Представляю читателям новое произведение автора Татьяны Сунцовой. Сначала пара цитат из первой главы.
" А зачем быть леди, если я живу в Советском союзе, а не в Англии?" – спросила однажды девятилетняя Ксюша, расстилая салфетку на коленях.
Как-то бабушка пошутила: «Если французы говорят, что «из ничего настоящая женщина может сделать три вещи: салат, шляпку и скандал», то наша русская женщина может сделать всё: из тряпья – пальто, из неудачника – героя, а из свеклы – конфетку!»
Бабушка Нина работала завучем в музыкальной школе. Она была из рода талантливых людей, связанных с музыкальным и художественным видами искусства. Муж умер рано из-за врачебной ошибки. Дочь Варю учила в институте, уже будучи вдовой.
Внучка Ксюша любила бабушку, восхищалась ею, но иногда побаивалась.
Бабушка, худая, узколицая, с прибранными в пучок тёмно-русыми волосами, в светлой блузке, в темной юбке, разговаривала с внучкой спокойно, но с лёгкими нотками назидания в голосе. Иногда напоминала юной Ксюше строгую мисс Минчин из сказки о принцессе Кру. Правда, та леди была безжалостной злыдней, так характеризовала героиню девочка, но что-то было в бабушке такое, что заставляло Ксюшу при посещении её квартиры держать спину прямо, за столом аккуратно пользоваться ножом и вилкой, а также льняной салфеткой. Есть аккуратно, не торопясь, не так, как привыкла дома.
Бабушка любила приговаривать: «Я слишком много времени отдавала чужим детям, работе и не смогла передать дочери многое, зато тебе, надеюсь, помогу стать настоящей леди в будущем».
– А зачем быть леди, если я живу в Советском союзе, а не в Англии? – спросила однажды девятилетняя Ксюша, расстилая салфетку на коленях.
– Не важно, в какой стране и в каком достатке ты живёшь, милая, – ответила бабушка с теплом в голосе, впрочем, не меняя проницательного, учительского выражения глаз, – важно, как ты живёшь! На будущее запомни: даже самая скромная пища, поданная на красивой тарелке, со всеми приборами, на свежей скатерти сделает дорогого человека довольнее и счастливее, чем свиной окорок в щербатом блюде на липкой клеёнке!
И подобный урок не был последним!
Вспоминая в подростковом возрасте бабушкины уроки, Ксюша со многим не соглашалась. Однажды провела эксперимент. «Папа, – спросила она, – чтобы ты выбрал: съесть макароны с маргарином на красивой тарелке, на белой скатерти с вышивкой, с ножом, вилкой или кусок ароматного окорока с овощами в старом блюде на липкой клеёнке?». Отец рассмеялся и ответил: «Конечно, окорок!» Её сердце радостно ухнуло, ведь и она так считала, но папа, откинув широкой ладонью тёмные волосы со лба, тут же добавил, – но на красивой тарелке и чистой скатерти!» Радость сразу рассыпалась, как песочная башенка…
Как-то спросила маму: «Почему у бабушки нет домашних халатов, а у нас есть. Она ходит дома в блузке, юбке или в платье. На кухне надевает фартук, потом снимает».
– Да бабуля не от мира сего! – ответила мама, собирая густые рыжеватые волосы в пышный хвост и закрепляя заколкой. – Всегда такая была. Ей бы жить в восемнадцатом веке! Всё время меня за брюки ругала и пыталась воспитывать, но я была себе на уме. А насчет одежды! Ей одной денежек хватает. Ещё себе шьет. А у нас каждая копейка на учете. Дениска штаны порвал. Дыра с ладонь! Новые надо покупать! Ты из пальто выросла! Мне жакет новый нужен! Если с тобой начнем ещё дома наряжаться, как барышни, на еду денег не хватит.
– Но бабушка не очень много получает, – продолжала размышлять Ксюша. – За квартиру платит, покушать, одеться надо, лекарство купить, и ещё нам иногда помогает. Папе рубашку подарила, братику – сапожки…
– Бабуля! – однажды спросила она. – Как тебе на всё хватает денег?
– Это целая наука, Ксюшенька. Если ты спросила, выходит, пришла пора открыть тебе новые секреты будущей благополучной жизни. Есть много профессий, где работают в основном женщины и получают маленькие зарплаты. Воспитатели, учителя, медсестры, кондукторы. …И, тем не менее, никто в рубище не ходит и не голодает. Посмотришь на некоторых прохожих – глаз радуется. И это при дефиците товаров. Сама знаешь, в магазинах почти ничего нет. Так что заложи в свою светлую головку, что девушке надо уметь шить.
– Я умею. Мы в школе фартуки, юбки шили.
– Неплохо, но я научу шить хорошие вещи. Скоро выйду на пенсию, начнем ещё готовить. Ты скажешь, тоже умеешь, а вот представь, что дома есть только картофель. Чтобы из него приготовила, имея две луковицы, масло, молоко, муку, соль и специи?
Ксюша подумала и с энтузиазмом перечислила: «Картошка варёная, печёная, жареная и пюре!»
– Браво! – похвалила бабушка и начала называть другие блюда. – Картофель по-деревенски, драники, запеканка с луком, пресные пироги с картофелем, блины с той же начинкой, оладьи из сырого или из вареного картофеля, пирожки из картофельного пюре с луком, – она перечисляла дальше и умолкла, когда увидела, как Ксюша схватилась за голову. Бабуля рассмеялась и сказала:
– Знаешь, как вкусно и красиво из простых продуктов готовила моя мама, пережившая три войны: Германскую, Гражданскую и Отечественную? Она едва не погибла от голода, ведь никто в суровое время не интересовался уроками живописи, а ничего другого, как рисовать и учить этому детей, она не умела. Потом всему научилась, и работать на фабрике, и себя защищать, и притом всегда оставалась красивой, элегантной даже в ситцевом отглаженном платье и простенькой соломенной шляпке. Как-то она пошутила: «Если французы говорят, что «из ничего настоящая женщина может сделать три вещи: салат, шляпку и скандал», то наша русская женщина может сделать всё: из тряпья – пальто, из неудачника – героя, а из свеклы – конфетку!»
И тогда что-то щёлкнуло в Ксюшиной голове. Словно какой-то рычажок повернули. Она согласилась учиться готовить, шить, получать уроки этикета и экономии.
– Настоящая леди, – учила бабушка, – кроме хороших душевных качеств, имеет правильную осанку, следит за чистотой тела и волос, соблюдает правила этикета, имеет грамотную чёткую речь, уважает чужой труд. И что очень важно – надо уметь общаться и суметь поддержать любую беседу в обществе. Ты должна много знать, во многих областях быть сведущей, как выражались раньше.
Ксюша считала себя не глупой девчонкой. Училась без троек, но никогда не ценила знания, получаемые в школе. Конечно, слушала то, что объясняли учителя, но многое было ей не нужно, не неинтересно. Информация в голове оставалась до того момента, чтобы ответить на следующий урок или написать контрольную, потом забывалась. А тут, вдохновленная рассказами бабули, она стала рисовать в голове прекрасные картины светлого будущего: красивый дом, стол, накрытый белой шелковой скатертью, блестящий фарфор, участок с яблонями, грушами, цветниками и прудом с лилиями,
замечательного мужа, интересных и талантливых людей, окружавших его и любящих приходить к ним в гости. И этому великолепному окружению ей страстно захотелось соответствовать!
Она начала тщательнее следить за собой, в том числе и за речью, исключая жаргоны и школьные обидные клички. Стала лучше учиться, больше читать, записалась в кружок кройки и шитья. Приняла участие в школьных олимпиадах по химии и зоологии. Позже начала брать в библиотеке альбомы и книги по искусству, цветоводству, моделированию одежды, обустройству жилища. …Она читала о художниках и композиторах, об Ахматовой и Макаренко, о Менделееве и Пирогове, о художественных и архитектурных стилях, о породах лошадей и собак, о китах и вымерших животных, о Мадагаскаре и Новой Зеландии. …Перед ней широко распахнулась дверь в огромный мир. Бесконечный мир. К выпуску из школы успела прочесть много разнообразной литературы, а ещё понять, какая профессия нравится.
Когда Ксюша училась в десятом классе, бабушка умерла. Внезапно. От инфаркта. Ксения так горевала, что съехала в учебе, получив по итогам третьей четверти две тройки, но школу окончила хорошо, поступила на биофак. Ничего не предвещало новой беды, но через полгода тяжело заболела мама. За ней требовался постоянный уход. Отец растерялся. Домашние дела всегда лежали на плечах жены и дочери, и за больными он никогда не ухаживал. Был в быту рассеян. Все его мысли были заняты, как казалось Ксюше с мамой, работой, любимым заводом... Попробовал вызвать из деревни свою мать, но та отказалась, сославшись, что не на кого оставить скотину. Да и отношения их не были добрыми. Мать почему-то считала сына со снохой «зажравшимися куркулями»*. Не приглашала к себе летом отдохнуть, поесть ягод, почти весь выращенный урожай, мясо после забоя баранов переправляла в село пьющим дочери с зятем, потому, как, по её мнению, им, бедняжкам, помочь было некому. От сестры – лентяйки и алкоголички отец отгородился стеной и не приглашал в гости, чем более раздражал мать. Так что отказу мамаши не удивился.
Ксюша видела бабушку Юлю пару раз в год, когда та приезжала в гости. Неприветливая, с поджатыми губами, родимым пятном на щеке, льдистыми голубоватыми глазами из- под мохнатых бровей, она осматривала квартиру и всякий раз с неудовольствием отмечала новое. И даже обновлённая клеёнка на кухонном столе казалась ей напрасной тратой денег и признаком куркульства!
В такой тяжелый момент Ксюша не могла бросить семью. Академический отпуск ей отказались оформить, объяснив, что нет выписки из истории болезни, что мать не одинока, имеется муж, и в присутствии дочери нет жизненней необходимости. Возможно, Ксюше надо было настаивать, добиваться своего, но она, молча, забрала документы и приехала спасать маму, сказав, что взяла академотпуск.
Весь год строго выполняла назначения врачей, ухаживала за мамой, потом учила сидеть, держать ложку, выговаривать простые слова, заново учиться ходить на костылях, хотя бы до туалета. Тщательно мыла и чистила в квартире всё, что можно и нельзя. Ходила по магазинам, где продуктов ставилось всё меньше, и за синюшной длинноногой курицей приходилось стоять в очереди по четыре часа. Готовя на кухне, вспоминала бабушкины уроки «экономной» кулинарии. Кормила брата - подростка и привлекала его к помощи по дому. Накрывала ужин отцу, который с каждым днем становился молчаливее и печальнее.
Год в суете и заботах прошел быстро. Она не сразу замечала смены его времен. Кажется, вчера была зима, потом по-весеннему зацвенькали за окном синицы, и, собираясь в магазин или в аптеку, приходилось надевать короткие резиновые сапожки, чтоб не набрать воды из ручьев. Она не сразу увидела, когда отцвела черемуха, солнце стало греть по-летнему и у подъездов дома расцвели пионы…
А тот, придуманный яркий мир с красивым домом, садом, прекрасным мужем и его замечательным эрудированным и талантливым окружением, с её образом хозяйки поместья – элегантной леди все более тускнел, затягивался серым туманом и медленно таял. … Она старалась не думать о будущем. «Сейчас на первом месте мама!» – твердила себе Ксения.
Дома пахло лекарствами и мазями от пролежней. Но их запах перебивал аромат компота из дешёвых яблок, купленных к бабулек у магазина, пирожков и запеченной курочки с луком и молодой картошкой. …Курицу она готовила так, что получалось и первое, и второе, и еще оставалось на потом. …А еще дома витал сладкий дух надежды…
Но в один сентябрьский день запахло горем. Оно тоже имеет свой запах. В каждом доме он свой.
Как только мама начала ходить с палочкой, отец бросил семью. Ушел к другой. К старой деве, моложе на десять лет. К дочери главного бухгалтера завода и адвокатессы. В дом, где подавали хорошую качественную еду на дорогом фарфоре и льняных скатертях, как однажды, уже после развода, обмолвился дочери отец.
Именно тогда, после разговора с отцом, белые скатерти, красивый фарфор и почтительное отношение к супругу, как учила бабуля, когда даже плохое настроение леди никогда не покажет другим, а тем более мужу, стали казаться Ксении главными условиями будущей счастливой семейной жизни.
Позже, чуть приглушив в душе обиду от предательства родного человека, и проанализировав отношение мамы к папе, она лежала на собранном диване в зале и шептала сквозь слезы, глядя в потолок:
«Нет, я никогда не буду встречать мужа в застиранном халате с оторванной внизу пуговицей, никогда не скажу ему, усталому, пришедшему домой после работы: «Найди сам себе на плите поесть, а я досмотрю фильм по телевизору». Я не буду разговаривать по часу по телефону с подружкой, и муж не будет скучать, ожидая окончаний моих переговоров. Куплю себе обнову только после того, как увижу, что супруг ни в чём не нуждается. Я не лягу спать, пока не выглажу все его брюки и рубашки, и у него всегда будет запас чистых носков без единой, даже микроскопической дырочки. Ему, как папе, никогда не придется, морщась, надевать несвежие носки и отправляться на работу. Я никогда не куплю конфет только себе и детям, сказав, что мужчины не любят сладкое, и никогда не лишу супруга десерта.
*****
*Куркуль. 1. истор. зажиточный крестьянин, кулак (прежде всего на Украине). 2. перен., разг. жадный и скупой (часто богатый) человек. Викисловарь.
Ещё вариант. Иронический. Куркуль – это человек, который своим горбом добился благополучия и не хочет расставаться со своим добром в пользу бездельников и проходимцев!