Глава 14.
Отец снял с ковра дутар и полилась музыка. Наклонясь к женственным изгибам народного таджикского инструмента, он перебирал струны. Зина завороженно слушала непривычную для русских ушей мелодию. Она звала куда-то вдаль, к снежным вершинам гор, в долины изрезанные бурными арыками, в полыхающие розовым пламенем абрикосовые сады. Как самозабвенно играл Гафур! Все, собравшиеся за дастарханом, слушали его, затаив дыхание. Но вот замер последний звук, и наступила тишина. Отец повесил дутар на место, откашлялся и спросил:
- Вы где собираетесь ночевать, Васим? Надеюсь, не погнушаетесь родительским домом? Но по нашим правилам без никаха вместе вас не можем положить спать.
- Сегодня уже поздно, да и не наговорились ещё. Останемся дома. Ты не против, Зиночка? - Зина согласно кивнула головой.
- Тогда поступим так: Зиночка будет спать в женской половине дома, а ты, Васим, в своей комнате.
- Я так и предполагал, папа. Но посидим ещё, послушаем твою музыку. Я так соскучился! Зиночка, тебе нравится, как папа играет на дутаре?
- Ничего подобного я в жизни не слышала! Это так красиво! Спасибо вам, Гафур Фарухович! А ты, Васим, играешь? - спросила Зина мужа.
- Нет, этим талантом всевышний меня не наградил. Папа нигде ведь не учился, он самоучка. Наш дедушка Фарух тоже играл. От него и передалась отцу любовь к музыке.
- Вместе с дутаром, - добавил, усмехнувшись, Гафур.
Поздний вечер окутал предместья Душанбе промозглой теменью. Гости уже разошлись по своим домам.
В натопленной женской половине дома Гюльматовых расстелили на толстом ковре хлопковые курпачи в два слоя, покрыли их нарядными простынями, разложили подушки, достали теплые одеяла. Зину положили между Анисой и Аминой. Пока раскладывали постели, сестры завалили Зину вопросами о родителях, братишках, об институте, о городе. Зина с радостью рассказывала о своей жизни, о том, как познакомилась с их братом, о свадьбе. А Амина с Анисой рассказывали ей про то, как заплетают косички девочки, как девушки и замужние женщины, какие вырезы на платьях у девочек и у женщин. У девчонок, таких, как они, вырез горизонтальный с завязочками на плечах, - Аниса продемонстрировала свое платье в разноцветную полоску - А у женщин вырез вертикальный, - она показала на мать, вошедшую в комнату.
Асия подключилась к разговору:
- Чтобы ваш брак считался законным, Зиночка, в наших краях, его должен освятить мулла. Мы пригласили его к нам домой. В церемонии никаха ничего страшного нет, доченька! Мы с Гафуром очень надеемся, что ты впоследствии примешь ислам. Я думаю, что тебе понравится. Ты привезла платье, что я тебе вышивала, - спросила Асия.
- Да, конечно. Оно очень красивое.
- Это свадебное платье. Ты его наденешь последним, третьим. По нашему обычаю невеста три раза переодевается. Сначала - простое белое платье, которое будет показывать твою скромность и кротость. Белый цвет невесту от злых духов, доченька, оберегает.
Потом наденешь цветное платье и чалму " тахта намози", что будет означать, что ты становишься женщиной, хранительницей семейного очага. И последним наденешь то, что тебе подарил Васим, самое красивое, вышитое. Оно называется "куппол".
Оно принесет счастье, богатство и благополучие вашей семье. Вот такие у нас традиции, Зиночка. Одевать тебя будут вот эти проказницы, если провиниться не успеют до этого.
Сестры покраснели, опустив головы.
- Что ты, мама, мы хорошо себя ведём. А Зиночка нам уже родная стала, - пролепетала Амина.
- Мы ей поможем одеться и все расскажем про наши свадьбы, - добавила Аниса.
- Да, уж вы известные знатоки свадебных обрядов, - покачала головой мать.
- Так мы и у Гюльнары были, и у Ферузы. Мамочка, а можно и Зуля придет? Ей очень хочется. Можно?
- Это у папы нужно спросить. Что-то он на нее в последнее время сердится, вы не знаете случайно почему? - спросила мать. - Хватит разговаривать, спите, озорницы. И ты отдыхай, Зиночка, - не дождавшись ответа, сказала Асия, выключила свет и вышла из девичьей комнаты.
- Зиночка, а ты знаешь, как в старину женились? - уселась на своей постели Амина с горящими в темноте глазами, освещаемая неверным светом луны из окна. - Жених с невестой выходили на главную площадь, где было много людей. Жених громко кричал невесте: "Я беру тебя в жены!" три раза.
- Да, а если хотел развестись, он тоже на площади кричал: "Талак. Талак! Талак!" И все, он свободен, представляешь? - хихикнула в ладошку вторая сестричка Аниса
- Ничего себе! А если у них дети? - спросила Зина.
- Детей он обязан содержать, и бывшую жену тоже, пока она снова замуж не выйдет. Мы сейчас тебе, Зиночка, секрет расскажем. Пусть все удивятся, как ты наши обычаи знаешь, - и девчонки наперебой начали обучать Зину восточным премудростям и тонкостям.
Хоть и готовились Гюльматовы к никаху задолго, но хлопот было невпроворот. Накануне напекли сладостей, украсили дом, подготовили одеяния, подарки. С утра раскочегарили очаг во дворе и в большом казане сварили праздничный плов. Никах совершали в присутствии родителей жениха, зятя Мансура, который представлял невесту из-за того, что ее родителей не было на свадьбе, и большого количества гостей.
Невеста была в белом, жених в белой рубашке, штанах и жёлтых сапогах-ичигах, сверху рубахи был надет бархатный халат с серебряной каймой и на голове такая же четырехгранная тюбетейка. Мулла посадил их напротив себя, прочитал суры, рассказал о том, как нужно относиться друг к другу, и начал задавать вопросы, хотят ли молодожены вступить в брак.
Три раза спросил жениха, на что Васим три раза ответил утвердительно. Потом он обратился к Зине:
- Готова ли ты, Зинат, вступить в брак с Васимом Гюльматовым?
Зиночка промолчала. Мулла снова спросил ее, - снова молчание. В третий раз последовал всё тот же вопрос. И опять молчание. Зиночка опускала голову все ниже. Свидетели тихонько толкали ее, даже руки щипали, а она все молчала...
Продолжение следует
Начало:
-