Внимание!!! Перепечатка, цитирование, копирование текста, только с разрешения автора.
Очная ставка! Наступает кульминационный момент. Очная ставка. Кабинет Жеглова. Сидят руководитель Жеглова, оперативники и следователи, понятые. Все кто мог и кого смогли позвать, пришли в кабинет посмотреть на такое зрелище. С разбитой губой, в порванном кителе, взъерошенный, среди двух подсадных, сидит герой любовник, любимец женщин и кутежей, Фокс. В кабинет заводят Желтовскую Галину. Шарапов, весь в порезах с перебинтованной головой и рукой берёт её под руку и подводя к трём сидящим просит опознать того человека, который под видом водопроводчика приходил к ним на квартиру. Также, не забыл Володя и предупредить Галину об ответственности за дачу ложных показаний. Недолго думая, Желтовская указывает на Фокса. Задав несколько наводящих вопросов и получив на них убедительные ответы, Шарапов произносит одну очень странную фразу:
«- А что же вы делали, когда он проверял отопление?
- Я была на веранде, писала реферат. А потом он вышел из кухни, сказал, что всё в порядке и ушёл. Ну вот и всё, собственно.
- Правильно.»
Я специально хочу остановиться на последней фразе, сказанной Шараповым. Что это значит ПРАВИЛЬНО!!!? Это ещё один странный эпизод в этом фильме… Было похоже, что Володя и Желтовская, пока подготавливали всё к очной ставки, всё обсудили заранее, отрепетировали текст, которые она скажет, договорились на кого она покажет. Я не понимал в детстве, не понимаю и сейчас, почему Шарапов произнёс это слово. И почему Фокс, в присутствие свидетелей не заявил протест, и не потребовал эти слова внести в протокол. Ведь со стороны это походило на сговор следователя и свидетеля. Я понимаю, что в протоколе всё бы поправили, подтёрли, отредактировали, исправили. Но Фокс, Фокс должен был хоть что-то сделать, чтоб облегчить свою участь и хоть немного подгадить следствию! Конечно это фильм, там много не стыковок, но ведь были консультанты из милиции, они видели и слышали этот диалог и не только этот. Возможно, они не придали этому значение таким деталям, или для них, такая оплошность Шарапова норма, потому что сами так поступают постоянно? Нет, надеюсь таких проколов в работе следователей не было и нет. Ведь со стороны, если присмотреться, очень похоже что они, Шарапов и Желтовская о чём то договорились… Пойманный «настоящий» преступник сидел в углу подавленным, жалким, обречённым, но даже в такой ситуации он смотрел гордо и смело на поймавших его милиционеров. Большая часть улик, свидетельские показания, найденные вещи Ларисы, давали следователям полную уверенность в том, что перед ними убийца. Фокс тоже понимал, что жизнь его подошла к логическому финалу. Понимал, что ждёт его за все преступления. Поэтому наверно просто смерился со своей участью. Хотя подельников своих по опасному ремеслу он так и не сдал и от убийства Ларисы тоже отказывался до последнего. Но та глупость с подкинутым пистолетом как говориться подвела его под цугундер.
Последняя встреча. Дверь в камеру открылась, нарушив сон осуждённых.
«Груздев с вещами на выход! - услышал Иван Сергеевич.»
Сонный, ничего не понимающий Груздев, встал, собрал свои вещи и под конвоем направился в неизвестность. Наверно в этот момент он понимал, скорее всего его уже признали виновным и ведут на суд, который производили специальные тройки в ночное время, после чего приговор сразу приводили в исполнение. Глупо отрицать что слухи о безжалостной машине репрессий, была очень распространена среди интеллигенции того времени. Да ещё военное время, плюс народная молва, всё это добавляло слухов и мифов. Войдя в кабинет Жеглова, Иван Сергеевич очень удивился, увидев сидящую в кабинете гражданскую жену Галину и перебинтованного с порезами на лице Шарапова. Не выдержав долгой разлуки, Груздев обнял плачущую Галину и вместе с ней присел на диван. Сказав несколько слов любимой, Груздев посмотрел на смутившегося Шарапова и поинтересовался:
«- Меня куда? В Бутырку или …»
Но в место ожидаемого ответа он увидел, как молодой, раненый Шарапов, прошёл по кабинету, встал напротив Груздева и Желтовской, одёрнул гимнастёрку, вытянулся по стойке смирно и стараясь говорить официальным тоном произнёс:
«- Иван Сергеевич… Дорогой Иван Сергеевич, я очень рад за вас, мы нашли настоящего убийцу. Вы свободны. Я поздравляю вас.»
Что в данный момент творилось в мыслях Груздева после услышанного им, можно только предполагать. Да и предполагать нет смысла. Несколько месяцев, человек ходил по краю обрыва, с затянутой на шеи петлёй и в конце, когда казалось, что уже ни чего его не спасёт, Иван Сергеевич услышал такие, нужные, очень нужные ему слова. Нервно взяв свою шляпу и глядя на неё, он пытаясь совладать с собой и своими чувствами, не зарыдать и не зная что сказать, поинтересовался у Шарапова:
«- Что у вас с лицом?»
Володя глядя на уставшего, седого, измученного человека скромно ответил:
«- В Астории пообедал.»
Не веря услышанному, Иван Сергеевич продолжал сидеть на диване, держа за руку Галину и глядел испуганными глазами на Шарапова.
«- Да, вы свободны, Иван Сергеевич» - повторил Шарапов, ещё раз.»
Только тут, Груздев не выдержал. Несколько месяцев допросов, угроз, обвинений, постоянных экспертиз, хождения по тонкому краю бритвы, и вот финал. Груздев утыкается в шляпу и пытается плакать. Потом вскакивает, обнимает Володю и благодарит его. Далее зовёт Галину и просит её поблагодарить Володю, говоря при этом слова благодарности:
«- Милый вы мой! Спасибо вам! Я верил в вас! Галя! Я с самого начала в него верил! Голубчик вы мой, если б не вы… Галя, поблагодари его, Галя!»
Шарапов смущён, таким вниманием. Но тут в кабинет входит, или точней сказать влетает начальник, подполковник Панков Сергей Ипатьевич. Тот самый, который распекал несколько месяцев назад Жеглова, за плохие показатели в работе. Поздоровавшись, он прошёл по кабинету, сел напротив Груздева и его жены. Извиняться за своих подчинённых вещь тяжёлая, не благодарная, особенно когда твой подчинённый струсил, испугавшись спрятался где-то в здание на Петровке, выжидая, когда всё само рассосётся. Иногда такое бывает, ну прихватил живот, в самый ответственный момент, ну что тут поделаешь. Увы, это ещё раз показывает, что сам по себе, Глеб Егорыч, мелкая, ничтожная, трусливая, личность, которая боится отвечать за свои поступки. Отбери у Жеглова корку работника МУРа, лиши его охранного амулета в лице начальника и что останется от отважного и бесстрашного работника МУРа? Только пыль… Но подполковник понимает что за трусость своего подчинённого может схлопотать и он. Ведь он тоже был на квартире и скорее всего тоже подозревал Груздева в убийстве. И теперь глядя прямо в глаза Груздеву, он вынужден приносить извинения, не только за себя, но и за своих сотрудников, которые несколько месяцев держали под стражей, ни в чём как оказалось не повинного человека. Как не горька и тяжела эта доля, но подполковник справился с ней, за что наше ему уважение:
«- Я как старший по должности, хочу извиниться перед вами и за себя и за своих товарищей. Мы были не правы, подозревая вас. И поверьте, кто-то ответит за это.»
Подполковник встал, помог одеть пальто Желтовской, ещё раз извинился за сотрудников и открыв входную дверь стал пропускать Галину и Иван Сергеевича на выход. Почти выйдя из кабинета, Груздев остановился и попросив Галину подождать его в коридоре, подошёл к Шарапову и по отечески, оглядываясь в сторону двери, почти шёпотом, чтоб никто не услышал, прошептал честные слова про Жеглова. Даже сейчас, свободный и оправданный, он всё равно боялся этого, грубого, жестокого, беспринципного человека:
«- Я хочу тебе сказать… Ты извини за прямоту, но…, плохой человек твой Жеглов. Ты не подумай… Это не потому, что он меня… Для него люди-мусор… Ты послушай меня. Я благодарен тебе и я старше. Он через кого хочешь перешагнёт. Доведётся и через тебя тоже!»
Шарапов слушает Груздева, пытается возражать, доказать обратное, но Иван Сергеевич был непоколебим. Зачем? Почему? Иван Сергеевич стал откровенничать и предупреждать Шарапова об опасности работы с Жегловым не понятно. Может Груздев проникся симпатией к молодому оперативнику или так хотел отблагодарить за помощь в спасение, кто знает… Но в этот счастливый для Груздева поздний вечер, переходящий в ночь, сказанные слова ни как не повлияли на Володю, хотя крупицы сомнений уже появились у него. Прозрение наступит потом, когда Жеглов, хладнокровно убьёт Левченко (Виктор Павлов), его боевого товарища. А сейчас, Шарапов пытается убедить Иван Сергеевича, что он не прав. Убедить не только Груздева, но и себя, в том что Жеглов, хороший, отважный, честный милиционер. Увы. Груздев, с сожалением разводит руками, понимая что убедить Шарапова в обратном ему не удастся. Он с сожалением прощается с Володей и уходит…
Эпилог. Темной, осенней ночью Груздев и Желтовская уходят с Петровки 38. Что будет с ними дальше? Как сложиться их судьба? Гадать трудно, да и не хочется. Глядя в их исчезающие в темноте тени на душе становиться грустно и обидно. Обидно, что зло опять взяло верх над правдой. Обидно, что в то время, как и сейчас много, не все, но много сотрудников милиции (полиции) относятся к своей работе бездарно, спустя рукава и с пофигизмом. Расценивая службу в органах внутренних дел как некий трамплин для скорого выхода на пенсию, получения каких-то льгот, бесплатного проезда в транспорте и прочих ништяков и плюшек. Иван Сергеевич Груздев не преступник как Фокс или Горбатый, Промокашка или Левченко. Хотя, как и они, он шёл на это преступление с умыслом и расчётом. Он точно знал, что он будет первым, кого будут подозревать. И всё равно он шёл, на это вынужденное, но всё же преступление. Возможно, когда Володя Шарапов, уйдя из под опеки Жеглова (которого я надеюсь всё таки уволят из МВД), набравшись опыта и мастерства, вспомнит своё первое дело. Придя в архив, возьмёт его в руки и начиная листать пожелтевшие страницы поймёт, что где то, он совершил ошибку. После чего начнёт повторное расследование, повинуясь своей совести и порядочности. И пускай к тому времени, Груздев будет уже в преклонном возрасте, а может уже уйдёт в мир иной на страшный суд, я надеюсь что правда всё равно восторжествует. И последняя точка будет поставлена в этом деле, пускай и с большим опозданием…
Начало