Выступление адвоката Д.А. Сдобникова во время прений сторон Ворошиловском районном суде г. Волгограда, в ходе которого он озвучил позицию защиты Антона Сорокина.
Ваша честь! Уважаемые присутствующие!
Сегодня заканчивается рассмотрение уголовного дела по обвинению Сорокина Антона Дмитриевича в совершении преступлений, предусмотренных ч.3 ст.30 п.п. «а, г» ч.4 ст.228.1 УК РФ.
Не буду полностью пересказывать обвинение, оглашённое государственным обвинителем, хотя некоторые его аспекты постараюсь разобрать с критической стороны позже.
По событиям, которые произошли летом прошлого, 2019 года, установлено, что мой подзащитный Сорокин А.Д. поехал в гости к брату Балясникову Василию, который с его слов занимался строительными работами. Мой подзащитный знал своего брата как доброго, отзывчивого человека, к тому же который является ветераном боевых действий, т.е. исключительно как положительного человека. Поэтому у моего подзащитного даже не возникало мыслей о том, что Балясников В.С. может быть причастен к чему-то незаконному, какой-либо деятельности. Сорокин А.Д. в принципе не имел отношение к какой-либо деятельности, связанной с наркотиками, никогда не употреблял и не распространял их, могу с уверенностью сказать, что исходя из принципиальной позиции Сорокина А.Д., Балясников В.С. и Бугров В.А. просто не могли рассказывать ему, что занимались незаконным оборотом наркотиков.
14 июня 2019 года он стал жертвой спланированной провокации, которую провели сотрудники полиции с подачи сил – политических оппонентов отца Сорокина А.Д. – депутата Саратовской городской думы Сорокина Дмитрия Валерьевича, который действует в оппозиции к чиновникам из властных структур Саратова и Саратовской области.
При этом подобные провокации в отношении и Антона Сорокина, и его отца - Дмитрия неоднократно совершались сотрудниками правоохранительных органов и раньше, более подробно о них может рассказать общественный защитник – Сорокин Д.В.
Обращаю внимание суда, что мой подзащитный Сорокин А.Д. неоднократно заявлял суду о своей невиновности и непричастности к преступлению, за которое его сегодня судят. Его первоначальные признания были сделаны с применением психического и под угрозой применения физического насилия со стороны работников полиции, находясь в состоянии опасности за свою жизнь и здоровье, без разъяснения прав и гарантий задержанному лицу, в том числе ст.51 Конституции РФ, человеком, лишенным доступа к услугам защитника. Осуществляя незаконные действия в отношении Сорокина А.Д. полицейские проигнорировали заявления последнего о том, что он является членом избирательной комиссии с правом решающего голоса, т.е. является спецсубъектом при привлечении к уголовной и административной ответственности.
Да, действительно, Сорокина А.Д. задержали сотрудники полиции с рюкзаком, а в ходе личного досмотра изъяли у него какие-то неизвестные моему подзащитному предметы, указывающие на наркотическое содержание. Но, ни одного доказательства того, что эти предметы имеют какое-либо отношение к Сорокину А.Д. ни следствием, ни судом не добыто. Генетическая и дактилоскопические экспертизы показали отсутствие каких-либо следов, указывающих на принадлежность изъятых предметов Сорокину А.Д. Доказательства, имеющиеся в деле, на которые ссылается обвинение являются недопустимыми, аргументы по которым они являются таковыми полно и развернуто мной приведены в двух ходатайствах об исключении доказательств, представленных суду соответственно в январе и октябре сего года. Я и мой подзащитный Сорокин А.Д. настаиваем на исключении данных доказательств и в настоящее время в полном соответствии с содержанием этих двух ходатайств, просим суд дать полную и надлежащую оценку сведений, изложенных в них.
На момент задержания с 14-40 14 июня 2019 года задержанный по подозрению в незаконном обороте наркотиков Сорокин А.Д. фактически имел статус подозреваемого, гарантированный ст.46 УПК РФ, о чем ему было объявлено Хохловым Е.В. и Ванеевым Д.С., о чем они указали в своих рапортах и иных документах т.1 л.д.27, т.1 л.д.89, а свидетель Хохлов Е.В подтвердил данное обстоятельство в ходе судебного заседания, поэтому в отношении подозреваемого Сорокина А.Д. должно было производиться следственное действие личный обыск – как предусмотренный ст.184 УПК РФ, а не личный досмотр, в порядке КоАП РФ. При этом протокол личного досмотра, задержанного Сорокина А.Д. от 14.06.2019 г. как недопустимое доказательство не выдерживает никакой критики т.к. его содержание не соответствует фототаблице – приложению к нему, на подножке автомобиля находятся не менее 10 пачек из-под сигарет извлеченных при досмотре из рюкзака Сорокина А.Д., на следующей фотографии уже обнаружено и изъято 2 пачки из под сигарет «Филип Моррис», т.е. в процессе досмотра «волшебным образом» одни сигаретные пачки исчезают и появляются другие, что дает основание полагать, что они были подброшены Сорокину. Допрошенный свидетель Хохлов Е.В. прокомментировал, по его мнению, то что было не интересно сотрудникам полиции – не изымалось, что является нарушением ч.6 ст.27.7 КоАП РФ, требующей отражать в протоколе о личном досмотре, досмотре вещей, находящихся при физическом лице, о виде, количестве, об иных идентификационных признаках вещей, обнаруженных при досмотре, находящихся при физическом лице.
С учетом фактического статуса подозреваемого у Сорокина А.Д. на момент задержания, т.е. с 14-40 14 июня 2019 года обращаю внимание суда, что в соответствии со ст.75 УПК РФ к недопустимым доказательствам относятся показания подозреваемого, данные в ходе досудебного производства по уголовному делу в отсутствие защитника, включая случаи отказа от защитника, и не подтвержденные подозреваемым, обвиняемым в суде.
Действительно, Сорокин А.Д. участвовал в осмотре места происшествия, в ходе которого сотрудники полиции водили его по адресам и принуждали фотографироваться на местах нахождения закладок с наркотиками. Но делал это мой подзащитный Сорокин А.Д. из опасения за свою жизнь и здоровье, а так же за жизнь брата – Балясникова Василия, после поступивших угроз от полицейских, опасаясь их реального воплощения, т.к. находился в наручниках, лишенный возможности воспользоваться защитником, без разъяснения прав, предусмотренных Конституцией РФ, не свидетельствовать против себя и своих близких.
Как следствие этого, все протоколы следственных и иных процессуальных действий с задержанным Сорокиным А.Д. с 14 июня 2019 года до официального определения статуса «подозреваемый» 19 июня 2019 года и допуска защитника к следственным действиям, считаются недопустимыми доказательствами, должны быть исключены из доказательств обвинения и не могут быть положены в основу обвинительного приговора.
По вопросу исчисления сроков незаконного содержания с момента фактического задержания 14 июня 2019 г. обращаю внимание суда на наличие ст.92 УПК РФ, согласно которой после доставления подозреваемого в орган дознания или к следователю в срок не более 3 часов должен быть составлен протокол задержания, в котором делается отметка о том, что подозреваемому разъяснены права, предусмотренные статьей 46 настоящего Кодекса, чего не было сделано, хотя фактически с указанной даты Сорокин А.Д. имел статус подозреваемого. А действия сотрудников полиции, лишивших моего подзащитного Сорокина А.Д. статуса подозреваемого в период с 14 июня по 19 июня 2019 года, нарушивших его права и свободы, но, тем не менее, проводивших в указанное время с моим подзащитным следственные действия, предусмотренные уголовно-процессуальным законодательством являются исключительно злонамеренными.
При этом указанные действия сотрудников полиции, имеющих явную негативную окраску, перемешивались с действиями по незаконному привлечению моего подзащитного к административной ответственности. Те же лица, в перерывах между следственными действиями предпринимали меры по привлечению Сорокина А.Д. к административной ответственности с лишением его свободы в административном порядке.
Если исследовать те 5 суток административного ареста, который Сорокин А.Д. получил по постановлению мирового суда от 15 июня 2019 г. по ч.1 ст.6.9 КоАП РФ, то получается, что он непосредственно после задержания 14.06.2019 г., заявил оперуполномоченному сотруднику полиции, что употреблял наркотическое средство «соль» и находился в состоянии опьянения, в связи с чем, на него был составлен протокол за отказ от прохождения освидетельствования на состояние опьянения. Позднее, будучи задержанным и находясь в наручниках, он не мог употреблять наркотики. Т.е. соотнося постановление мирового судьи от 15 июня 2019 г., имеющего факт преюдиции следует, что 14 июня 2019 года после 14-40 сотрудниками полиции мероприятия по осмотрам мест происшествия проводились с Сорокиным, как с лицом, находящимся в состоянии наркотического опьянения. Нетрудно сделать вывод, что человек находящийся под воздействием наркотиков, может сознаться и подписать любые документы, хоть в сбыте наркотиков, хоть в убийстве президента Кеннеди.
Исходя из конструкции обвинения следователи, а далее гособвинитель, достоверно не установили массу наркотического средства, которое подсудимые якобы «намеривались сбыть». То есть, формулировка о том, что Балясников «08.06.2019, примерно в 10 часов 24 минуты, в ходе переписки в приложении «Teлеграм», работающего через сеть «Интернет», получил от неустановленного лица, действующего под Ником «Тульский Токарев», информацию о местонахождении тайника с оптовой партией наркотического средства - смеси, содержащей производное N-метилэфедрона, общей массой около 250 грамм, расположенного на территории Городищенского района Волгоградской области, более точное место следствием не установлено», (лист обвинительного заключения 125), то есть, словосочетание общей массой «около 250 грамм» предполагает собой вес наркотического средства от 0 до бесконечности. Указанная формулировка противоречит нормам ст. 14 УПК РФ, о невозможности строить обвинение на предположении, т.к. размер наркотического вещества, сбыт которого по версии следствия, подсудимые намеривались сбыть, не установлен.
В резолютивной части обвинения указано, что в период с 12 по 14 июня 2019 года, Балясников В.С., Бугров В.А. и Сорокин А.Д. совершили покушение на незаконный сбыт наркотических средств, совершенный с использованием информационно-телекоммуникационных сетей (включая сеть «Интернет»), организованной группой, - смеси, содержащей производное N-метилэфедрона общей массой не менее 76,618 грамм - наркотического средства, включенного в Список 1 Перечня наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров, подлежащих контролю в РФ.
Т.е. в обвинении приведены взаимоисключающие массы наркотических средств, которые покушались сбыть Балясников, Бугров и Сорокин, по тексту обвинения около 250 грамм Балясников получил, а намеревался сбыть с Сорокиным и Бугровым - не менее 76,618 грамм. Значит, нарушено право на защиту, т.к. достоверная информация о массе наркотиков отсутствует.
У защиты вызывает недоумение вопрос, почему всем подсудимым, в том числе и моему доверителю Сорокину А.Д. вменяется в вину покушение на незаконный сбыт наркотиков, если ни один человек, которому бы намеревался сбыть наркотическое средство, по уголовному делу так и не был установлен, что также подтверждается показаниями всех допрошенных в заседании свидетелей - сотрудников полиции. Следствием не установлено, чтобы Сорокин А.Д. получал или намеревался получить деньги за совершение инкриминируемых ему преступных действий.
Таким образом, при условии полной невиновности моего подзащитного Сорокина А.Д. максимальная квалификация у других участников преступного деяния возможна лишь по ч.1 ст.30 УК РФ как приготовление к совершению преступления.
Приезжая к Балясникову Василию, Сорокин не знал, что там будет Бугров В.А., не имел понятия, чем Бугров занимается, а о существовании Цыплина и Валевко узнал только от следователя в процессе расследования. Тем более, мой подзащитный Сорокин А.Д. не договаривался о распределении ролей с указанными лицами и Балясниковым В.С.
Описанная гособвинением преступная группа, в которой состоял подзащитный Сорокин А.Д., созданная неустановленным лицом, якобы имела все обязательные признаки организованной группы: устойчивость, которая выражалась в стабильности состава организованной группы, участники которой на протяжении длительного периода времени осуществляли преступную деятельность по незаконному сбыту наркотиков, сплочённость, которая выражалась в осознании участниками организованной группы общности целей и интересов, для достижения которых она была создана, организованность, которая выражалась в четкой структуре организованной группы, наличии лидера, в распределении преступных ролей между каждым участником организованной группы, планирование и подготовка совершения всех преступных действий, распределение ролей и обязанностей, наличие общего денежного фонда, интенсивность совершения преступных действий, один и тот же способ совершения преступления постоянным составом.
О какой устойчивости, сплоченности и постоянном составе может идти речь, если Балясников, Бугров и Сорокин ни разу не встречались и не виделись с иными участниками преступной группы, в состав которой они, якобы, входили, а Сорокину А.Д. следствием вообще инкриминировано лишь полтора дня участия с совершением преступлений в якобы «устойчивой» организованной преступной группе с 13 июня 2019 г. до 14-40 ч. 14 июня 2019 г.
Ни оперативными сотрудниками полиции, ни следствием не установлена принадлежность телефона к Сорокину А.Д. который якобы у него был изъят, а протокол осмотра телефона Самсунг А6 в присутствии Сорокина является недопустимым доказательством, проводился без участия специалиста, без разъяснения ст.51 Конституции РФ Сорокину, без указания каких-либо конкретных технических средств, которые применялись. Следствие этот телефон осматривает в качестве предмета, как иную модель: Samsung- SM A605FN, при этом из показаний специалиста Игнатенко И.И. (имеющего высшее сельско-хозяйственное образование (агроном-ученый) установлено, что следователь Кравцов М.В. не производил данный осмотр, протокол был отпечатан самим Игнатенко И.И., поэтому тот допустил ошибку – скачал с телефонов один и тот же файл «DETECTED MODEL TA-1021 2019-10-15», который непонятным образом оказался одновременно на всех трех осмотренных телефонах (хонор, нокия и самсунг). Поэтому документы, содержащие отличающуюся информацию, скачанную из одного файла, но полученную в результате разных трех осмотров предметов не могут являться допустимыми доказательствами.
По месту жительства и месту партийной деятельности мой подзащитный Сорокин А.Д. характеризуется исключительно положительно, к уголовной и административной ответственности не привлекался. Привлечение к административной ответственности по ч.1 ст.6.9 КоАП РФ произведено после даты окончания инкриминируемого ему деяния – 15 июня 2019 г. Сорокин А.Д. имеет на иждивении несовершеннолетнего ребенка.
Все приведенные доводы, а также исследованные характеризующие материалы указывают на то, что Сорокин А.Д. не причастен к совершению преступления, которое сегодня ставится ему в вину.
Поэтому я прошу суд вынести единственно возможный законный, обоснованный и справедливый приговор в отношении моего подзащитного – оправдательный приговор.
Соответственно - прошу освободить подзащитного Сорокина А.Д. из-под стражи. Надеюсь на торжество правосудия в этом зале. Спасибо.
Информационный отдел НОГР «ИФ «СОВЕСТЬ НАЦИИ»