5(16) октября 1791 года в Молдавской степи скончался бывший фаворит (и по некоторым данным, тайный супруг) Екатерины II Григорий Потемкин.
В личном багаже прославленного генерала-фельдмаршала нашли стопку заботливо упакованных пожелтевших писем, которые, не посчитав чем-то выдающимся, передали племянницам Потемкина.
Однако, как оказалось буквально через несколько лет, такое небрежение было довольно опрометчивым, ведь эти старые бумаги оказались личными письмами и записками, которыми обменивались Екатерина II и Григорий Потемкин в период их бурного романа в далеком 1774 году.
Не вызывает сомнения, что попади эти бумаги в руки Екатерины Великой в 1791 году, они были бы уничтожены, т.к. уже во время написания этих писем императрица опасалась, что их могут прочитать посторонние, о чем и предупреждала Потемкина в марте 1774 года:
Боюсь я - потеряешь ты письмы мои: у тебя их украдут из кармана… Подумают, что ассигнации, и положат в карман.
Надо сказать, что не дойди до нас эти бумаги, мы могли бы судить о характере отношений Екатерины II и Потемкина только по косвенным свидетельствам или, того хуже, сплетням.
Но содержание этих писем и записок (их носили слуги, иногда по несколько раз в день) не оставляет сомнений в том, что между Екатериной II и Григорием Потемкиным развивался бурный и страстный роман.
В частности, в этой тайной переписке императрица так называла своего возлюбленного: "Душенька", "Сударка", "Милушенька", "Bijou" (сокровище), "Батюшка", "Батинька", "Папа", "Гриша", "Гришенька", "Гришенок", "Гришифишенька", "Мой золотой фазан", "Голубчик мой дорогой", "Tonton" (юла), "Душа моя милая", "Попугайчик", "Волк", "Птица" и т.д.
Сам же Потемкин именовал императрицу не иначе как "Матушка" или "Государыня" (или объединял два этих обращения).
Вопреки бульварному мнению о развязности и бесстыдстве Екатерины II, влюбленные сначала соблюдали конспирацию и в период с февраля по март 1774 года встречались почти исключительно в бане (в нее можно было попасть незаметно), которая находилась в апартаментах императрицы в Зимнем дворце.
Так, в одной из записок, датированной историками примерно 15 февраля 1774 года, Екатерина II отменяет свидание с Потёмкиным, потому что:
Все мои женщины сейчас там и вероятно уйдут не ранее чем через час.
В другой записке императрица слегка пеняет Потемкину на то, что он не достаточно заботится о сохранении тайны их встреч:
Голубчик, буде мясо кушать изволишь, то знай, что теперь все готово в бане. А к себе кушанье оттудова отнюдь не таскай, а то весь свет сведает, что в бане кушанье готовят.
Мы видим, что всесильную Екатерину II заботило мнение о том, как она выглядит в глазах окружающих, поскольку случайные свидетели в коридорах Зимнего дворца могли увидеть, как бравый генерал-поручик выносит из бани императрицы различные яства.
Что без малейшего сомнения можно было трактовать только как то, что в бане императрицы происходило что-то неординарное.
Впрочем, уже к марту 1774 года влюбленные перестали таиться от окружающих, и новый фаворит официально поселился под апартаментами Екатерины II, к которой мог подняться по винтовой лестнице в любой момент.
Эта история выходит за рамки банальных амурных похождений, поскольку объединение двух этих колоссальных по своему созидательному потенциалу личностей принесло много пользы России.