К бессердечной стерве по имени карма можно относиться по всякому. Можно ей поклоняться, можно напрочь отрицать ее существование или же аккуратно признавать — «что-то там есть такое». А ей, хулиганке, наши измышления — сплошная забава. Она всех дурит, и тех, кто ее отрицает, и тех, кто безоговорочно верит в нее. Есть лишь одна категория людей, для нее неуязвимых — те, кто не задают лишних вопросов.
Валя была как раз такой.
А ведь если по правде, то поводов роптать на мироздание у нее хватало. Не то чтобы они были глобальными, но игнорировать их не так уж и просто.
Вот к примеру, этот утиный нос или пухленькие щиколотки, которые не брала никакая диета, или азиатский разрез глаз. Две узенькие щелочки.
Кто-то не без оснований скажет, что все это мелочи, бывает намного хуже. И будет, разумеется, прав по-своему, но обидные прозвища в школе липли к Вале изрядно. Да и супруга найти при таких раскладах не так просто.
А замуж Вале хотелось, ведь в противовес маленьким генетическим пакостям судьба предоставила ей любящую семью и относительно беззаботное счастливое детство. Поэтому Валечка с пелёнок мечтала устроить собственное гнездышко.
Быть может, еще дело было в упрямстве.
Мама немного переживала за свою старшую дочь. Младшая, Соня, имела все шансы вырасти если не красавицей, то хотя бы хорошенькой. В Валентине таких перспектив не проглядывалось.
— Ну, замуж-то тебе будет непросто выйти, доча, — сказала мама ей как-то задумчиво, — так что ты учись как следует…
— Но почему? — искренне не поняла десятилетняя девочка.
— Ну вот смотри, Сонечка у нас красивая, мальчики уже на нее заглядываются. Они ведь в основном красоту ценят, мальчики…
Мать не сказала напрямую Вале, что та некрасива. А Валя не стала задавать вопрос, ответ на которой услышать ей не хотелось.
Просто стала еще прилежней учиться. Как и следовало ожидать, кавалеров это упорство ей не прибавило.
Но кроме терпения и трудолюбия, качеств, над которыми принято смеяться в современном мире, было у нее и еще одно — умение легко ко всему относиться.
Валя не унывала, что поклонники не ложатся у её ног штабелями. Ей эти штабели вообще не нужны. Достаточно одного доброго и порядочного парня. Чтобы любил, кормил, и никогда не уходил. А она в свою очередь готова была ответить ему взаимностью.
Для решения этой задачи по окончании школы она поступила на программиста.
Расчет был формально логичный — парней там точно больше, чем девушек, а значит, ее шансы на успех возрастут. У нее вообще все неплохо было с формальной логикой, у Вали. Поэтому и в институте училась она хорошо. Не отлично, не блестяще, а именно хорошо. Если нужно ответственно подготовиться к семинарам, прочитать учебник или написать простенький софт — это к ней. Все будет сделано в лучшем виде. Но творческое мышление, понимание и оперирование сложным контекстом, особенно если речь о социальных взаимоотношениях — это увольте. Она, конечно постарается, но действовать, скорее всего, будет невпопад.
Так что ее искренние, но неуклюжие попытки сблизиться с сокурсниками провалились.
Она честно пыталась разведать, что им нравится. Игры, фильмы, музыка. Но всякий раз как она пыталась в разговоре приплести новый альбом Linkin Park, к примеру, звучало это натужно и противоестественно.
Часть тех ребят сами были скованы формальной логикой и поползновения эти воспринимали буквально как предложение поговорить о музыке. Такие разговоры быстро скатывались в монологи, потому как Валя могла прочесть факты в сети, но не выразить связную эмоциональную обратную связь по поводу творчества рок-группы… Парни быстро это понимали и брали нити беседы в свои руки. Или морозились.
Так поступали и те, кто сразу считывал за Валиными неуклюжими потугами борщ, ипотеку и орущих младенцев.
«Не сложилось в институте — попробую в другом месте», — подумала Валя. Вот хотя бы танцы, к примеру.
И записалась на уроки танго.
Почему танго? Тут все просто. Во-первых, это танец парный. Во-вторых, там обнимаются. А еще он не такой динамичный как та же сальса. Быстрого ритма Валя опасалась. Бачата вроде попроще в плане ритма, но, насмотревшись на видеоролики с вечеринок, Валя решила, что бачаточной конкуренции ей не выдержать — слишком много тонких и звонких девиц. На фотографиях школы танго публика выглядела намного проще. Поэтому танго.
На уроках Валя… Да, да, очень старалась. На слух не сильно бередит душу, но тут выяснилось одно обстоятельство — уже с самых первых уроков Валя обнаружила в себе врожденный талант к объятьям — качество, редкое в северных широтах, а Валя была из Питера.
Другие партнёрши, будь они молоды или в годах, красивы внешне или в душе, учились доверять мужчинам долго и мучительно. Валя с первого урока усвоила, что выданный на уроке мужчина временно принадлежит ей. А она ему. Поняла не только пресловутой формальной логикой, на уровне одних лишь мыслей. Это понимание целиком отразилось на телесном уровне, она была чуткой, мягкой и даже, как это ни удивительно, пластичной, словно молодая кошечка.
Никогда прежде она не замечала в себе подобных талантов. На школьных уроках физкультуры её старания позволяли рассчитывать на слабенькую четверочку и ухмылки одноклассников, а тут она словно расцвела.
Очень быстро Валя переросла всех, кто учился с ней в группе по танго. А будущего супруга, как это ни странно, встретила на работе. Такого же программиста, как и она сама. И все бы хорошо, вот только танго после свадьбы как-то само собой встало на паузу.
***
Любители американских ситкомов или комедий, вероятно, углядели бы в Инессе королеву выпускного бала. Высокая и стройная брюнетка, с головы до ног одетая в брендовые вещи, буквально излучала уверенность в себе и легкое презрение к окружающим.
В стартовой раздаче ей повезло. Родители не обделили ее ни игрушками с платьями, ни правильными генами. В довесок к точеной фигуре, большим карим глазам, длинным пальцам и прочим аристократическим атрибутам внешности ей досталась бойкая, неуемная, хоть и несколько непостоянная и взбалмошная натура.
Сперва верткая и озорная девчонка строила глазки папе, чтобы получить новые сережки, затем мальчикам в школе, чтобы списать контрольную по алгебре. Самой-то ей было скучно утруждать себя зубрежкой — погружаться в мир естественных наук она точно не собиралась.
Ее путь, как ей самой казалось, пролегал по ковровой дорожке, освещенной светом прожекторов.
Поступление в Университет на актерское искусство стоило дорого даже для родителей Инессы. О том, чтобы поступить на бюджет, речь вообще не шла: на вступительных экзаменах Инесса впервые в жизни столкнулась с таким неприятным явлением, как конкуренция. Оказалась, что слава актрисы привлекла не только ее. И что еще хуже — привлекательных и обаятельных семнадцатилетних девиц среди конкуренток было убийственно много. Но папа не смог отказать своей единственной дочурке.
Учебой, собственно, Инесса себя не утруждала. Не сказать, чтобы совсем ничего не делала, но все же клубы и бары посещала регулярнее некоторых пар.
Диплом получила, но без отличий. А вот с работой по специальности все было сложнее. Так вышло, что на главные роли Инессу не брали, даже если очень попросить. Даже если за нее многократно просил Хабаровск. Худруки всех приличных театров и режиссёры всех приличных кинопроектов оказались на удивление упертыми.
Оставались лишь эпизодические роли в мелких спектаклях, часто в детских — там бывали нужны кадры, но дети с Инессой испытывали взаимную неприязнь.
В общем, не задалась актерская карьера.
И Инесса ушла в бизнес. Помог опять папа. Купил несколько точек по продаже цветов — на проигрыш. На, мол, тренируйся, доча. Ну и доча тренировалась, как могла. В основном кошмарила персонал придирками, разбором полетов и поисками недостач.
Бизнес под ее руководством неумолимо увядал.
А что же на личном фронте? Там у красавицы было куда живее — толпы поклонников, цветы, дорогие подарки. Скоротечные романы, бурные выяснения отношений, резкие разрывы, недельные запои с шабашами в клубах на барных стойках, а там вскоре находился новый парнишка с короткой стрижкой, широкими плечами в кожаной куртке и десятилетним авто немецкой марки. И цикл повторялся.
Со временем все-таки этот вулкан стал затихать, ведь после тридцати тяжело также озорничать под текилой, как в двадцать, особенно если шалости эти практикуются еженедельно, а часто и не по разу.
Инесса перестала дергать продавщиц цветов, что удивительным образом отразилось на выручке — предприятие ее почти вышло наконец в ноль, занялась вокалом для развития театральной карьеры, стала получать какие-то роли и неожиданно для себя самой записалась на уроки аргентинского танго. Банально рассудила, что такой страстной натуре, как она, просто необходимо освоить этот жаркий латиноамериканский танец.
В первое время она увлеченно в него погрузилась. Уроки проходили в самой лучшей студии Питера, где преподавали сплошь чемпионы и финалисты Чемпионата Мира, фигуры и техника легко давались пластичной и незакомплексованной молодой актрисе, вот только с мужиками было туго.
Пока она ходила, на уроке ей выдавали штатного юношу — волонтера, который сам учился по бартерной системе. Платил за уроки вождения натурой, так сказать. Но работать этой самой натурой на милонгах или хотя бы практиках он отказывался, а Инессе претила мысль о том, что ее будут обнимать только за деньги.
Так она пустилась в свободное плавание, примерно через год после занятий.
И сначала все снова шло довольно неплохо: было из кого выбирать, желающих потанцевать с ней хватало, как и времени на то, чтобы весело позлорадствовать с подружками за бокалом шампанского.
***
В это непросто поверить, но случаются иногда в Питере настоящие аргентинские милонги начала прошлого века. Ну, те самые, когда на десять мальчишек девять, а то и даже шесть девчат. Происходит это чаще всего в самом начале вечера. Бывает и вовсе, что уставшие втыкать в мониторы труженики дыроколов и степлеров уже со старта бьют копытами от нестерпимого желания пуститься в пляс, а партнерши их все еще пудрят свои хорошенькие носики.
Так случилось и тем вечером вечером в «Касе», когда к самому началу милонги пришла вообще одна Валя. Она уже пару лет не была на милонгах и успела сильно соскучиться по танго. Соскучиться настолько, что даже посетовала на это мужу. Мягко посетовала, в свойственной себе манере. Мол, вот классно было, когда я на танго ходила, а теперь скучаю без него… А муж возьми да и ответь: «Так иди, кто же тебя не пускает?».
«А и правда, кто?» — подумала Валя. Смешно получается, что, получив кольцо на палец, она сама вообразила себя очарованной принцессой, заточенной в башне. Пусть и вместе с принцем. А оно вышло так, что нет никакой башни, и кольцо на ее пальце не имеет над ней такой власти, чтобы запретить вечером в пятницу после рабочего дня повидать старых друзей, послушать музыку, ну и потанцевать, если получится.
Насчет танцевальных перспектив Валя сильно не обольщалась. Она не практиковалась и не танцевала два года, наверняка подрастеряла навыки. К тому же за это время в сообществе наверняка появились новые хорошие партнерши, а о ней успели подзабыть.
Поэтому, руководствуясь формальной логикой, Валя пришла на милонгу к самому началу. Надеялась на стародавнюю традицию, согласно которой все звезды приходят танцевать часам к одиннадцати, а то и позже. Но рассчитывать на такой подарок судьбы как десять скучающих мужчин она, конечно не смела.
Оказалось, на месте навыки, никуда не делись. Первый же партнер, суетливый юноша из неофитов, едва встав в пару с мягкой и спокойной, как рассвет на Мальдивах, Валей, расслабился и скинул тревожные мысли, как змея старую кожу. Танцевал парень не слишком умело, но Валя была рада ему не меньше, чем аргентинскому маэстро — так сильно она соскучилась по танго. Впрочем, быть может, дело не только в этом, а еще в том, что Валя с первых уроков донесла и не расплескала уважение к желанию мужчины выразить себя в танце. Она точно не была пассивной куклой, которую таскают по танцполу, давала паре свое тепло и вежливый, искренний интерес, но не смущала партнера какими-то конкретными ожиданиями вроде быстрого ритма или широких шагов. Нет, она одинаково честно следовала всему, что ей предлагали.
Не понравится — всегда можно отказаться от танцев в будущем. Но уж если согласилась, будь любезна есть, что дают. Так наставляла ее преподавательница в танцевальной студии, и Валя очень дисциплинированно следовала этому учению.
А парнишка ей предложил остаться на вторую танду, затем на третью. После нее Валя уже сама поблагодарила его и пошла к бару выпить водички и перевести дух.
Едва она поправила прическу и выбросила пластиковый стаканчик, как получила сигнал из диджейского кресла. За пультом на удачу оказался старый приятель, и он явно был рад ее видеть.
Они потанцевали так, словно никакого перерыва у Вали и не было. Легко, естественно, тепло и музыкально. А в перерывах делились последними новостями. Кто где работает, у кого новая фамилия.
Потанцевать с Ником две танды кряду не получилось — после первой он проводил ее к бару и вернулся к работе. Но Валя не успела огорчиться: на нее с интересом смотрело уже несколько пар глаз, и не только мужских. Подошедшие партнерши любопытствовали — что это за новенькая, которая сразу завладела вниманием диджея.
Валя танцевала не присаживаясь час, если не больше. Затем в «Касу» пришла Ленка, её старая подруга, и они надолго зацепились языками. Сели на диванчик у окна с бокалами вина, чокнулись за встречу и не заметили, как прошел еще час.
За это время соотношение мужчин и женщин на милонге радикально переменилось.
За барной стойкой по обыкновению воцарилась Ольга, преподавательница в местной школе. Рядом были ее ученики. Точнее, в основном ученицы. На другой половине бара сверкали золотыми украшениями и стразами на айфонах тонкие и звонкие девицы, какие всегда пробуждали в Вале неуверенность в себе и тревогу.
Но в этот раз все было иначе. Валя уже замужем, в супруге своем, Вове, уверена была на все сто. На милонге она уже потанцевала вдосталь и даже если не случится больше ни одной танды, она не сильно расстроится - просто поболтает с той же Ленкой или еще с кем. Вот и Аня уже рукой машет. С ней они тоже не виделись целую вечность.
Поэтому Валя просто подошла к бару поздороваться с Ольгой, у которой и сама когда-то училась. Но дойти успела не сразу, по пути ее перехватил один из Ольгиных учеников, Леша. Улыбчивый и позитивный парень, с которым Валя когда-то даже пробовала завести роман, да не срослось.
Как же вырос он за это время, как здорово стал танцевать!
Только через две танды Валя смогла засвидетельствовать Ольге свое почтение. И вышло это довольно скомкано.
Ольга сделала совиные брови, чмокнула Валю в щеку и ускакала танцевать с диджеем. А Валю пригласил другой ее ученик.
***
Инесса обычно не сомневалась в себе даже в самых дорогих и пафосных клубах, где было полно таких же, как она, высоких красавиц с точеными ножками. В отличие от театральных студий, там она всегда понимала, что свою долю веселья она не упустит. Не потанцует, так выпьет как следует. И вообще, в темноте и под звуки техно никто не видит, сложилась у тебя ночь или нет. Каждый сам отрывается, как может, и не сильно заглядывает в душу окружающим.
Но в танго все иначе. По крайней мере, в питерском танго. Да, с современным клубом привести параллели можно, но весьма условные. Все-таки людей в этой секте не так много, и все, кто регулярно посещает милонги больше года, обычно знают друг друга хотя бы в лицо.
В этот вечер в «Касе» собралась целая орава девиц, и Инессе, с одной стороны, было с кем накатить, а с другой — приходилось конкурировать за мужское внимание.
Последнее поначалу ее нисколько не волновало. Она знала, что хорошо танцует, внешность точно позволит ей рассчитывать на несколько хороших танд, а больше ей и не нужно. Если в клубы она ходила за танцевальным угаром, примерно как поесть в фастфуда, то танго — это уже высокая кухня. Не обжорства ради, а исключительно дегустировать.
Но с этим почему-то вдруг случилась заминка.
Пришла она, естественно, в начале двенадцатого. Не спеша переоделась, вышла в зал, взяла шампанского и некоторое время пропитывалась атмосферой.
На танцполе было живенько, но мужиков маловато.
Инесса все равно не спешила — свое-то она урвет. Цедила шампанское, болтала с подругами, а мужик все не шел.
Подруги нет-нет, да и сходили уже на танцы, а она продолжала стоять, опершись локтем на барную стойку, пока не улучила момент присесть на один из освободившихся стульев.
В какой-то момент она осталась одна. Были и другие неприкаянные девицы, но не среди ее подруг, а в других концах зала. И тогда Инессе пришла на ум цитата из единственной книги, которую она прочла за свою жизнь от корки до корки. Это были Двенадцать стульев Ильфа и Петрова. А цитата, как и следовало ожидать, про чужих на празднике жизни.
Она стала смотреть на танцпол и увидела какую-то колхозницу, танцующую одну мелодию за другой с самыми лучшими партнерами, которые по праву принадлежали ей, Инессе.
Колхозница двигалась мягко и так липла к мужиками, что аж противно. Ну не повезло тебе с ногами и фигурой, но надо же иметь чувство собственного достоинства! А эти кобели довольны. Вон как лыбятся!
Все эти мысли свинцовым осадком копились в Инессиной голове, пока не закончилась танда и к ней не подсели подруги.
К своим тридцати годам Инесса научилась видоизменять прорывающийся наружу негатив в сарказм. Все-таки она была актрисой и даже довольно неплохой. Если не брать в расчет детские постановки, конечно, но это просто не ее профиль.
Вот и теперь вместо того, чтобы тупо вылить помои в первые случайные уши, она улыбнулась Вике с легкой чертовщинкой и принялась расспрашивать.
— А что это, кхм, за кошечка в леопёрдовом платье?
— Не знаю, — пожала плечами подруга и втянула мохито через соломинку, — А что?
— Да ты посмотри, какая грация! Какая пластика!
Вика по-женски поняла, что у подруги не задался вечер и надо бы ее поддержать. Да только с ехидными шуточками у нее самой было не очень, поэтом она просто понимающе осклабилась.
А Инесса тем временем продолжала феерить. В какой-то момент это и в самом деле начало звучать забавно, и Вика засмеялась вполне искренне.
Вдохновленная успехом у публики, Инесса вошла в раж и в момент, когда девица в леопёрдовом платье протанцовывала мимо барной стойки, по-кошачьи потянулась и громко, так, чтобы её слышали окружающие, произнесла:
— Мур!
Кое-кто из тех, кто слышал ее шутки, рассмеялся, но колхозница и глазом не моргнула. Они, глаза, у нее были томно прикрыты — танцевала с Саньком Костиным, местной знаменитостью.
Смех публики, впечатлённой Инессиной импровизацией, постепенно стих. Закончилась мелодия и диджей вдруг объявил последнюю танду.
Инесса поняла, что за весь вечер не потанцевала ни разу, и начала смотреть по сторонам, чтобы хоть как-то размять затекшие от бездействия ноги. Свои точеные ноги, какие бы в самый раз на картину или хотя бы в сеть, лайки собирать.
Но всех мужиков, доживших до конца вечеринки, разобрали, даже самых плохоньких, и Инесса осталась совершенно одна за барной стойкой.
Не считая, разумеется, бармена. К нему она и обратилась.
— Миш, а плесни-ка мне вискарика…
— Полтиничек?
— Давай соточку.
Миша молча кивнул и наполнил бокал.
Инесса выпила его в два глотка и удалилась за ширму в раздевалку.
*****
Дорогой читатель!
По этой ссылке можно прочитать больше рассказов из этой книги:
О КНИГЕ и АВТОРАХ:
Мужской и женский взгляды, порой противоречащие друг другу, наделили эту книгу особым живым нервом настоящего диалога и подарили читателям более полную картину жизни внутри субкультуры, сформировавшейся вокруг танго.
Книга написана в паре – точно так же как в танце. Её авторы, Сергей Марков и Наталия Майстренко, танцуют танго давно и за многие годы накопили десятки историй о танго, которое звучит в переулках Москвы и Петербурга, за которым мчатся на озеро Комо и которое мечтают станцевать в Буэнос-Айресе.