Чтобы сэкономить время я взяла билеты на самолет и утром следующего дня уже была в родном захолустье. «А здесь ничего не изменилось», - решила я как только мое такси въехало в город. По пути домой я решила заехать в магазин, купить вина. Я понимала, что на трезвую голову все это не переживу, и, если не сейчас, то вечером оно мне очень понабится. А дома его обычно не держали, отец любил прикладываться. Поэтому алкоголь в доме появлялся только по праздникам или особым случаям.
- Лидка! Боже, Лидка! Ты совсем не изменилась! – как только я вошла в магазин на меня набросилась Светка – одноклассница.
Одиннадцать лет за одной партой просидели, такое не забудешь.
- Привет, - удивленно выдала я. – Ты тут работаешь?
- Да, а куда у нас еще?
А ведь когда-то мы мечтали с ней уехать вместе. Но в итоге я сбежала как вор ночью, пока никто не видит и Светку бросила. Я с тех пор ей так и не звонила. Стыдно было. Из-за ситуации, боялась осуждения, насмешек. Потом, конечно, поняла, что она единственная не смеялась бы надо мной. Но стыдно уже было за то, что и от нее сбежала. Она все-таки была моей лучшей подругой.
- А ты не изменилась, - снова повторила она.
- И ты тоже, - соврала я.
Она явно располнела, скорее всего у нее было не менее трех детей. Нелепая прическа, не менее нелепый наряд и усталый изможденный вид. А ей всего лишь тридцать, как и мне. А она уже похожа на бабу. Я снова поймала себя на мысли, что сделала правильно, что сбежала тогда. Только вот опять мне стало стыдно, что ее с собой не забрала.
- А ты что? Столько лет не приезжала и на тебе.
- Дедушка умер.
- А-а-а. Дед Паша. Боже, какой кошмар. Только вроде недавно приходил за папиросами. Ты же знаешь он до сих пор без фильтра курит. Ой! Курил, - поправилась она. – А я что-то и не слышала. Да что я удивляюсь, работа-дом-работа.
- Да. Вот. Пришлось приехать.
За нами уже собралась приличная очередь. Но никто нас не торопил, все будто сериал смотрели и даже не дышали лишь бы нас не спугнуть. Наверняка меня узнали, выйду за дверь будут кости мне перемывать.
- Ладно, что тебе?
- Вина хорошего.
- Сколько?
Я посмотрела назад на очередь за собой. Очередь колыхнулась.
- Давай ящик, - ответила я.
Лидка достала из под прилавка ящик, будто меня ждала.
- Я вечером зайду пособолезновать, - сказала она.
Я ушла, а очередь внимательно проводила меня взглядом, так не издав ни звука.
Ничего не меняется, сплетни – наше все, подумала я и села назад в такси.
Дома меня ждали. Накрыли стол. И первое, что я увидела, когда зашла туда с ящиком вина на перевес, это дед. Сидел за столом, в центре, как свадебный генерал. В его же честь собрались. Я чуть вино не выронила. Благо отец рядом стоял.
- Ну-ну ты что добро такое чуть не уронила.
- А ну не тронь, - тут же вступила мать. – Я взяла тебе, - она показала взглядом на бутылку водки на столе. – Хватит.
Она тут же подошла и забрала ящик у отца.
- Привет дочь, - сказала мне уже с ящиком в руках.
- Привет, - выдавила я. – Умер значит? – спросила тут же.
- Да внучка. Привет. Это я все придумал. А иначе как тебя заставить приехать. Вот сам все организовал.
- Да уж, - только и выдала я.
- Да что ты стоишь, ты раздевайся садись, давай свое пальто. О какой мех. Сама шила? – спросила мать.
- Да сама, - ответила я, еще не придя в себя.
- Лид ну что ты, давай проходи, - встретила меня сестра Марина.
- Да-да дочь, - поддакивал ей отец. – Пошли за стол, за встречу надо выпить.
Я не знала, что сказать. Молча прошла за стол, молча села. Сестра тут же схватила мою тарелку и начала мне что накладывать и вперемешку болтает:
- Кстати, познакомься, это мой Сергей, - обратила она внимание на молодого человека, сидящего за столом.
- Очень приятно, - на автомате сказала я.
- Да, внучка, у нас скоро свадьба. Надо будет приехать. Нехорошо родственников забывать и бросать в такие моменты.
- Да, дедуль, - согласилась я, до конца еще не понимая, что произошло.
Я ехала с одним настроением и готовилась скорбеть и плакать, а тут значит они пошутили. Так себе шуточки. Меня постепенно начинало лихорадить. Это конечно хорошо, что дедушка жив, но то, что они обманом меня вытащили накануне первого моего показа, когда я должна была все дни и ночи проводить на работе, готовя коллекцию, ни в какие ворота. У меня не было слов.
Мать вернулась с кухни с открытой бутылкой вина и налила мне бокал.
- Ну что предлагаю тост, за Лидусика нашего, наконец-то она вернулась, - предложила она.
- Я, мам, не вернулась, я после… похорон, намеревалась уехать, - с заметной паузой выдала я.
- Да-да, - сказала она.
Все чокнулись и пригубили своих напитков.
- Ну что Лидок, ты что ничего не кушаешь. А ну-ка давай, - мать торопила меня начать есть.
- Мам, я же просила. Я уже давно Ида. Можно хотя бы обращаться ко мне так как я хочу?
- Да-да, конечно. Ида, мы все помним.
- Пап, Ида! – громко повторила она для деда, будто он плохо слышал, - Ее теперь зовут Ида!
- Я слышал не глухой! – тоже громко ответил дед.
- Ну вот я и дома, - подумала я и погрузилась в атмосферу всеобщего гама. Ели мы долго, громко, эмоционально.
- Какой судак замечательный, - хвалил дед мамину стряпню. – А ты зятек, что не наливаешь? А ну давай подливай дедушке, а то трезвый спать пойду.
И зятек подливал. А я молча попивала свое вино и все твердила как мантру: «Дом, милый дом».
- А ты, внучка, надолго? – вдруг спросил дед.
- Нет, завтра уеду.
- Это не пойдет. Что так скоро?
- Дед, я вообще-то на твои похороны приезжала, а не в отпуск.
- А у меня после завтра день рождения. Восемьдесят лет исполнится. Надо остаться. Чувствую последний раз отмечаю именины.
- Ты дед, еще нас всех переживешь, - ответила я.
- Ничего не хочу слышать, остаешься и все. Отпразднуем юбилей и можешь ехать в свою Москву. Не держим.
В голосе деда послышалась обида. Я совсем поникла, уехать быстро не получится. Придется задержаться на пару дней. Я тяжело выдохнула и осушила бокал.
- Я устала, где мне расположиться, хочу отдохнуть с дороги? – обратилась я к матери.
- Можешь лечь в своей комнате.
- Она еще там, где я помню?
- Конечно, тебя проводить?
- Нет не надо, я найду дорогу.
Я вышла из-за стола.
- И не залеживайся, вечером у нас гости.
- Гости? – удивилась я.
- Да, теть Люба придет с семьей, и соседи Аксеновы обещали зайти.
- Это еще зачем?
- А ты что часто нас навещаешь? Вот ,праздник.
Мать развела руками. А мне стало немного неудобно от того, что им пришлось меня выманить обманом, они стараются организовывают для меня встречу, рады меня видеть, а я нос ворочу и капризничаю. Я решила, что пора сменить гнев на милость и с этими мыслями пошла в свою комнату.
Моя комната встретила меня в прежнем убранстве. Все таже кровать, покрытая вышитым бабушкой пледом. Бабушки уже не было лет пятнадцать, а плед был. И я помнила, как она подарила его мне на день рождения. Я с ностальгией осмотрела стены и знакомую мебель. Все по-прежнему, все тот же стол, за которым казалось еще вчера делала уроки. Все тот же стул, все те же полки с книгами и стены в розовый цветочек, заклеенные постерами с любимыми артистами. «Да, давно же я здесь не была». Мне снова стало стыдно, что я так давно не приезжала, а родители сохранили мою спальню. Я окончательно убедила себя, что больше не буду сердиться и конючить и, раз уж оказалась дома, постараюсь с пользой провести это время. И не буду устраивать скандал и истерить по поводу того, что меня оторвали от важных дел.
Я переоделась в более удобную одежду и прилегла на кровать. Пока валялась проверила почту, ответила на пару писем прямо из кровати и созвонилась со своей помощницей, а по совместительству и единственной настоящей подругой.
- Лиза, привет. Похоже мне придется задержаться на пару дней. Проследи чтобы бухгалтер оплатил счета, я заказала партию нового меха. Мне важно получить его в срок, иначе я не успею доделать коллекцию. А времени у меня теперь будет меньше.
- Хорошо Ида, все сделаю, все прослежу. И мои соболезнования по поводу дедушки.
- Спасибо, - сказала я, решив не утруждать себя рассказами об этом глупом разводе.
По большому счету скоро я вернусь домой, все войдет в прежнее русло, и кто там вообще вспомнит о моем дедушке и о моей семье. Я повалялась еще пару минут и спустилась вниз. Мать уже суетилась на кухне.
- Ты что опять готовишь? – удивилась я.
- Да, гости же должны прийти, - ответила она.
- Давай я что-нибудь помогу.
- Хорошо, почисть яйца для салата и порежь зелень.
Я взяла две миски и занялась очисткой яиц.
- Небось сама не готовишь? – спросила мать.
- Нет, - честно призналась я. – Мне некогда. Обедаю в кафе и ресторанах, или готовую еду заказываю.
- Вот она, какая жизнь в столице вашей. Питаешься одними полуфабрикатами и фастфудом.
- Я не питаюсь фастфудом. Я заказываю еду в приличных ресторанах, а там готовят самые разные блюда.
- Но дома то небось вкуснее?
- Конечно, вкуснее, - согласилась я.
На кухне играло радио и очередную мелодию прервал знакомый голос.
- Добрый день дорогие радиослушатели. С вами снова Влад Грушевский и в ближайшие тридцать минут мы постараемся разобраться в сложностях нашей жизни.
- Сделай погромче, - попросила мать.
- Ты тоже слушает Грушевского? – удивилась я.
- Да, он такие правильные вещи говорит.
Влад Грушевский был известным психологом. Я натыкалась на его статьи в интернете и частенько слушала передачи с его участие по радио. Он действительно давал ценные совету, я старалась жить по его выведенным рецептам. Мое утро начиналось с его слов: «Вы сами творцы своего счастья. Для того чтобы быть счастливым, надо в это поверить. И вы увидите, что вы счастливы».
Я каждое утро убеждала себя, что я счастлива и что у меня все хорошо. У меня была прекрасная работа, друзья, меня уважали коллеги и очень часто моими услугами пользовались знаменитости. Мне было чем гордиться и чему радоваться.
- Сегодня мы поговорим о женском счастье, - продолжал Влад. – Многие женщины часто не понимают своего счастья. Думают, что глубоко несчастны, а на самом деле являются вполне себе счастливыми людьми. И это заблуждение встречается довольно часто. Но иногда, и это в последнее время нередко, женщины считают себя счастливыми, а на самом деле несчастны. Они лишь убедили себя в своем счастье, завесили себя ширмами благоустроенности и состоятельности. Как афишу вывешивают свою жизни: я успешная бизнесвумен, я хорошая мать, я удачно вышла замуж и т.д. и т.п.. Но всем и без того понятно, что за этой мишурой скрывается боль и разочарование. В таких ситуация выздоровление не наступает. Потому что она глубоко себя убедила в истинности своего счастья. И если вы попытаетесь ее в этом разубедить, она найдет тысячу доводов почему это не так. А между тем, эта боль сидит внутри и накапливается. Как гнойная рана, она болит, болит, и в один момент может прорваться. А мы потом удивляется: что это на нее нашло?
Я невольно заслушалась.
- Тоже любишь послушать? – спросила мать, заметив мой интерес.
- Ну да, правильно же говорит, - смутившись ответила я.
- Да, да. Вот слушаешь, а советы не используешь. Он что говорит, что счастье женщины в браке, в замужестве и детях.
- И когда это он такое говорил? Я прослушала почти все его аудиолекции и нигде такого не слышала.
- Ну, видимо как раз те, что ты и не слушала, рассказывают об этом.
- Я слышала другое мнение, что ты сам кузнец своего счастья. И оно будет таким каким тебе нужно. А нас делают счастливыми разные вещи.
- Значит ты его не поняла.
- Как это не поняла? Ты поняла, а я нет?
- Вероятно.
- Неправда, это ты чего-то не поняла.
Я начала сердиться.
- Ладно не заводись. Не хочешь не верь. Придет время, сама все поймешь.
Тогда еще слова матери меня ничуть не насторожили, но пришли гости и я все поняла. «От слов, она перешла с действиям».
Соседи Аксеновы пришли не одни, а с сыном. Я его помнила рыжим мальчишкой, который кидал в нас камни на дороге. Его звали Славкой. Он явно подрос с последней нашей встречи. Хотела бы я сказать, что он возмужал, но вот как-то мужественности в его лице явно не доставало. Таких мы в школе дразнили ботаниками. Зализанные волосы, костюмчик тщательно выглаженный, ботиночки начищены. Ну прям жених. И вот тут-то я все и поняла. Мать договорилась с Аксеновыми меня свести с их сыночком. Сосватала, так сказать. «Отлично они это все устроили, и разговорчики эти на кухне в тему, - думала я про себя, - значит, вся эта замануха была не спроста». Она мечтает меня женить на местном, чтобы я осталась в этом городе у нее под боком.
Ну и за столом все окончательно прояснилось.
- Лидочка, ты обрати внимания на Славика. Он, кстати, не женат. А еще у него своя автомастерская, - сказала мать.
Что-то в моей голове в этот момент не клеилось. С виду ботаник, а занимается ремонтом машин. Я промолчала. А матери видно нужно было непременно нас сосватать.
- А Лидусик у нас владеет своим ателье по пошиву шуб.
- Мам! – остановила ее я.
- О да, Ида, - она теперь так просит ее называть. – Сами понимаете имидж.
Она видимо решила, что мне не понравилось, что она меня снова назвала Лидусиком, а мне не нравилась вообще эта затея со сводничеством.
- Это очень хорошо, - почему-то вдруг вставил недожених. – В Москве все себе новые имена придумывают. Там бизнес, там другие порядки.
- Что несет? – подумала я, а вслух сказала. – Какие порядки, Ида меня друзья окрестили.
- Да, еще скажи, что Пушной ты тоже по той же причине стала, - не отставала мать.
- Нет, - ответила я, - это как раз маркетинговый ход.
- Вот, а мы о чем. Или ты думаешь мы все здесь деревенщины?
- Ничего я так не думаю, - выдавила я и замолчала.
Лучше молчать, решила я. Как-нибудь пережить эти пару дней. «Главное ни с кем не рассориться в пух и прах, - убеждала себя я и утешала тем, что через пару дней вернусь домой и все войдет в привычное для меня русло.
В дверь позвонили и мать пошла открывать. Из коридора я услышала знакомый голос Светки и решила тоже выйти из-за стола.
- Привет, Лидок, - встретила она меня.
- Привет, Свет. Зови меня пожалуйста Ида, мне так привычнее.
- Ок, не вопрос, - тут же вставила она. – А что-то я не пойму.
Она с любопытством заглядывала в зал, ее явно смутил шум и гам, доносящийся оттуда, а она ведь покойного почтить пришла.
- Дедушка не умер. Это они так пошутили, чтобы меня вызвать, - пояснила я сразу, чтобы избежать дальнейших сцен.
- А-а-а! – многозначительно выдала она. – Круто они тебя! Ну что, это здорово. Хоть повидаемся. А то забыла небось лучшую подругу.
Говоря, она хлопнула меня по плечу.
Мы прошли в зал. Я посадила ее рядом с собой, чтобы, если что, иметь хоть какую-то поддержку.
- Вот, Света угощайся. Курица. Сама жарила. Судак. Дед вчера наловил.
- Дед Паш, Вы еще на рыбалку ходите? – удивилась она.
- А что дома сиднем сидеть? Так точно помрешь, - выдал дед и поднял свою рюмку. – Что-то мы давно не пили. Давайте за мою внучку и ее успехи. Молодец девочка.
- Спасибо дедуль, - сказала я еле слышно.
В этом гаме меня вряд ли кто-то услышал, но я была рада, что у меня есть поддержка.
- Не куришь? – после очередной рюмки спросила Светка.
- Нет, - ответила я.
- Пошли со мной постоишь, одна не хочу.
Мы вышли.
- Да вот курить начала. А что у нас тут еще делать? Пить, да курить. Помнишь, как мы вместе мечтали сбежать?
- Конечно, помню.
- Бросила меня, - заметила она с досадой.
- Прости, - только и сказала я, мне действительно было жаль.
В тот момент я подумала, что надо было ей хотя бы позвонить. Но я, почему-то этого не сделала. Мне было перед всеми стыдно. В том числе и перед ней. Ведь и перед ней я тогда вела себя высокомерно. Будто отхватила счастливый билет и все теперь были меня не достойны, будто стали ниже меня по статусу. Я снова испытала стыд. Воспоминания, которые я так старательно пыталась забыть, стали всплывать.
- Да, ладно. Не парься. Я вроде счастлива. Трое детей. Муж вроде не тунеядец.
Мне стало ее жаль. Ее делало счастливой наличие своры детей и мужа, которого она явно не любила, а просто считала не тунеядцем. Хорошее же основание для того, чтобы выйти замуж, иронизировала я про себя.
- Думала у вас тут похоронные дела не взяла их с собой. А то бы познакомилась, - продолжала она. - Он у меня дальнобойщик, как раз из рейса вернулся.
- Хорошо, - ответила я.
На улице было прохладно. На дворе стоял конец октября. Снег еще не лег, но воздух был уже морозный. Я куталась в пальто и выдыхая горячие клубы пара вспоминала, как раньше со Светкой пряталась за дедовым сараем, чтобы попробовать сигареты.
- А помнишь дедов сарай? – вспомнила она.
- Конечно помню. Курить учились.
- Ага, ты так и не могла дым в себя втягивать. А я вот видишь научилась. И даже пристрастилась. А ты молодец, что не куришь, не начинай, такая зараза, - заметила она и потушив сигарету выбросила бычок. – Пошли, а то застынешь, - выдала она, заметив, что я ежусь.
Мы вернулись в дом. Веселье было в разгаре. Отец уже включил музыку и звал всех танцевать. Пока ему удалось уговорить только мать. Они выплясывали возле телевизора размахивая руками и грозя его столкнуть.
- А ты внучка, что не танцуешь? – спросил дед.
- Что-то не хочется, - ответила я.
- Славка, а ну-ка, давай-ка, пригласи мою внучка, а то она что-то заскучала.
Славик посмотрел на меня. Я отрицательно покачала головой. И он ничего не сказал. И вообще он весь вечер молчал. Видимо всю разговорчивость в детстве растерял. А я помнила, как он нас со Светкой обзывал, когда кидался в нас камнями. Видимо эти воспоминания мешали мне разглядеть в нем мужчину.
- Слав, а помнишь, как ты в нас с Лидкой камнями кидал? – будто услышав мои мысли, вспомнила Светка.
- Я тогда маленьким был, - оправдался тот. – Просто вы со мной не играли.
- А-а-а, вон оно что, - многозначительно выдала Светка. – А я думала ты нас не любил. Как мастерская-то, процветает? – спросила она тут же, чтобы поддержать беседу.
- Да, все хорошо, - ответил тот.
- Ну что вы тут притихли, - в разговор вступила мать, вернувшаяся с импровизированного танцпола. – Славик, а ты что не развлекаешь девушек. Предложи им шампанского, - настаивала она.
Славик подлил нам напитков.
Светка залпом осушила свой бокал и встала.
- Ну что, мне пора. Я ненадолго. Дети ждут. А ты завтра заходи, поболтаем, вспомним былое.
Я проводила Свету до дверей и сославшись на усталость, ушла в свою комнату. Недожених проводил меня печальным взглядом, но мне его не было жаль. Я устала и хотела спать. От всего происходящего у меня голова шла кругом, мне нужно было срочно прилечь. И слава Богу меня никто не стал задерживать. Видимо намеревались взять реванш на дедушкиных именинах.
Продолжение следует.
Скачать книгу целиком можно на ЛитРес
Юлия Рут