Я стала активно вести блоги в 2008-2009 годах, и вскоре френд, писатель и журналист Денис Чекалов, предложил дать ему интервью в жж. К тому времени у меня были изданы уже те книги, что попали на фото выше (мое выступление в библиотеке г. Стрельна, Ленобласти). Недавно жж прислал напоминание об этом интервью, и я решила выложить частично его здесь. Не знаю, правда, как алгоритмы Дзен оценят такое самоцитирование, но попробую. Уже тогда я ответила на все вопросы так же, как могла бы ответить и сейчас. Интервью ранее опубликовано здесь https://gala-vrublevska.livejournal.com/5705.html?utm_source=embed_post
Итак, поехали - интервью!
(Привожу интервью в сокращении, поэтому пункты идут не по порядку)
3. Какую роль в Вашем творчестве играет Ваш родной город?
Санкт-Петербург, где я живу, в моих книгах часто является и фоном повествования, и камертоном состояния персонажей. Известно, что Петербург очень разный: это и парадно-торжественная часть с его дворцами, проспектами и гранитной набережной Невы, и фантастически-жутковатые улочки исторического центра («Петербург Достоевского»), и безликие «спальные» районы.
Прежде, чем начать писать книгу, я брожу по тем местам, куда собираюсь поместить главных героев. Я считаю, что очень важно место, где человек растет и познает мир. Это накладывает отпечаток на всю его дальнейшую жизнь. Если мой персонаж приезжает в город взрослым человеком, то обычно я также даю краткую характеристику места, откуда он родом, ведь малая родина всегда одаривает своих детей чем-то неповторимым.
4. Недавно у Вас вышел сборник рассказов «Еще один шанс». О чем эта книга?
Все рассказы, разумеется, немножко о разном, но книга в целом, к счастью, «ни о чем». Порой читатели — как мужчины, так и женщины — узнают в этих текстах себя и свой мир.
5. Чем, на Ваш взгляд, работа над рассказом отличается от работы над крупной формой?
Над рассказом я работаю, как часовщик над своим изделием: через лупу. Когда пишу рассказ, прорабатываю детали, но не интерьера, а малейшие движения чувств, мыслей, эмоций.
Роман я сравнила бы с построением архитектурного макета города. Раскрасишь фасады, кое-где сняв крышу, раскроешь план квартиры, иногда покажешь обитателей крупным планом, но в целом роман не предполагает изобилия деталей. Зато через большую форму легче провести тревожащую тебя идею, завуалировать ее вязью слов.
7. Верите ли Вы в любовь? Можно ли сохранить любовь навсегда?
Верить или не верить можно в идею, а любовь, слава Богу, можно познать. Что касается — «навсегда», затрудняюсь ответить. Мы меняемся, меняются наши спутники жизни, приобретают новый оттенок чувства и отношения. И, если повезет, то пылкая влюбленность со временем переходит в уютный костерок домашнего очага.
11. Вы — инженер-акустик, закончили Кораблестроительный институт. Не расскажете нам об этой специальности?
В романе «Завтра мы будем вместе» моя героиня в первых главах является студенткой морского техникума. Она попадает на практику на военно-морской полигон и делится своими впечатлениями (роман написан от первого лица):
«Мне надо было управляться с двумя студийными магнитофонами. Один огромный, как кухонный стол, другой поменьше, похожий на настольные часы, — стоял на особом стеллаже. Вместо стрелок на этих часах крутилась магнитная лента». (О современной цифровой технике я благоразумно умолчала в романе, чтобы ненароком не выдать государственную тайну).
12. Вы писатель с классическим научным образованием. Вы не думали писать научную фантастику?
Если бы я «отдалась» литературе раньше, то возможно встала бы на этот путь. В моих ранних рассказах есть элементы научной фантастики. (В электронных библиотеках можно прочитать мою повесть «Ошибка №99». Однако хиленькие элементы выдумки о том, как компьютер ожил и «заговорил», сегодня перестали быть фантастикой (в первом варианте этой повести вместо компьютера был использован еще термин ЭВМ). И теперь меня всякого рода полеты на ядре на Луну уже не интересуют.
Мне кажется, что в сфере фантастики гораздо успешнее могут работать философы. Для меня любимым произведением этого жанра является «Солярис» Станислава Лема, дополненный замечательным фильмом Тарковского. Я бы тоже хотела написать что-нибудь этакое, вывести бессознательное героев наружу.
Но форма новых сказок, таких как «Властелин колец» или «Гарри Поттер», адресована, ИМХО, юношеству или «вечным мальчикам» в душе. Чтобы писать такие книги, нужны особые навыки и проникновение в подростковую психику.
13. Вы состоите в Петербургской Ассоциации психотерапии и тренинга. Что это за организация? Чем занимается?
Ассоциация Психотерапии и Тренинга (ныне переименованная в Гильдию) — это некоммерческое сообщество для профессиональных психологов. Я, получив в 90-е годы соответствующее образование, имела практику частного психотерапевтического консультирования, и стала членом сообщества в 97 году
В последствии я отошла от активной практики, но использовала имеющиеся знания и опыт в написании научно-популярных статей и книг (в основном, об интерпретации сновидений).
В Гильдии состоят как практикующие психологи, так и специалисты, занимающиеся научными исследованиями. Дважды в год проходят общие конференции-тренинги. На них представители разных психотерапевтических школ демонстрируют свои методы коллегам и всем желающим. В промежутках между этими событиями профессионалы решают свои специфические проблемы: организацию супервизий, сертификацию и т.п.
15. Что такое юнгианский анализ? Насколько он похож/не похож на привычные нам сеансы психотерапии, как их показывают в кино?
Очень похож на киношный! Правда, на кушетках пациенты уже не лежат, чаще располагаются на креслах, но вопросы им задают все те же, что и великий Фрейд сто лет назад (а за ним и не менее великий Юнг). Вопросы у того и другого, как и у их последователей, одинаковы: «Что ты чувствуешь, когда обижаешься (ревнуешь, злишься)?».
Но интерпретация ответов пациента разная. Фрейдист повернет клиента к мыслям об инцесте, а последователь Юнга, долго копаясь во снах человека, проведет ниточку к соответствующему архетипу-символу, из которого оба извлекут истинную проблему бедолаги.
17. Вы говорите: «у современного человека интуиция часто … блокирована сознанием». Можно ли разбудить ее? Есть ли для этого какие-то способы, приемы, методики?
Наркотические вещества и алкоголь мы сразу выводим за скобки — современные психологи с ними не работают, и опыты с ЛСД уже давно под запретом. Самый очевидный способ усыпления сознания — это звуковые ритмы или ритмичные движения блестящим предметом перед глазами клиента. Эти способы используются как для полного введения в гипноз, так и для частичной релаксации (см. выше).
Есть также способы холотропного дыхания, это надо на себе ощутить, так не расскажешь. А в целом, чем опаснее ситуация, тем интуиция острее срабатывает. Тут и действие адреналина сказывается, и первобытные инстинкты просыпаются.
18. Расскажите, пожалуйста, о Посланиях. Что это такое? Как научиться их толковать?
Послания — это не вполне очевидная вещь, скорее всего это опять-таки умение слушать голос интуиции, и тогда малозначащий вроде бы факт становится для нас Посланием, о чем-то предупреждающим. Сюда можно отнести и появление Ангела-хранителя, спасающего нас в критических ситуациях. Я не могу дать точного определения этому явлению, но многие люди спонтанно испытали в какой-то момент переживания, производящие впечатление сверхъестественного. Однако на психологических тренингах учат замечать и сознательно учитывать эти знаки, эти странные факты, эти Послания.
19. Юнг назвал Совпадения «синхронистическими событиями». Что это значит?
Это два похожих Послания, два события с малой метаматематической вероятностью. Им Юнг придавал особенное значение, полагая, что неспроста они случаются. Но растолковать провидческую суть Послания сложнее, чем сон, и чаще толкование дается задним числом, что имеет лишь академический интерес.
21. Каковы Ваши творческие планы?
Написать серию рассказов, достойных быть изданными вне серии.
Ссылка на все интервью целиком и давние отклики на него смотри в первом комментарии.
А здесь дам ссылку на свое новейшее интервью 2023 года
