Знаете, меня тут осенило. Прочитал биографию Хемингуэя. Его побег на фронт в Италию в годы Первой Мировой Войны. И рефлексия этого поколения европейцев и американцев, которые в 20-е - 30-е годы наполнились пацифизмом. Это отразилось в культуре и общественном восприятии. Те люди ассоциируют себя с погибших поколением. С бесцельностью жертв. Эта рана у них останется на всю жизнь. Так сказать скорбной чертой. От сюда и декаданс 20-х, когда пройдено столько ужаса, что не страшно и тонуть в пучине порока.
Но такого ощущения нет к Второй Мировой войне. Да! Фашизм и национал-социализм это плохо. А бороться с ним? Нужно конечно, но можно и договорился.
Нет того надрыва! Нет ощущения конца света.
Возьмëм же нашу страну. Начиная с Первой Мировой войны до Великой победы 1945 года, наш люди боролись за жизнь. За собственную, независимую жизнь, на которую европейцу сугубо наплевать. Французы, немцы, англичане и американцы сколько угодно могут восхищаться русской культурой, приезжать к нам и снимать себя на лучших видах Ленинграда и других городов. Но когда придёт время, они эти же города сотрут в порошок. Не рассуждая о бесцельность войны и жертвах.
Нашему народу было некогда стенать о своей никчёмной жизни. Он эту жизнь выгрызал с мясом у империалистов разных мастей.
Поэтому, когда мы вспоминаем поколение рождëнное в 1923-1927 годах. Мы не впадаем в словесный блуд, мы молча чтим память его.
Да и сами те вчерашние ребята, а сегодня почтенные ветераны, не склонны были пускаться в плач о себе и своих друзьях. Они сделали всё от них зависящее.
Как говорится! Почувствовали разницу?