На свидание с Семеном Денисовичем Ольга Петровна собиралась как на войну. То есть - в последний путь.
Надела новое гипюровое белье. Полчаса промучилась, приклеивая ресницы, купленные на местном рынке. На правый глаз ресницы легли криво, поэтому пришлось отдирать их и клеить заново. Из-за чего глаз слегка опух и "поплыл". Но ее это не испугало. Она нанесла побольше теней, цвета мокрого асфальта, и получились такие клёвые "смоки айс", что певица Мадонна, которая была практически ровесницей Ольге Петровне, съела бы от зависти один из своих коллекционных остроугольных лифчиков! А Ольге Петровне все было нипочем!
Она трепетала внутри и пылала практически свекольным румянцем, потому что: а) это было первое свидание с мужчиной после пяти лет одиночества; б) мужчина на фото был недурен собой и обособлял обращения на письме запятыми. Так и писал: "Лапа моя, а не испить ли нам сегодня кофею? Я сбегу ради тебя с работы".
Натягивая на располневшие бедра пестрое, купленное на распродаже платье, Ольга Петровна пыталась придумать, на какой такой работе работает ее виртуальный ухажер Семен Денисович, раз он постоянно занят. Она представила, что он - большой начальник с кучей подчиненных-тунеядцев, и один пашет за всех на каком-нибудь серьезном производстве. Поэтому и лишен личной жизни, и не может пригласить понравившуюся женщину на кофе или в кино.
А жена Семена Денисовича, по его рассказам, та еще стерва, "выклевала ему весь мозг", потому он немного тормозил и не мог сообразить, почему одинокие женщины, ровесницы Луизы Чикконе, не могут позволить себе переписку с кавалером длительностью более 3-5 лет, по причине "все мы смертны".
Ольга Петровна, наконец, натянула платье, сделала сексуальный начес и села выбирать чулки. Хотела надеть со стрелками. Но на одном из них заметила внушительных размеров дыру. Сморщилась. Хотела заштопать дыру, но вспомнила, что зашивать на дорогу - дурной знак. Остальные чулки были менее секси, зато целые. Она перемеряла пары 3, остановилась на 20 ден, цвета металлик, и ловко обулась в лакированные шпильки. Теперь оставалось только вызвать такси и спуститься на шпильках с 5-го этажа в доме без лифта.
На открытой террасе летнего кафе она уже пила второй стакан безалкогольного мохито, когда против солнца показалась слабая тень, ростом чуть выше выносного рекламного щита. Тень просеменила к столику, за которым сидела Ольга Петровна и, бросив на столик потрепанный, бывший когда-то иссиня-черным, портфель, простонала высоким, почти женским голосом: "Тьфу ты, черт! Ну, и жара!".
Ольга Петровна вздрогнула, зажевала мятный лист и с удивлением подняла голову на говорящего. Перед ней, как лист перед травой, стоял щуплый мужичонка, в стареньких, измазанных в мазуте, джинсах, с острым кадыком, выпирающим из ворота клетчатой старомодной рубашки, и с дырой в верхней челюсти, откуда, видимо, еще утром выпал зуб.
- Вы кто? - спросила Ольга Петровна, умоляя своего ангела-хранителя пересадить мужичонку за другой столик! Ну, а что? Ошибся человек, бывает.
- Да, Сёма я, ты чего? - перебросив портфель на соседний столик, улыбнулся мужчина и придвинул к ней свой стул.
Всю дорогу домой Ольга Петровна вздрагивала, бранила интернет и корила себя за необдуманное решение встречаться вслепую с человеком, который еще в переписке не соответствовал сказочному принцу из ее девичьих грез. Она вспомнила, что Семен Денисович не мог ответить, не погуглив, когда началась Русско-японская война. И не ориентировался в среде художников-передвижников.
- А куда уж там, путаться-то, - упрекала себя за скоропалительность действий Ольга Петровна, сняв шпильки и шлепая по асфальту босиком. - Репин, Суриков, Саврасов, Шишкин...
Она перечислила всех, будто это были ее ближайшие родственники по материнской линии, довольная собой, закрыла входную дверь на ключ.
А с постера на стене ее уютной маленькой спаленки на нее вопрошающе посмотрела певица Мадонна.
Как на дуру.
15.07.2020