Лариса Рубальская, советская и российская поэтесса, автор текстов песен
Для меня самое главное — читать, что люди пишут, о чем они просят, из-за чего плачут, чему радуются. Иначе о чем писать? Я уже все написала о своей жизни в стихах, и в прозе. Виктория Токарева, замечательная писательница, сказала мне: «Сплетни, Лариска, это разновидность творчества».
Сейчас, кстати, для меня интернет, соцсети — это разновидность творчества. Например, женщина пишет: «Как Вы думаете, что лучше — ждать и не дождаться или иметь и потерять?» Я начинаю об этом думать, и получается стихотворение на эту тему.
А я вылавливаю потом ответы на этот вопрос.
Кто-то пишет, что «лучше ждать и не дождаться», и я пишу на эту тему, кто-то – что-то другое. Без этого я бы не могла сейчас.
О песнях
У меня есть два друга, которые делают мои концерты в Москве, Ваня Ильичев и Леша Исаков. И они посчитали в интернете, что я написала 750 песен. Хороших я знаю штук 15… То есть я все люблю, но понимаю, что не все они такие замечательные. Где-то 15-ю можно гордиться.
Вы пишете с ориентировкой на музыку? Или композиторы пишут музыку под Ваш текст?
Немножко было на музыку, но нечасто. Написаны стихи не стихи, а песенные строки. У меня в начале такие случаи были — отдам песню, а сама напеваю, потом слушаю, что композитор написал: конечно, там музыка, а у меня дребедень, но похоже. Даже не мелодия у меня в голове, а ритмика, которая потом становится музыкой.
Просто в самом начале была белорусская группа «Песняры», ее руководитель Василий Раинчик ко мне пришел и научил меня на все годы, как писать песни. Он мне ребус нарисовал — вот тут должна быть обязательно А, а тут О, потому что Т тут не поется. И я поняла, как пишутся песни. 2-3 человека мне правила объясняли, потому что если закончится «самолеТ», то как они споют? Надо, чтобы они пели «небО». Есть правила, но теперь они стали как «само собой».
Вы чаще работаете с исполнителями или с композиторами?
Слово «работаете» не очень подходит. У меня есть несколько примеров. Виктор Чайка, с которым много удач, Лора Квинт, Вячеслав Добрынин, к сожалению, он теперь очень нездоров… Есть в Белоруссии классный старичок Эдуард Ханок… И, если у меня что-то появляется, я им пошлю, и получаются песни.
Сейчас есть много «заказных» песен, и это составляет большую часть моей деятельности. Это тоже разновидность творчества. Песня на заказ, но без участия души их не напишешь. Кто-то хочет к юбилею, кто-то хочет маме подарить, жена хочет мужу спеть. Молодые сами себе пишут, а «старички» поют свои хорошие и известные песни.
Если бы этого не было, то было бы плохо - во-первых, это тренировка ума, и душа участвует в этом.
Можно Вас попросить что-то прочесть, что еще никто не слышал?
Да у меня нет такого, что никто не слышал. Но вот то, что подходит под настроение:
У Вас сотни тысяч подписчиков в интернете. Это народная любовь? Вам пишут подписчики?
Когда не было соцсетей, я на улице разговаривала - в транспорте, со случайными попутчиками в поездах и самолетах, со всеми. Я расспрашиваю людей обо всем. Мне даже мои друзья говорили — тебе так важно, как зовут ее собаку? Почему-то мне всегда это было важно, об этом и пишу.
Я стараюсь, чтобы было интересно, думаю, что сфотографировать, что написать, я анализирую то, что происходит. Сегодня мне кажется, что это интересно, удачно — 30 тысяч просмотров, а в какой-то день просто еду, я люблю Москву сфотографировать, дождь барабанит по стеклу машины, в тумане пик здания, смотрю — 200 тысяч просмотров. Я не очень понимаю, что людям интересно.
Пишут много. Мне неловко сказать… 90 процентов из написанного - признания в любви разными словами. Спасибо, но я не очень сильно в себя беру, чтобы корона не появилась на голове. А некоторые поругивают, особенно если что-нибудь одену, реклама: «А вот мне сегодня подарили», — «А, у Рубальской денег мало, рекламировать стала.» И такие бывают, но их мало.
Я все равно продолжаю со всеми разговаривать, мне почему-то это важно. У меня же очень много гастрольных концертных выступлений, и я удивляюсь тому, что люди из зала все про меня знают. Совершенно нет вопросов и ответов, и мне приходится это время заполнять самой, что-то придумывать, читать. Если бы они обо мне не знали столько из соцсетей, они бы меня спросили что-нибудь, а так все знают.
В интернете все уже давно «забили» на грамотность написания текста…
Нет, я страдаю из-за этого. Иногда надиктовываю письмо, посмотрела — неграмотно, пропустила запятую. Ленюсь, посылаю, а потом думаю: зачем, как я могу, я должна быть образцом. Особенно задевает, когда говорят неграмотно.
Ко мне пришла внучка — они мои внуки, хоть и брата, — ей 6 лет, говорю: «Будешь гречку? — «А что ты называешь гречкой?» Я ставлю перед ней кашу: «Гречка — это крупа, а это гречневая каша». Она меня поправила, и я тоже стараюсь не нарушать русский язык.
А когда в песнях используются «фривольные» слова?
Не мне их учить… Отношусь плохо, говорю, что они просто не читают книги, не читают стихи. Читали бы — так бы не писали. А когда мне присылают графоманские бесконечные стихи, я думаю: ну как я человеку скажу, что ты плохо пишешь? И пишу — «если душа летит, то не останавливайся».
Маяковскому прислали стихи, тот ответил негативно. Ему сказали: «Моим друзьям нравится». На что Маяковский ответил: «Надо иметь умных друзей». Я примерно так думаю иногда, но не произношу, это «японское» воспитание. Я не поправляю, но, может, это неправильно.
Вы помните место, где впервые услышали свою песню на улице?
Помню. Это были Лужники, ярмарка, 1984 год. Тогда павильоны стояли, я в воскресенье с мужем туда ходила что-то покупать, заголосили рупоры и запели мою песню, романс «Старые липы». В 1983-м она была написана. Я так рада была!
Когда Вы поняли, что состоялись как автор песен, какой первой песней Вам захотелось похвастаться перед друзьями?
«Странная женщина», она так и осталась одной из лучших. Я особо не хвастаюсь. Зачем хвастаться? Иногда удача: раз — и вдруг выстрелила Пугачева, «Живи спокойно, страна», все ее узнали.
У песен есть такое свойство - не часто, но, что называется, «выстреливают», из всех форточек летят.
Была в санатории, у массажистки маленькая пятилетняя дочка, я говорю: «Ты стишки знаешь какие-нибудь? — Песню знаю», — и она спела «Угнала тебя». Тут я подскочила на массажном столе, говорю: «Это я написала!» Вот тут у меня была «минута славы».
Не все знают, что Вы были переводчиком с японского языка. Этот язык привнес что-нибудь в Вашу работу?
Эта работа сказалась только на моем характере. Я очень дисциплинированная, всегда вовремя прихожу. Я не вздорная, голову хорошо умею наклонять вниз, выслушиваю всех, не говорю, что я вот так считаю. Я подумаю, потом как-нибудь сделаю. А на творчество японская культура не повлияла.
Вы слышали переводы на другие языки своих стихотворений?
Одно, на японский. «Напрасные слова» перевели: «поместите странную жидкость в чистую емкость» — это «плесните колдовства в хрустальный бокал».
А на другие языки - нет, не знаю. Мне все равно, переводят или нет. Поют их, и я рада. Я выросла на «Идет бычок, качается», мне лишь бы запоминалось.
Вы любите Москву и считаете себя коренной москвичкой. Расскажите свои воспоминания о той Москве.
У меня две Москвы. Первая — мое детство, Грохольский переулок в районе проспекта Мира. А вторая моя Москва - с тех пор, как стала работать с японскими группами. Я же была гид-переводчик, поэтому каждый день экскурсии по Москве, с достопримечательностями – «высота кремлевской стены», «ширина Красной площади»… Я вспоминаю и то, и другое.
Люблю Красную площадь. Когда меня спрашивают любимое место — Красная площадь, потому что там у меня было счастье, я гордилась, в какой красоте я живу.
А детство... Родилась я в 1945 году, поэтому помню бочку с квасом, автоматы с газировкой, двор послевоенный, дощатый стол, накрытый во дворе. Дядьки выходили, которые там жили, пили пиво, детям делали еду, мы воблу шелушили.
Но это очень странное ощущение. Я знаю, что это было, даже несколько рассказов написала, но эмоциональной памятью не помню. Что я была когда-то еще, сложно вспомнить. Есть люди воспоминаний, а я их сторонюсь, не хочу вспоминать. Детство еще ладно, а был некоторый период жизни — не хочу вспоминать.
Какой он – «Ваш» слушатель?
Мой «электорат» - это определенные люди, как правило, женщины. Не очень молодые и не очень счастливые, они приходят — мне неудобно так сказать — немножко «погреться» в разговоре, что-то сказать после концерта, за руку меня берут, говорят, что им помогает, я бы хотела, чтобы помогало. Поэтому одна и та же публика, я даже знаю, кто это социально.
Мой «усредненный слой», который интересуется моими концертами, это врачи, учителя, сотрудники бухгалтерии, разведенные, одинокие, не очень счастливые. И потом их что-то окрыляет. Я стараюсь, конечно. Не понимаю, почему такой результат получается, и боюсь, чтобы он не исчез. Но он есть.
Вы слышали от поклонников сотни признаний в любви…
Они похожие. Если вы посмотрите у меня комментарии к какой-нибудь фотографии, вот просто открыть и прочитать, то мне не нужно это будет озвучивать.
Много раз рассказывала, как одна женщина мне в любви призналась: «Ой, каждый день Вас надо по телевизору показывать.» — «Почему?» — «Потому что показывают молоденьких, а немолодым же обидно! Худеньких показывают, а полным как это смотреть? Красивых показывают, но не все же красивые. А так Вы, не молодая, не красивая, толстая, знаете, как на душе хорошо?» Вот это мое любимое признание, и правильно она все сказала.
В Питере был концерт, поздно возвращались с водителем, а он руль крутит и вроде как забыл про меня, сам с собой разговаривает: «Я не понимаю, вроде красивее есть намного, и немолодая, почему люди ходят?» — «Слушайте, я же рядом сижу». Загадка и для меня, но я сейчас не хочу ее разгадывать, как только разгадаю, она исчезнет.
С кем Вас самым неожиданным образом перепутывали?
У нас на Кутузовском двор ремонтировали, очень много азиатских рабочих, и я приветливый человек, каждое утро здороваюсь, потом яблок много на даче было, я открыла багажник — возьмите, и они так радовались, сфотографировались. Потом говорит: «Спасибо, жене покажу, как Вы красиво катаетесь на коньках.» — «Я?» — «Не Вы, а кого тренируете». С Тарасовой перепутали.
Изменились ли темы в поэзии?
Я потеряла нить любовных страданий, я уже вышла из возраста, когда сама своей жизнью и событиями это ощущала. Сейчас только если кто-то расскажет, и мое сознание пробьет этот рассказ, тогда может что-то получиться. Но это не значит, что я ничего не пишу. Я не люблю мудрствования, не считаю себя поэтом, я обычный «забытовлённый» человек.
Сама прочитала много стихов, закончила педагогический институт – «русский и литература». Я пишу складно и грамотно, иногда сердечно, иногда умозрительно. Я - не тот человек, которого можно назвать поэтом. Среди молодых есть настоящие поэты. Тем не менее что-то такое есть в том, что я пишу, что читают, что слушают. А темы не меняются, просто меньше писать стала.
Что Вас сегодня расстраивает?
Я себя раскритикую. Сильно вес набираю и очень медленно хожу.
Вы знаете, во сколько я вышла из дома, чтобы успеть на передачу? Я просто стала бояться далеко передвигаться, медленно хожу. А так-то - что всем не нравится, то и мне. Мне, в принципе, неплохо живется, я уже не мечтаю о недостижимом, все, что я хочу, могу сделать сама. Кто-то сказал — мудрец мечтает о непременном, то есть у меня нет такого, что хочу, а не могу. Я хочу ровно столько, сколько могу, это очень здорово.
У меня есть племянница, у которой малышня 6 и 10 лет, они меня очень радуют, и я нормально сейчас себя чувствую материально, чего раньше не было, потому что и концерты, и книжки, мне интересно сегодня, я с удовольствием смотрю в Ютубе интервью, что мне ругать?
Но не думайте, что я такая восторженная. Я все понимаю про то, что происходит в стране, о сложностях, я читаю и смотрю умные беседы о политике, о том, что происходит. Просто я от этого сама отстраняюсь, понимаю, что мне уже много лет, и не хочу погружаться. Я нормальный серьезный человек.
Есть любители выписывать фразы, выражения, цитаты. Может, у Вас что-то из такого на стене висит?
Я не записываю, а запоминаю. Например, «Не много есть на свете вещей, которые долго остаются важными». Такая прекрасная фраза, она помогает жить, потому что иногда с ума сходишь из-за чего-то, а я потом пишу стихотворение: «так будет не всегда». Не мной придуманная фраза, но все-таки, потому что все проходит, это истина. Так мудрец писал в далекие года, «и когда смириться с чем-нибудь немыслимо, ты скажи себе — так будет не всегда».
Такие фразы меня наталкивают на то, чтобы я зарифмовала строчки. У меня даже есть книжка с крылатыми выражениями. У Оскара Уайльда очень интересные, у Маркеса замечательные фразы: «Нетрудно быть американским композитором, надо просто жить в Америке и писать музыку».
Когда людям вручают Нобелевскую премию по литературе, там всегда формулировка: за большой вклад в развитие чего-то. Если бы писали про Вас, что было бы указано?
«Согрела души женщин.» Не скажу, что этим занимаюсь, это самотеком происходит. Вы же не все время в ноты смотрите, когда играете, иногда же сердце диктует.
