно быстрее. Крупные предприятия и землю под ними, случалось, продавали за одну марку.
Для "осси" это стало настоящей трагедией, миллионы враз лишились работы, перспектив получать достойную пенсию, многие в поисках нового счастья подались на Запад.
- Мой муж тоже пострадал, - рассказывала Габриэле. - Когда его предприятие закрылось, он перешел в какую-то маленькую фирму, но вскоре прогорела и она. В сорок два года он почувствовал себя выброшенным на обочину. Многие наши друзья, соседи, коллеги оказались в точно таком же положении. В Берлине еще можно было как-то устроиться, а в Тюрингии и в других землях положение стало просто катастрофическим.
Отца сначала проверили "на лояльность" и, выяснив, что никаких грехов за ним не водится, предложили сотрудничать с новой властью. Но он сразу и категорически отказался: нет, этому государству я служить не буду. Он так и остался верен тем идеалам. В шестьдесят лет ушел на пенсию, хотя она была мизерной, всего одна тысяча марок, это примерно пятьсот евро. Такую пенсию положили прежним госслужащим.
Я тоже прошла проверку и была зачислена преподавателем в гимназию. Однако платили нам, восточным немцам, на двадцать процентов меньше, чем западным, выполнявшим ту же работу. Это в Берлине. В других местах разрыв был еще больше, доходил до сорока процентов.
- Что сейчас осталось от того государства, которое существовало сорок один год? - допытывался я у своих собеседников.
- Остались, например, газеты: "Берлинер цайтунг", "Нойес Дойечланд", "Юнге вельт", - говорит Габриэле. - Последние две традиционно придерживаются левых взглядов, первая стала вполне буржуазной. Еще есть журнал "Ойленшпигель", наподобие вашего "Крокодила". Остались сигареты "Кабинет". Есть шампанское "Красная Шапочка". Осталось сожаление о потерянном: бесплатной медицине, бесплатном качественном образовании, возможности устраивать детей в детсады.
- У людей среднего и старшего поколения сохранились привычки и комплексы, - считает Манфред. - Причем это касается и западных немцев тоже. Подавляющее большинство из них никогда не были на востоке. Только в последние годы стали приезжать как туристы - в Берлин, Дрезден, на Балтийское побережье.
- А что же в сухом остатке? - продолжал допытываться я. - Больше плюсов или минусов?
- Когда мы выходили с протестами на Александрплац, то требовали сделать лучше жизнь в ГДР, а это обернулось жизнью в совсем другом государстве, - так ответила на этот вопрос бывшая учительница. - Грубо говоря, мы хотели более интересных газет, хотели, чтобы фрукты были слаще, а йогурты гуще, хотели свободно путешествовать. Все это теперь есть. Но зато в нагрузку получили множеством новых проблем. Моя соседка, которая всю жизнь проработала в аптеке, получает такую мизерную пенсию, что даже отопление в своей квартире не может включать каждый день. Знаете, какова у нас стоимость коммунальных услуг? За трехкомнатную квартиру в Берлине выложите тысячу евро в месяц, а то и больше. Да, путешествовать теперь можно и газеты стали интересными, но моя соседка не путешествует и не покупает газет - на это у нее элементарно нет денег.
-Юрий Лепский, Владимир Снегирев.Что мешает восточным немцам стать западными.//Российская газета - 15.01.2019