Трясущимися руками держу договор купли-продажи дома, понимая, что это точка не возврата. Я отдам практически все свои накопления, и купить что-то другое уже не смогу. А что я куплю ещё на такие копейки? Это единственное предложение, которое удалось отыскать. Смотрю на сидящего рядышком сына и решительно ставлю размашистую подпись. Я должна сделать это ради него, пусть пока будущее пугает, но только так будет правильно.
Иного выхода судьба мне не оставила. Нет его попросту.
Мужчина, продавший мне заброшенный дом в глухой деревне, посмеивается и довольно потирает руки. По его внешности видно, что деньги пойдут не в семью, не на обустройство уютного уголка, а на выпивку. Михаил работает автомехаником, как он сказал мне, живёт рядом с заводом, а дом, оставшийся от матери, ему не нужен. Нотариус внимательно проверил документы и заверил меня, что сделка будет чистой. Других вариантов - нет.
Передаю деньги и получаю ключи от дома, который утром посмотрела, хоть и покидала его с ноющим чувством неправильности происходящего в душе.
Хотя ключи – это скорее условность, потому что замок давно сломан, и дверь мне продавец открывал, как это говорится «с пинка». В восторг я не пришла, конечно, но жить там можно. Самое главное – смогу спрятаться от мужа, который не даёт мне покоя своими угрозами. И вряд ли когда-то даст.
Мысленно возвращаюсь в тот день, когда я поняла, что больше не могу находиться рядом с мужчиной.
Несколько дней назад Максим заявился домой пьяный. Обычно он не пил. Между нами, конечно, случались ссоры и недопонимания, порой муж даже не гнушался поднять руку. Не бил сильно, конечно, но даже его пощечины оставались рваными шрамами на душе. Я всегда находила оправдания его поступкам, всегда пыталась сгладить конфликт, пусть глубоко внутри таилось осознание, что у нас нет будущего. Становиться грушей для битья я никогда не планировала, а если поднял руку один раз, то никто не знает, что будет во второй.
Явившись домой пьяным в хлам с резким запахом женских духов, Максим стал кричать, что мы с сыном надоели ему, винил меня в том, что ребёнок якобы не его, боится его и вообще не похож ни на кого из его семьи.
Я прекрасно понимала, что к таким мыслям Максима привели «наставления его матери», но с последним бороться сил никаких не осталось.
Недомогания Артура высосали из меня остаток сил. Сын приболел, часто терял сознание в детском саду, подхватывал любую простуду. Мы проходили обследование, но никто не мог сказать ничего толкового: врачи разводили руками и говорили, что в целом все показатели в норме.
Во время ссоры Максим заявил, что Артур такой болезненный, потому что родила я его от какого-то зависимого любовника, что мальчик непременно погибнет в скором времени. Это стало последней каплей, ведь ребёнок всё слышит, и в свои четыре года отлично понимает каждое небрежно брошенное взрослыми слово. Собрав вещи, я сбежала, пока муж был в ванной.
Подруга приютила нас у себя на несколько дней, но нам следовало двигаться дальше. Мне удалось договориться с начальником и перевестись на домашнюю работу на полгода. Что будет дальше только Богу одному известно.
Мы с Артуром выходим на улицу. Ветер путает выпавшие из прически пряди рыжих волос и задувает их на лицо.
Фыркаю.
Понимаю, что выгляжу сейчас не лучшим образом, но мне не до работы над собой. Всё бы было хорошо с сыном, а остальное наладится. Я в этом уверена. Позитивное отношение к жизни никто не отменял. Я всегда смотрела на реальность сквозь розовые очки, может потому так долго и находилась рядом с мужем, но если не относиться к происходящим в жизни событиям с позитивом, то можно быстро угаснуть. Жизнь и без того слишком непростая дама, капризная.
- Сынок, ты себя как чувствуешь? Всё хорошо? – решаю уточнить, потому что планировала ещё сходить в магазин и купить моющие средства и отраву от крыс. Наверняка они водятся в том доме. Да и продукты купить не помешает, ведь я даже не знаю, есть ли в той деревеньке какой-то магазин. Большая часть домов там не жилые, а соседи практически все пенсионного возраста. Нужно будет поговорить с ними и уточнить, как они живут, и где покупают продукты, ведь на такси нам не наездиться. А ещё новый замок! Не забыть бы его, ведь мы не сможем всегда сидеть дома. Хотя я отчего-то уверена, что даже если оставлять его открытым, никто чужой захаживать туда не будет.
- Нормально, - улыбается Артур. – Мама, а мы будем гулять во дворе? Мне нравится гулять.
- Будем, конечно, сынок, - киваю я. – Мы наведём порядки и сделаем это место самым уютным.
Когда мы поехали смотреть дом, Артур испугался и шепнул мне, что мы попали в логово бабы Яги. Похоже, если честно. Разруха снаружи ничуть не лучше того, что творится внутри, но мы справимся. Вынуждены справиться. Я бы взяла кредит на ремонт, но боюсь, что выплачивать его будет нечем, поэтому пока придётся наводить уют из того, что у нас есть.
Решив сэкономить хотя бы немного, я беру всё по максимальным скидкам: постельное бельё, самые дешёвые подушки и одеяла.
Неплохо было бы забрать свои вещи из дома бывшего мужа, но я боюсь появляться там.
Максим одержимый.
Он попытается удержать меня, а я больше не могу позволить себе жить в аду. И сыну тем более. Как-то справимся. Гляжу на экран телефона, куда пришло уже немало угроз от бывшего мужа, и понимаю, что сделала правильный выбор, купив этот дом.
Всё будет хорошо.
Главное, мы с сыном будем в безопасности.
Мы добираемся до дома на такси. Водитель ворчит, что его отправили в какую-то глухомань, и будь его воля, он бы отказался от такого заказа, а мне ничего не остаётся – я человек не конфликтный, выходить из машины не хочу, поэтому приходится терпеть всё это. Сдачу мужчина не даёт, фыркая, что мелочи у него нет. Донести пакеты до дома не помогает – ему плевать на ребёнка, который едва держится на ногах.
И почему в моей жизни попадаются именно такие представители сильного пола?
Начиная с отца и заканчивая таксистом.
Отец всегда винил нас с мамой в том, что ему приходится обеспечивать семью, хотя мама сама пахала как вол и большую часть денег в семью несла именно она. Бедная. Она так и не успела пожить. А отец сейчас живёт в своё удовольствие и даже не вспоминает о дочери и внуке. Тяжело вздыхаю и смаргиваю слёзы, навернувшиеся на глаза.
Мне важно оставаться сильной ради сына.
Его я воспитаю достойным мужчиной.
На мгновение думаю, что не все представители сильного пола на моём пути всё же плохи, ведь начальник пошёл на уступки и позволил мне пока редактировать тексты на дому. Это многого стоит. Он вошёл в моё положение, хоть слегка и понизил оклад. Однако я в любом случае буду делать больше, чтобы получать хорошие премии. Сейчас весна, и до наступления зимы мы с сыном должны будем сделать хоть какой-то ремонт, заменить развалившуюся печку и поставить хорошие окна, а ещё закупиться дровами.
Думала ли я, что придётся пропускать такое через себя?
Нет…
Я вышла замуж за чудесного мужчину, как мне тогда казалось, но не сошлась характерами с его матерью, а потом начался кошмар. И я не виню в этом свекровь. Максим сам позволяет вести его на поводке. Если бы он на самом деле любил меня, нас с сыном, то никакие слова матери не помешали бы нашим отношениям.
Я ошиблась, выбирая своего человека, но одному я была рада – у меня появился Артур. Пусть слишком рано, пусть я не была готова к ребёнку, когда узнала о беременности. Я всё равно благодарна Всевышнему за сына. И я буду делать всё, чтобы мой мальчик окреп.
Не знаю, что там за болезнь такая, которую никто не может найти, но уверена, что и с ней мы справимся. Свежий воздух – единственное преимущество нашего скромного жилища – пойдёт на пользу моему мальчику.
- Мам, а там точно нет бабы Яги? Вдруг она появляется по ночам? – спрашивает сын, когда мы идём в дом с тяжеленными пакетами. Я улыбаюсь. Столько непосредственности в детских головах. Он всерьёз верит в Бабу Ягу. Я была такой же в детстве: ложась спать, я всегда куталась в одеяло по самую шею, только бы меня не заметил бабайка.
- Нет, милый. Баба Яга существует только в сказках. Не стоит бояться. К нам она не придёт, - вполне серьёзно отвечаю я, понимая, что смеяться над детскими страхами нельзя.
- А если придёт, я буду защищать тебя, мама! Я не дам тебя в обиду.
На глаза наворачиваются слёзы от умиления. У меня есть маленький защитник, и я уверена, что нахожусь на правильном пути, оберегая сына от влияния такого отца, в которого превратился Максим.
До поздней ночи убираюсь в доме, пока сын играет с плюшевым зайцем и машинкой – единственное, что мы быстро забросили в чемодан перед выходом. В доме прохладно, и я радуюсь, что взяла тёплые вещи. Сын сидит в тёплом свитере и штанишках, а я немного согреваюсь во время работы, поэтому пока хожу по дому в домашнем халате, но чувствую, что ночью придётся надевать тёплую пижаму, потому что одеяло не такое хорошее, как хотелось бы.
Свет мерцает, но в целом он есть – и на том спасибо. Холодильник старый, но работает. Мебель в доме осталась, пусть ей уже давно пора на свалку.
Расставляю по углам дома ловушки от крыс и мышей, рассчитывая, что эти «гости» не станут заглядывать к нам, потому что травить их нет желания, но и соседствовать с ними я тоже не собираюсь. Надо будет завести кошку, наверное, но об этом подумаю позднее.
Мы с сыном ужинаем бутербродами с горячим чаем. Согреваемся немного, а потом забираемся под одеяло и засыпаем. Пока я почистила только один диван, поэтому мы ложимся вместе с сыном.
Артур засыпает быстро, а я смотрю на него и всё же даю себе немного побыть слабой: беззвучно плачу от безысходности, в которой оказалась. Нужно было слушать маму в своё время, когда она говорила, что намаюсь я с Максимом. Я тогда влюбилась без памяти и не замечала его недостатков, а теперь несу наказание. И несу его не одна. Артур такого точно не заслужил. Повезло, что сын не требует ничего и понимает, что ситуация такая сложилась. Безвыходная. Сын видит, что я делаю всё возможное. Даже защитить меня вон хочет. На губах появляется улыбка, вытираю слёзы и засыпаю, думая, что буду сильной. Обязательно буду.
Утром к нам приезжает моя подруга, Настя. Она привозит гостинцы, игрушки для Артура и тёплое одеяло, потому что я пожаловалась ей, что в доме холодно.
- Я ещё привезла обогреватель вам. Проводка, интересно, потянет?
Я пожимаю плечами, потому что проводка тут действительно слабоватая. Кое-где провода висят в буквальном смысле этого слова. Я просмотрела их и вроде бы не заметила оголённых. По-хорошему вызвать бы сюда электрика толкового, да вот только вряд ли кто-то согласится поехать в глушь, а если и согласятся, то стоить мне это будет недёшево.
- Ну, в целом всё не так уж плохо, - вздыхает Настя. – Ты вообще, как, Карин? Как себя чувствуешь?
Подруга приобнимает меня, а я пожимаю плечами. Знаю, что она понимает моё состояние и врать, что всё хорошо, смысла не имеет. Пока мне тяжело морально, но я рассчитываю, что скоро это противное ощущение отпустит, и всё будет действительно хорошо. Надежда умирает последней.
- Ты правильно сделала, что ушла от того козла. Мы с Кириллом тебе будем помогать чем сможем, не оставим вас с Артуром одних. Будет у Кира отпуск, поможем с ремонтом хотя бы немного.
- Спасибо, Настён, - улыбаюсь я в ответ на слова подруги, которые пробирают до глубины души. Мне приятно, что в жизни есть человек, на которого я могу положиться.
С Настей мы росли в одном доме и дружили с детского сада. Мы стали друг для друга как сёстры. Говорят, что дружбы между женщинами не бывает, но между нами нечто большее – родственная связь, пусть и не биологическая.
Артур радостно разглядывает игрушки, которые привезла крёстная, а я окидываю взглядом участок. Работы предстоит немало, но, возможно, мы даже успеем посадить здесь небольшой огородик. Главное с работой успевать справляться. Настя обещает приезжать раз в неделю и возить меня в офис, чтобы могла сдать проделанную работу и взять новую, за что я неимоверно благодарна ей. Возможно, когда-то и я смогу отблагодарить подругу и оказаться полезной ей. Мне бы хотелось, чтобы так случилось.
Начинаются суровые будни, затягивающие с головой. Максим звонит всё реже, понимая, что я ушла навсегда. Один раз я даже отвечаю ему, надеюсь, что удастся уладить всё мирным путём, но он продолжает винить меня в том, что родила ребёнка не от него, что гуляла от него налево и направо, и что я сгнию без него. Отвратительные слова и пожелания для женщины, которая всё ещё остаётся твоей женой и, судя по всему, не покидает твои мысли. Впрочем, Бог ему судья.
На сон у меня остаётся не так много времени, потому что днём занимаюсь делами по двору и дому, а ночью, когда сын засыпает, сажусь за работу. В целом я привыкаю к такому ритму, ведь нужно как-то карабкаться, когда жизнь ставит тебе подножки. Соседи оказываются хорошими людьми. Баба Аня с окраины деревушки предлагает нам с сыном брать у неё безвозмездно молоко и творог, но я всё равно каждый раз угощаю её домашними пирогами или шоколадкой в ответ. Все люди в деревне открытые. Жаль, что нет никого, с кем мог бы подружиться Артур. Внуков сюда редко кому-то привозят и в основном летом, но я не оставляю надежды на то, что это всё временное явление, и однажды мы с сыном сможем перебраться в город. Сейчас нужно заработать какой-то капитал. Я могла бы, конечно, снимать квартиру из накоплений, но побоялась, что они быстро закончатся, и у нас с сыном ничего не останется. Кроме того, свежий воздух на самом деле благоприятно влияет на Артура: щёчки сына порозовели, и ни о какой потери сознания не может идти речи. Возможно, ему было душно в детском саду? А дополнительно давило негативное отношение отца, от которого мы не знали, что можно ждать завтра. Теперь мы свободны, и пусть условия жизни стали куда менее приятными, но появилось чувство защищённости и уверенности в завтрашнем дне...
Продолжение