Документальный роман. (книга "Зацветает миндаль")
Жова. Часть 1.
Да, мой дорогой читатель! Именно «Жова»… и тут нет никакой опечатки. Не подумайте ничего плохого…
Это в наши дни ребятня чаще всего используют «жвачка», «резинка», «бубль гум» или там какие-то «гуми». А в наше время особо популярным было только слово «жова» или его производная - «жовка». В Советском Союзе даже в семидесятых годах это явление в отечественной гастрономии было редкостью и неизменно считалось тлетворным влиянием разлагающегося Запада. Особо остро это влияние чувствовалось в крупных портовых городах нашей необъятной страны. У нас во дворе даже была популярна такая присказка в ответ на вопросы сверстников, увидевших у одного из нас что-то новенькое - заграничненькое:
- Откуда это у тебя?
А собеседник с небрежной вальяжностью отмахивался рукой и надменным тоном произносил волшебное заклинание:
- Ах! Это? Да старший брат с моря вернулся.
Это обязательно надо было произносить с неким пафосом с небрежно отставленной в сторону ногой и вальяжно отведенной рукой.
Подобное восклицание подчёркивало своеобразный статус собеседника, якобы приближённый к особой касте – допущенных до «заграничных ништяков»: жевательные резинки, кроссовки, джинсы, радиотехника, всякие журналы (и даже для очень взрослых на самые запретные темы), ну и прочим «фирменным» вещам. Все эти ништяки привозили моряки из загранплавания домой.
Вершиной такого «ништяка» среди детворы считалась именно заграничная жова, в которой мы разбирались очень даже неплохо. Были и «Базука», и «Супер-Базука» - это такие длинные жвачки с неприлично насыщенным и даже острым малиновым или клубничным вкусом соответствующего цвета. Они заполняли рот жующего до отказа и из них можно было надувать воот такенные пузыри. Правда, когда он лопался и прилипал к лицу, то было очень непросто потом очиститься от неё – больно уж липкой резинка была, хотя и очень ароматной. Были и другие «иностранцие жовы» всякие мятные и одна, особенно вкусная и ароматная – «Джуси Фрут», которую мы называли «Тутти-фрутти». Ну и всякие там вишнёвые…
Очень популярной была немецкая жова с силуэтом чёрного коня – была она со вкусом перечной мяты и очень ценилась среди ребятни за то, что этим пластиком можно было «накормить» нескольких своих друзей и то – от слишком резкого мятного аромата всё равно на глаза наворачивались сладкие слёзы благоговения перед заграничным лакомством. И как правило, ко всем иностранским жовам прилагались всякие переводки, вкладыши и даже переводки-наколки на кожу.
Всё это среди детворы считалось особой валютой, на которую можно было обменять всё что угодно – вплоть до велосипеда. Конечно же не навсегда, а только на «немножечко покататься». Или просто выиграть в треугольнички. Помните такую игру? На переменках в школе возле подоконников скапливалось порой немало ребят, которые играли в треугольнички, сделанные из фантиков от конфет и жвачек, а также из дорогих вкладышей. Фантик складывался вдоль пополам, а потом загибался треугольничком несколько раз. Затем треугольничек укладывается на ладошку и пальцами ударяется о нижний край подоконника. Треугольник летит на подоконник, а второй игрок пытается таким же методом накрыть треугольник своего соперника. Если это удаётся, то второй выигрывает и забирает добычу себе. В кармане уважающего себя школьника младшего класса всегда водилось с десяток таких треугольничков.
А потом – как раз после московской олимпиады 1980 года в стране в неприличных количествах появились всякие прибалтийские и русские жвачки, но они были не очень сладкими и после нескольких минут у них напрочь пропадал какой-либо вкус и во рту путался обыкновенный безвкусный каучук. Тогда и появился особый культ и шик среди детворы:
- А какую жову ты жуёшь?
Это взрослый закатив глаза с умным видом пустится в пространные рассуждения про то, что у него во рту… или во рте. А детвора на этот вопрос ничего не отвечала – нужно было всего-то сквозь зубы показать свою «жову». Если она ничем не пахнет и она белая, то: «Фууу – нашёл же что жевать!.» И вот, чтобы повысить свой статус в чужих глазах некоторые ребята шли на различные ухищрения, самыми простыми из которых был обыкновенный сахар или сироп для газировки – это для вкуса, и обыкновенные грифели от цветных карандашей, лучше из набора «Живопись» (их красители более стойкие) - это для цвета. Нет, ну вне всякой конкуренции была наша особая жова – чёрная – из настоящего и чистейшего гудрона с неповторимым и незабываемым вкусом. Стоит ли говорить, что от всех таких цветовых экспериментов не только зубы, но и язык и даже уголки рта приобретали иногда неестественный и даже местами угрожающий оттенок.
Но самым страшным в этом деле – я имею ввиду жевать жову – по увещеванию взрослых для нас для детворы было проглотить ту самую жову. Нам было рассказано несколько жутких историй про «того самого мальчика», который однажды по неосторожности взял да проглотил жову. В различных интерпретациях из уст взрослых смерть того самого мальчика была страшной конвульсивной и даже с жуткими судорогами. То он задыхался, то у него происходило слипание желудка и завороток кишок, и даже (о ужас!) слипание того самого отверстия, которое ответственно за то, когда человек ходит «по большому». Да и вообще – почти поголовно все утверждали, что жвачка обыкновенный быстродействующий яд. Это когда её жуёшь, то всё нормально, а вот когда проглотишь, то там сразу же выделяется хитрый яд, который придумали коварные капиталисты и от него умирают поголовно все непослушные советские дети.
Именно поэтому однажды, прыгая и резвясь на трубах вместе с ребятнёй одна наша девочка из первого подъезда, по имени Жанна, как-то неловко соскочила на песок и случайно проглотила «капиталистическую жову». Ну и страха же тогда все натерпелись. Кто-то побежал на помощь за взрослыми, кто-то бросился в ближайший подъезд на первый этаж попросить водички – а вдруг поможет. Остальные же с тревогой всматривались в лицо несчастной девочки. Жанна же испуганно осматривала окрестности, переводя взгляд с одного лица своих приятелей на другое, молча глотала горючие слёзки, бежавшие по её наливным словно яблочки щёчкам и с обречённым видом готовилась к неминучей и мучительной смерти. Паники не было. Была какая-то досада, что вот так вот внезапно окончилось веселье на трубах, невинные проказы и что, вот сейчас Жанна умрёт и нас всех наши родители отругают и навсегда запретят жевать жовы… Но прошли секунды и даже минуты. В дрожащих руках Жанны появилась кружка с принесённой водой, которую она выпила словно волшебное зелье и… О! Чудо! Ничего не произошло! После целебной воды из-под крана едва бледное лицо Жанны даже порозовело, да и сама она, всё ещё с осторожностью прислушиваясь к себе, как-то посвежела и повеселела.
- Ну как? – допытывались друзья и подружки.
- Да никак! – громко рассмеялась Жанна, - айда на трубы!..
И всем тут же стало весело, воздушно и даже слегка невесомо! Значит, жвачку нам не запретят жевать и её даже можно глотать, не боясь последствий!
Но однажды произошла необычная и даже драматичная история, которая спустя столько лет теперь кажется такой невероятной глупостью, но с точки зрения тогдашнего второклассника обернулась самой настоящей трагедией. Но именно с неё и началось осознание тех суровых реалий подкрадывающейся взрослой жизни. Так что эту часть рассказа можно назвать
«Большая трагедия из-за маленькой жвачки».
Но об этом в следующий раз…
© Алексей Сафронкин 2023
Спасибо за внимание! Если Вам понравилась история, то ставьте лайк и делитесь ссылкой с друзьями. Чтобы не пропустить новые публикации на канале, то не стесняйтесь и подписывайтесь.
Описание всех книг канала находится здесь.
Текст в публикации является интеллектуальной собственностью автора (ст.1229 ГК РФ). Любое копирование, перепечатка или размещение в различных соцсетях этого текста разрешены только с личного согласия автора.