Многие ученые согласны с тем, что наличие вранья у ребенка – показатель его правильного развития.
В целом, человеческая ложь зарождается с момента рождения: даже самые маленькие дети используют довербальную форму обмана, которая характерна приматам. Например, маленький мальчик протягивает руки к своей матери, как бы изображая желание обняться, но вдруг резко отдергивает их и начинает смеяться.
Затем, постепенно овладевая способностью к речи ребенок начинает использовать обман в корыстных целях, например, чтобы избежать наказания вследствие своего поведения. Те самые фразы: «это не я», «нет, я не трогал эту вазу, она сама» и пр. говорят нам о неумелой, но уже зарождающейся и развивающейся способности к вранью, хоть эта ложь и носит инстинктивный и спонтанный характер и зачастую, после ее осуществления, сопровождается раскаянием.
Уже к 3,5-4,5 годам ребенок становится опытнее и начинает врать с большим энтузиазмом, придуманная ранее успешно прошедшая ложь запоминается и используется в дальнейшем.
В 3 года начинается формироваться личность и первичные понятия «хорошо», «плохо». На примере экспериментов Е.В. Субботского о «горькой конфете» (суть в том, чтобы поставить ребенка в ситуацию внутреннего конфликта и посмотреть, каким путем он пойдет) можно проследить, что маленькие дети до 5-6 лет после обмана раскаиваются, в отличие от старших, которые осознают факт того, что можно очень обманывать других и получать желаемое. К тому же уже около 4 лет ребенок постепенно отходит от детского эгоцентризма и осознает, что каждый человек – отдельная личность со своими чувствами, мыслями и желаниями, которые не всегда пересекаются непосредственно с им самим. Таким образом, пока ребенок не поймет, что окружающие люди независимы друг от друга, он не обманывает никого намерено, а если и обманул, то сознается и просит прощения, потому что какой смысл лгать, если все знают об этом.
О том, что происходит с когнитивным развитием детей, которые никогда не врут, можно, рассмотрев поведение детей с аутизмом и синдромом Аспергера. Дети с аутизмом обычно испытывают трудности с социальной коммуникацией, абстрактными концепциями и воспринимают слова других буквально. В плане осознания каждого человека индивидуальным и независимым аутистичный ребенок остается как бы на уровне 3х-летнего, то есть, как и остальные дети с детским эгоцентризмом считает, что мысли всех людей одинаковы и в том же эксперименте Салли-Энни (когда детям рассказывают историю о том, что у Салли есть коробка и у Энни есть коробка. Салли кладет в свою коробку яблоко и уходит. Энни перекладывает яблоко в коробку. Ребенку задают вопрос, когда Салли придет, где она будет искать яблоко. 3х-летние дети отвечают: «в коробке Энни») ответят, как если бы Салли знала мысли Энни. Ложь у аутистов нередко вызывает удивление и изумления – ведь нет смысла врать. Познавательные процессы детей-аутистов сильно отличаются от этих же процессов у других детей, которые развиваются лучше и быстрее. Тем не менее, ребенка аутиста можно научить врать и распознавать ложь.
С возрастом навыки вранья улучшаются, потому что чем сложнее и «опаснее» правда, тем правдоподобнее и изощреннее должна звучать ложь (например, как убедить родителей, что не куришь). Да и в целом, плохой обманщик, по сути, тот, кто плохо угадывает мысли людей, кто не знает, что говорить, чтобы, например, как бы защитить себя от того же скандала дома. Напротив, хороший лжец многое знает, умеет и придумывает и, соответственно, лучше чувствует характер других людей.
С развитием обмана развивается и так называемая «исполнительная функция» умственных способностей. То есть степени развития интеллекта и умения просчитать свои следующие шаги, составить стратегию, продумать мотивацию и пр. В данном случае это поможет активно развиваться, ведь ребенок, обманывая, должен следить за двумя очень важными процессами: поставить перед собой цель и продумать, как можно ее достичь с помощью обмана, но в то же время до конца придерживаться разработанной версии, чтобы ни словом, ни делом не выдать себя, то есть не допустить того, чтобы что-то отразилось на лице, во взгляде или в разговоре. То есть происходит развитие живости ума, быстроты реакции и креативности, благодаря чему интеллект ребенка становится лучше и лучше. Ложь требует больше не только когнитивных ресурсов, но и энергетических затрат, в отличие от правдивых ответов. Это объясняется изменениями в работе механизмов внимания и памяти: у лжеца появляется необходимость строго отслеживать и дифференцировать для себя правдивую и ложную информацию, тщательнее запоминать детали своей лжи во избежание её обнаружения и раскрытия со стороны собеседника. То есть, психические процессы начинают работать на максимуме для успешного переключения внимания на возможные факторы угрозы обнаружения лжи.
Значит, кода ребенок где-то года в 4 начинает врать, это очень даже замечательно, ведь параллельно с научением искусству обмана развивается его интеллект и другие когнитивные процессы.