Тот самый Мюнхгаузен (1979) - настоящий гимн индивидуальности

Хитроумный взгляд Мюнхгаузена - особо отличительная черта образа.

1779 год, Ганновер. Барон Карл Мюнхгаузен пытается добиться развода с Якобиной фон Дуттен, с которой его «по расчёту» венчали родители. Баронесса не намерена просто так расстаться с «совместно нажитым имуществом», отчего выставляет барона сумасшедшим. Репутация Мюнхгаузена ставит его перед нелёгким выбором – ради любви он должен будет отречься от самого себя…

Усилия общества оказываются направлены на то, чтобы продолжать поддерживать ложь. Ведь иначе придётся признать, что барон прав.

В 1974 году Владимир Зельдин загорелся идеей исполнить роль барона Мюнхгаузена. Текст заказали драматургу Григорию Горину, который сразу принялся за подробное исследование личности героя будущей пьесы. Спектакль «Самый правдивый» с огромным успехом был представлен публике в 1977 году. Режиссёр Марк Захаров, побывавший на одном из первых показов, загорелся идеей фильма, после чего предложил Горину переработать пьесу в киносценарий.

Главный навык любого бездельника - имитация бурной деятельности. В данном случае - занятость делами государственной важности.

Что можно сказать? Без всякого преувеличения, сценарий Горина – виртуозный. Это не просто «байопик», и даже не просто «комическая фантазия», как её сам окрестил автор. Многие в первую очередь определяют содержание картины как размышление о гениях и их наследии. Это действительно так, но это ещё не всё.

Косность герцога отлично выражена в его полнейшем невникании в дела должности. Если уж он в чём-то и хорош - так разве что в навыках, полученных до прихода к власти.

«Тот самый Мюнхгаузен» гораздо глубже. В массовом представлении «гениальность» - это нечто, совершенно не свойственное обывателю, нечто далёкое, недостижимое, совершенно выделяющееся из жизни, словно бы действительно «нет от мира сего». Можно сказать, что в основе сценария Горина - рассуждение о «генезисе гениальности».

Пастор с его манерой «читать как пономарь» - отдельный киноанекдот.

По сюжету, барон Мюнхгаузен не раз упоминает, как общался с выдающимися творцами – Шекспиром, Софоклом, Ньютоном. И говорит об этом, словно бы это совершенно в порядке вещей, само собой разумеющееся. Конечно в первую очередь встают вопросы о том, как это возможно, и почему в фильме барон, в отличии от других, существует в подобной грани между фантазией и реальностью.

Феофил - как живой пример выражения «природа отдыхает на детях гениев».

В первую очередь напрашиваются суждения о том, для чего вообще у человека есть воображение и чего можно достигнуть вместе с ним, подпитывая свой разум чтением книг великих мыслителей. Сразу же вспоминается знаковая сцена из фильма Джима Джармуша «Предел контроля». Но стоит всё же углубиться, задавшись вопросом: отчего барон общается с Шекспиром или Сократом на равных, и, самое главное – что между ними общего, какая черта их всех объединяет?

Бургомистр хоть и друг барону, но вполне разделяет общественные нормы, героически ступая каждое утро в магистрат. Что характерно, в этом эпизоде при появлении «свидетеля» он резко меняется в голосе, мгновенно переходя от кулуарного шёпота недовольства к официальному командному голосу.

И вот мы подошли к самому главному. «Тот самый Мюнхгаузен» - это самый настоящий гимн индивидуальности. История человека, который до последнего был верен себе, не подстраивался под окружающих, гнул свою линию. Именно это и делало его таким уникальным, непохожим на других. Общество пыталось его сожрать, перемолоть и выплюнуть, превратив в такую же серую посредственность как и они. В чём, между прочим, усматривается стандартная психологическая проекция. Ибо сознаться в потаённой зависти – значит признать себя посредственностью. Вместо того, чтобы стремиться расти туда, наверх, проще всячески стараться опустить гения вниз, на свой уровень.

В пьесе вся власть была в лице бургомистра. Для фильма был придуман отдельный комический образ герцога, высмеивающий глупость высочайших чинов. А бургомистр стал, как бы, «рупором» герцога, не способного грамотно выражать свои мысли.

Отречение от самого себя для Мюнхгаузена является во всех смыслах подобным смерти. А возвращение становится словно вторым рождением, ритуалом очищения. Вернувшись и снова стремясь туда, вверх, Мюнхгаузен произносит многозначную фразу: «Барон знаменит не тем, что летал или не летал, а тем, что не врёт». Двойственный смысл реплики подразумевает, что герой в первую очередь не лжёт самому себе.

Всегда забавляло, что в сцене «отречения» барон выглядит как школьник, которого за очередную шалость отчитывают недовольные учителя. Будто сами никогда не чудили.

Таким образом фильм становится не просто историей о сложном пути творческой личности. «Тот самый Мюнхгаузен» гораздо шире раскрывает смысл именно пути каждого человека, который предпочтёт регулярно вытягивать самого себя из болота, не бояться быть смешным, и не лгать самому себе, чтобы стать таким, как все.

Парадокс: близкие барона радуются тому, что для него стало трагедией.

В сценарии Григория Горина есть ещё один интересный с точки зрения психологии момент. Марта умоляет барона измениться ради свадьбы. Но достигнув желаемого, оставляет Карла, ведь влюбилась она в совсем другого человека, того, каким он был. И именно возвращение истинного Мюнхгаузена внезапно пробуждает в ней желание снова бороться за жизнь любимого человека. Согласитесь, очень жизненная картина, нередко приводящая к разводам.

Баронесса записывает себе в заслуги сохранение наследия великого человека. Хотя по сути занимается монетизацией смерти мужа. Трагедия одних превращается в источник дохода для других.

Рассматривая другие преимущества данной картины, в первую очередь хочется отметить, что главных актёров оператор снимает преимущественно крупными планами, позволяя насладиться великолепной игрой талантливых исполнителей. Режиссёр Марк Захаров, безусловно, хорош в представлении на экране комических мизансцен. Но так же хороши его находки и по части драматических моментов. Достаточно вспомнить финал.

Ещё со времён дебютной роли в «Служили два товарища» Янковский славился мастерством играть молча. Вот замечательный пример: абсолютно потухший взгляд садовника Мюллера, в котором не осталось ни единой искры от барона Мюнхгаузена.

Из трусости власти принимают решение признать Мюнхгаузена Мюнхгаузеном, отчего тут же начинается торжество. И барон словно попадает в водоворот окружающих его людей, которые как болото норовят затянуть, «присоединиться». Карл бежит прочь от них, но снова встречает тех же самых людей, от которых словно невозможно подеваться прочь. Подобное решение Захарова выглядит почти сюрреалистически, удачно подчёркивая порочный круг лицемерия и лжи, в которую общество снова пытается втянуть Мюнхгаузена.

Великолепный эпизод, в котором бургомистр колеблется предать друга прямо у него на глазах. Барон прекрасно понимает, что бургомистр это сделает. И единственное, что ему хочется в такой момент - это взглянуть в глаза бывшего товарища.

Несказанно хороша музыка Алексея Рыбникова, которую он написал ещё тогда, когда текст Горина был реализован в формате спектакля. Основная музыкальная тема фильма исполняется в различных вариациях, каждый раз накладывая новую смысловую нагрузку сцены. Сыгранная в миноре, она придаёт дыхание именно лирической трагикомедии. А переход в мажорный лад с чуть замедленным темпом становится главным выражением приключенческой лёгкости бытия барона Мюнхгаузена.

Напомаженный адвокат и любовник баронессы зловещей фигурой маячит во время очередного маскарада лжи, строго следя за тем, чтобы всё шло по сценарию. Символично.

На роль Барона Захаров изначально хотел пригласить Андрея Миронова, но тот оказался занят. И тогда режиссёр выбрал Олега Янковского, с которым ранее сотрудничал на съёмках «Обыкновенного чуда». Ныне можно сказать, что Мюнхгаузен – одна из лучших ролей Олега Ивановича, и уж точно самая знаменитая. Образ вышел невероятно глубоким – задорный характер, лёгкая ирония, открытость и жизнелюбие, энергичность и галантность. Известный ранее по ролям драматического плана, Янковский неожиданно проявил свой талант к комедии, явив миру остроумного во всех смыслах человека, которого особо выделял взгляд полусумасшедших глаз, резко контрастирующий с полусонными обывателями в лице герцога, пастора и других чиновников.

Марта и Карл снова обретают любовь когда становятся честными перед друг другом.

В общем, это тот случай, когда не стоит даже читать сей текст. Лучше сразу же включить «Тот самый Мюнхгаузен» и наслаждаться просмотром. Тонкая сатира на институты власти и общественные порядки, трогательная история любви, вдохновляющая ода индивидуальности и жизнелюбию. И не забудьте улыбнуться!

А что вы думаете о фильме? Поделитесь своим мнением в комментариях.