Владимир Челищев (Линденберг)
"За Порог"
Размышления о дальнейшем существовании после смерти
Статья 8: Сообщения «с той стороны», из-за порога
«По прошествии дней шести взял Иисус Петра, Иакова и Иоанна, брата его, и повел их на высокую гору. И преобразился перед ними и просияло лицо Его, подобно Солнцу, одежды Его сделались белыми, как свет. И вот, явились им Моисей и Илия, и беседовали с Ним …» (Матфей, 17, 1-3).
Радикальному непризнанию марксистами, материалистами, атеистами, современными протестантами, придерживающимися взгляда «совершенно полной смерти» можно противопоставить бесчисленные сообщения умерших, которые были исторически засвидетельствованы, и не могут быть объяснены никакими искусственно сконструированными объяснениями «глубинной психологии», которые так любят в наше время.
Во всех религиях, в том числе и в Библии, мы сталкиваемся с представлением, что умершие живут и дальше в другой, нематериальной, форме. Я не хочу здесь обсуждать спиритические опыты, известные уже более двухсот лет, так как с этим связаны многие суеверия и неконтролируемые безобразия. Но, я хотел бы рассказать о большом количестве достойных доверия сообщений от умерших, как в далёком прошлом, так и в наше время.
Великий поэт Данте Алигьери (1265-1321), родившийся во Флоренции, живший в политическом изгнании и умерший в Равенне, закончил «Божественную комедию» незадолго до смерти. Тринадцатая песнь этого большого произведения отсутствовала, хотя была уверенность, что Данте её закончил.
Восемь месяцев спустя после смерти поэта его сын Якопо пришел к ученику Данте Пьетро Джардино. Когда они сидели в его комнате, явился Данте с сияющим лицом. Тогда Якопо спросил его, где находится недостающая глава, её не могут найти. Отец взял его за руку и Якопо показалось, что отец ведет его в комнату, в которой он в последний раз спал, и показывает место, которое сын точно представил. После этого видение исчезло.
Потрясенные переживанием, ещё ночью они побежали в дом Данте во Флоренции и вошли в его спальню. Они нашли на постели матрас и подняли его. Под матрасом имелась ниша, о которой никто не знал. Там лежала рукопись. Это была недостающая песнь «Paradiso». Они послали находку Messer Cane della Scala, который присоединил её к остальному произведению (Из предисловия оригинального издания Винделина де Спиера, Венеция, 1477г.).
Елизабет Лизелотте фон Пфальц, вышедшая за герцога Филиппа I Орлеанского (1632-1722), писала 22 апреля 1719 года второй жене своего отца Луизе, графине фон Пфальц: «Моя тётя принцесса Тагентская рассказала, что точно в тот же день и час, когда её дядя ландграф Фриц умер в Гааге, она гуляла в перелеске под руку с моей тётей аббатисой, гостившей в то время у своей матери, королевы Богемской. Неожиданно принцесса Тагентская издала крик, сказав, что кто-то невидимый грубо схватил её за руку. Осмотрели руку и отметили, что пальцы и большой палец посинели. Она сразу записала, что произошло, и сказала: «Должно быть, умер мой дядя ландграф Фриц. Он обещал, что совершенно обязательно попрощается со мной», – и это тоже было записано. Через некоторое время выяснилось, что он действительно умер в этот момент.
14 ноября она писала из Сант-Кроуд тайному советнику Фридриху фон Харлингу: «Королева-мать привела в порядок апартамент рядом с галереей d’Ulisse (замок Фонтайнеблау). Её камеристки должны были ночью проходить по длинной галерее. Они видели там короля Франца, гулявшего в зеленом, расшитом цветами ночном халате. Мне же он не оказал чести показаться.
Я оказалась недостойной милости его духа. Я десять лет спала в комнате, где умерла предыдущая мадам, и ни разу её не видела. Но в первый же раз, когда сын Людовика XV, монсеньёр le Dauphin (Дофин), спал там, ему явилась тётя, умершая мадам.
Он сам это мне рассказывал. У него ночью возникла нужда. Он встал с постели и сел на ночной стул, стоявший рядом с постелью, и уже начал справлять нужду. Когда процесс был в самой активной фазе, он услышал, как открывается дверь в гостиную.
Дверь открылась и вошла разряженная дама в коричневом платье, красивом нижнем желтом платье, украшенная множеством красивых желтых бантиков на голове. Она повернула голову к окну. Монсеньёр подумал, что это юная герцогиня фон Фоикс. Он рассмеялся, думая, что дама испугается, заметив его сидящим в нише в ночной рубашке. Он начал покашливать, чтобы обратить на себя внимание, чтобы дама обратила своё лицо к нему, и он мог бы, наконец, увидеть её лицо, что дама и сделала.
Но вместо юной герцогини фон Фоикс, он узнал умершую мадам, которая совсем не изменилась с тех пор, как он её видел в последний раз. Вместо того, чтобы напугать даму, он испугался сам до такой степени, что бросился во всю прыть к спавшей в своей постели мадам ла Дофин, и прыгнул к ней в постель. Она проснулась и спросила: «Сто случилось, монсеньёр, что вы так прыгаете?», – на что он ответил: «Спите, я всё расскажу завтра!».
Мадам Мартервиль, вдова голландского посла при шведском дворе в Стокгольме, через некоторое время после его смерти была приглашена к ювелиру по имени Кроон для оплаты заказанного мужем серебряного сервиза. Вдова была убеждена, что хозяйство её умершего мужа было в полном порядке и не должно быть никакого долга. В оставшихся после него бумагах она не нашла ничего на эту тему. Так как стоимость была солидной, вдова была очень озабочена и со своими сомнениями отправилась к Сведенборгу, о котором слышала, что он общается с усопшими, в надежде, что тот поможет ей получить сообщение от умершего мужа из другого мира, которое разъяснит обстоятельства.
Господин Сведенборг обещал помочь. Через несколько дней он принёс даме сообщение. Он узнал от её умершего мужа, что долг был уплачен за семь месяцев перед его смертью. Квитанции лежат в шкафу, стоящем в верхней комнате.
Вдова ответила, что этот шкаф был полностью освобожден и среди бумаг таких квитанций не обнаружено. Сведенборг сказал, что они всё же находятся там. Её муж совершенно точно описал местонахождение. Нужно вынуть с левой стороны шкафа ящик, тогда будет видна доска, которую также нужно вытащить.
Под ней находится тайник, в котором хранилась голландская переписка, там же лежат и эти квитанции. После этого вдова вместе с присутствующими поднялась в верхнюю комнату, открыла шкаф, нашла согласно описанию тайник, о котором раньше никто не знал, и, к великому удивлению всех присутствующих, нашла бумаги. Это случилось в 1761 году в Стокгольме (Кант, «Geisterseher» («Духовидцы»), стр. 46-72). Хочу привести ещё одно свидетельство Канта о жизни Сведенборга: «В конце этого года Сведенборг был приглашен к шведской королеве, которая была наслышана о его общении с духами и душами умерших, но совершенно не верила в правдивость этих сообщений.
Когда Сведенборг пришел, и по просьбе королевы рассказал некоторые вещи о невидимом мире, то, так как её «здравый смысл» и убеждения не позволяли ей поверить в правдивость его сообщений, она решила несколько развлечься и заодно испытать своего гостя. Она попросила его спросить у её умершего брата, принца Вильхельма Прусского, о разговоре, который она вела с ним без свидетелей в Шарлоттенбурге. Кроме умершего о разговоре никто не мог знать. Если Сведенборг сообщит ей правильный ответ, тогда она поверит, что он общается с духами.
И что же? – Через несколько дней прибыл Сведенборг и пересказал разговор слово в слово, так что королева в полном изумлении вынуждена была признать, что все точные обстоятельства этого разговора мог сообщить только её умерший брат!».
Пастор Фридрих Вильхельм Бодеман пишет о магистре философии, евангелическом теологе, основателе детских домов, Йоханне Фридрихе Оберлине (1740-1826): «В то время как усопшая была телесно разделена от него, она оставалась с ним постоянно близкой. В соответствии со своеобразными взглядами Оберлина о невидимом потустороннем мире, он имел твёрдое убеждение, что остаётся с нею во внутреннем общении.
Десять лет она являлась ему почти ежедневно, как во время сна, так и в бодрствующем состоянии, обсуждала с ним его важнейшие мероприятия, предостерегала его, подобно Ангелу-Хранителю, о различных несчастьях, предупреждала о некоторых случаях, которые должны произойти, рассказывала о вещах потустороннего мира. Он об этом охотно рассказывал в такой спокойной и простой, я бы сказал, манере, что даже неверующие не решались ему противоречить. Если же они это делали, он с великолепным спокойствием отвечал: “Я всё же это лучше знаю, ибо, в полном сознании своими глазами вижу и ушами слышу!”.» (“Jochan Fridrich Oberlin, nach seinem Leben und Wirken hergestellt von Fridrich Wilhelm Bodemann “, Stuttgart, 1855 – «Йохан Фридрих Оберлин, о его жизни и деятельности повествуется Фридрихом Вильхельмом Бодеманном», Штуттгарт, 1855 г.).
Эрнст Мориц Арндт (1769-1860) пишет в «Erinnerungen-Gesichte-Geschichte» («Воспоминания-лица-история»): «когда я зимой 1811 года собрался отправиться в обратный путь на милую родину, на Рейн, и объезжал милых друзей на ставшем мне родным острове, прощаясь с ними, сидел я однажды поздно ничью в спаленке у моего покровителя, генерала фон Дике-цу-Лозентиц-ауф-Цудар. Днём я побывал во многих местах и уже несколько ночей почти не спал. Перед этим я написал несколько писем и устал, был в напряжении и одновременно расслабился.
Короче, я был в таком состоянии, когда из дальней дали могут стучаться в сердце выцветшие уже духовные сферы. Я задремал на стуле и увидел мою милую старую Софи (мою вторую маму), дружески улыбаясь стоящую передо мной и протягивающую в каждой руке по маленькому мальчику. Она протягивала их мне с таким видом, как будто говорила: «На, возьми малышей!».
И вот, в следующую среду, когда я в Гарце сидел вместе с моим старым Титсбургом и его гостеприимной дочерью Шарлоттой Писториус, поглощенный доверительным разговором, перед дверями останавливается карета моего брата Вильхельма фон Путбуса, и мне передают письмо, в котором говорится: «Брат, приезжай тотчас с этой каретой. Мы должны утром отправляться морем в Буххольц, чтобы похоронить старую тётю Софи, умершую вчера ночью!».
Генерал-фельдмаршал Colmar Freiherr von Goltz Pacha (1843-1916) родился в имении Билькенфельд недалеко от Либавы в Восточной Пруссии. Вскоре имение было продано, и отец приобрел меньшее имение Фабиансфельд рядом с Кёнигсбергом.
Когда Кольмару было шесть лет, его отец отправился в Данциг посетить родственников своей жены. Однажды мальчик увидел его совершенно отчетливо, идущим к нему пешком через поле со стороны «Groß-Leutch», приветливо помахивавшего рукой.
Юноша вбежал в дом с криком: «Отец вернулся! Он идёт от Леутха пешком через поле!». Хотя это всем показалось невероятным, что отец Гольтц вернулся так быстро из далёкого Данцига, все домашние выбежали из дома, но никого не увидели.
Мальчик продолжал настаивать, что видел отца, идущего через поле: «Я видел его совершенно отчётливо!». На следующий день пришло сообщение, что Фрейхерр умер в Данциге от холеры в тот день и час, когда его видел мальчик. (Из жизнеописания генерал-фельдмаршала Фрейхерра фон Гольтц-Паша, Берлин, Лейпциг, 1926).
17 сентября 1800 года Шиллер пишет Гёте: «Кернер написал мне несколько дней назад с большим удивлением, что существует сообщение, что Хумбольдты оказались в роли видящих духов. Некоторую определенную склонность Хумбольдт действительно к этому имел, и, возможно, Париж помог её развить. Александр (1769-1859) никак не может избавиться от духа своей матери.».
Друг Гёте и братьев Хумбольдт, Christoph Fridrich Nikolai (1733-1811), книготорговец из Берлина и известный издатель эпохи просвещения, описывает своё переживание в Берлинской Академии: «24 февраля 1790 года я неожиданно увидел с живым страхом в десяти шагах от себя умершего. Видение длилось восемь минут. В 4 часа по полудни это повторилось, когда я был один … В 6 часов я увидел различные образы, которые не имели отношения к первому. Когда первый страх прошел, я стал изучать феномен … С большой осторожностью я искал взаимосвязи мыслей, в результате которых эти образы показывались моему воображению, однако, никак не мог найти связи с моими мыслями, деятельностью и работой… На следующий день мертвец пропал, но его заменили другие образы, в том числе моих знакомых, а также незнакомых. Личностей моих интимных знакомых не было среди них, а были почти исключительно более или менее живущие вдалеке … Эти видения были одинаково ясными и определенными, был ли я один, либо в обществе, днём или ночью, на улице или в доме. Когда я закрывал глаза, они пропадали, но стоило глаза открыть, они появлялись тотчас вновь.
В общем, эти образы, которые были и мужского и женского пола, очень мало обращали внимания друг на друга и двигались в некотором похожем на ярмарку роде деятельности. Иногда казалось, что они заключают друг с другом сделки. Кроме людей были лошади, собаки и птицы. В этом не было, собственно, ничего особенного, только они выглядели несколько более бледными, чем в природном состоянии. Примерно через четыре недели количество видений увеличилось. Я начал слышать их речь.
Иногда они беседовали друг с другом, но чаще обращались ко мне. Их речи были коротки и, как правило, приятны. Часто я держал их за сердечных и чувствительных друзей, которые пытаются смягчить мои заботы. Хотя я в это время был в хорошем телесном и душевном здоровье, и эти явления мне были вполне приятны, настолько, что они меня нисколько не беспокоили, всё же я пытался отделаться от них подходящими средствами.
Я решил, что нужно поставить кровососущих пиявок, что и было произведено 20 апреля в 11 часов. Кроме хирурга со мной никого не было, когда во время операции моя комната заполнилась различными образами» …
Вскоре фигуры побледнели и больше не появлялись, хотя Николаи иногда казалось, что они незримо присутствуют. Он назвал эти явления «протофантастическими галлюцинациями».
Гёте, которому Николаи послужил прообразом Вагнера в «Фаусте», вкладывает в его уста в Вальпургиеву ночь слова:
«Вы вечно здесь! Нет, это невыносимо!
Исчезните же! Мы просвещены!
Чёртов сброд, они не спрашивают правил!
Мы так умны, и всё же привидения в Тегеле …».
Об этих привидениях Николаи переписывался с Гёте. Дом с привидениями был снесен в 1906 году. Как сообщал «Берлинер Тагеблат» от 17 ноября 1906 года, там был найден скелет взрослого человека. По мнению экспертов, он пролежал там не менее ста лет. Предполагалось, что это был преступник.
Эрнст Моритц Арндт (1769-1860) рассказывает о переживании, которое было у него в молодости на родине на острове Рюген: «Очень богатый господин фон Кальден из-за войны и неумелого хозяйствования оказался в стесненных обстоятельствах, и был вынужден здесь, в Шорице, где у него была прекрасная усадьба с садом и несколькими парками, играть после смерти некую роль, которая с точки зрения местного населения должна была урегулировать обстоятельства, происшедшие из-за его несчастий. Меня обдавало холодным и горячим потом от ужаса, когда призрак в сером ночном халате и белом ночном колпаке на голове с парой пистолетов в руках вечером и в полночь делал обход усадьбы; между двумя амбарами по насыпи, которая вела к дому, он медленно проходил в погреб, а, выйдя оттуда, шел через ворота в сад, где обозревал пасеку, после чего исчезал!» (Эрнст Моритц Арндт «Воспоминания из внешней жизни», Берлин).
Теодор Фонтане описывает в своей книге «Немецкая война 1866 года» обстоятельства из жизни генерал-фельдмаршала Карла Фридриха фон Штейнмерца (1796-1877): «В первый же год своего пребывания в Магдебурге он потерял свою единственную взрослую дочь и был глубоко этим потрясен.
Вскоре после смерти дочери у генерала возникли визионерские состояния, которые дали повод для разнообразных опасений, в то время как он сам, озадаченный, но без какого-либо беспокойства занялся исследованием этих видений».
Когда он смотрел в темноту, появлялась голова его дочери Сельмы. Её глаза блестели и двигались. Для генерала было что-то бесконечно притягательное в этом общении со своим ребенком. Точность этого видения была подобна отражению в зеркале.
Патер Йохан Христопх Блюмхардт (1805-1880) наблюдал за домработницей Готтлибин Диттус в Мёттлинге, которая в течение месяцев имела общение с умершими. Она передавала некоторым людям сообщения от умерших. Психиатр, доктор Михаэлис, несколько раз её обследовал и постоянно наблюдал, и пришел к убеждению, что это серьёзный феномен.
Основатель Антропософии Рудольф Штейнер посетил однажды проповедь своего друга, священника Фридриха Риттельмайера в Нюрнберге. После богослужения он нашел своего друга и сказал, что он видел во время проповеди позади головы Риттельмайера голову старой женщины. Он очень точно описал эту голову. Риттельмайер изумлённо воскликнул: «Вы очень точно описываете голову моей умершей матери!».
Необычное сообщение пришло из советской России: во время приёма у профессора Г.В. Сугарева перед ним возникла девушка в розовом платье и попросила профессора посетить её больную мать. Врач отклонил просьбу, так как он не посещал больных на дому. Мать может прийти к нему на приём. Девушка умоляла его сделать исключение и посетить её маму сейчас же, не откладывая, так как её жизнь в опасности. Она дала ему адрес и исчезла.
Врач решает всё же посетить больную. Он выскакивает в приёмную и спрашивает, куда делась девушка, которая только что была в кабинете. Ему ответили, что никакой девушки в приёмной не было. По окончании приёма он едет по адресу больной и рассказывает женщине о посещении девушки. Та удивлена, так как её единственная дочь умерла два дня назад, и гроб всё ещё стоит в соседней комнате. Врач идёт к гробу и с ужасом узнаёт в умершей ту девушку в розовом платье, которая являлась ему на приём.
Профессор доктор Йозеф Виттинг (1879-1949) описывает в своей книге «Ноябрьский свет» католического пастора, у которого умерла служанка. На следующий день умершая вошла в его спальню и заказала ему ещё одну мессу, за которую она платит, и указала точное место, где лежат деньги.
Теолог, профессор доктор Хейнрих Вальтхер пишет в своих «воспоминаниях», что у его родственников родился ребёнок, Катарина. Мать умерла через одиннадцать дней после родов. Отец вынужден был отдать ребенка в Гамбург в воспитательный дом. Через несколько месяцев умершая жена вошла к нему в комнату с ребенком на руках и сказала: «Поцелуй ещё раз своё дитя!». Через два дня к нему зашел друг с известием, что его дочь умерла. Он его прервал: «Я знаю, что Катаринхен умерла два дня назад в два часа дня!».
Патер И. рассказывает: «Несколько лет назад я ехал, как всегда, осенью на «Бернер-ваген» в Ремшталь за покупками. В качестве кучера рядом со мной сидел крестьянин Н., мы ехали около четырёх или пяти часов и приехали уже ночью. Между 23 и 24 часами мы достигли довольно крутого подъёма дороги, и оба слезли с повозки, чтобы лошади было легче. Повозка благодаря этому пошла быстрее.
Неожиданно рядом со мной оказался живший в моей деревне хорошо знакомый мужчина. Он был в чёрном костюме, какие у наших крестьян было принято надевать по воскресеньям. Он приподнял шляпу и сказал: «Добрый вечер, падре! Я пришел только, чтобы вам сказать, что вам придётся возвращаться домой. В пятницу будет погребение. Несчастье произошло в лесу. Во время заготовки дров один погиб!».
Мужчину нельзя было спутать, это был крестьянин В. Я его спросил: «И вы из-за этого догоняли меня бегом?», – и не получил ответа, так как он исчез. Я догнал повозку. Кучер спросил меня: «Чего хотел от вас В.?», – мужчины больше не было видно. Когда на следующее утро в бывшем целью путешествия месте, я вышел к завтраку, на столе лежала телеграмма от моей жены: «Крестьянин В. погиб на лесоповале.».
Один альпинист описывает следующий случай, бывший с ним в 1956 году: «Я с моим другом Зеппом совершал рискованные восхождения в Форарльберге. Зепп умер в 1954 году. Через два года после его смерти я делал с моим другом Херманном Г. восхождение к «Штуттгартской хижине». Оттуда мы решили подняться на вершину Рогге и попали в туман. Мёрзлый снег спутал наши планы. Наконец, Херманн сказал: «Ничего не получится!», – он поскользнулся на скале. У нас не было ни крючьев, ни веревки. Мой друг совершенно обессилел. Мы стояли перед стеной, которую можно было бы преодолеть только со вспомогательными средствами. Вдруг слева подошел Зепп и сказал только: «Steigbaum» (дерево-подъёма), – мы при этом даже не подумали о том, что это Зепп, умерший два года назад.
С помощью предложенного метода (сначала наступаешь на сплетенные пальцы рук товарища, потом взбираешься ему на плечи …) мы преодолели 15 метров до гребня. Когда мы оказались наверху, Зеппа нигде не было. В опасном положении мы не сказали друг другу ни слова. Херманну было достаточно тяжело меня поднимать, а мне его вытягивать. Только, оказавшись на гребне, Херманн сказал: «Это был Зепп, он нам очень помог!». – и только теперь до нас дошла вся невероятность помощи умершего товарища. Степень опасности нашего предприятия мы смогли оценить только, когда взошло Солнце. Мы никогда больше не предпринимали ничего настолько рискованного!».
Профессор Эрнесто Боццано в своей книге «Сверхчувственные опыты у примитивных народов» (Берн 1948) рассказывает о многих случаях, особенно у африканцев, которые само собой разумеющимся образом общаются со своими умершими. То же самое и у папуасов Новой Гвинеи. Они призывают на помощь умерших, вручая им водительство во время своих опасных путешествий по непроходимым лесам, болотам, горным ущельям, и получают ожидаемую помощь! (Заимствовано из книги «По ту сторону смерти. Статьи к вопросу жизни после смерти», глава: «Парапсихология и жизнь после смерти» Вильхельм Хоркель Qell-Verlag, Stuttgart 1970).
Что особенно нас впечатляет при знакомстве с этими короткими, достойными доверия сообщениями? – В первую очередь, большинство манифестаций одноразовые, дух умершего в момент смерти или вскоре после неё приносит сообщение или последний привет. Гораздо реже продолжительные явления.
Почти все имеют особенность, что их не пугаются, но иногда сначала воспринимают, как совсем нормальные, пока явившийся дух внезапно не исчезает. Или необычность явления осознаётся, когда становится ясно, что явился умерший.
Следующий вопрос: «Почему такие явления бывают в основном у генералов, министров, князей, королей? – Этот круг имеет более широкие связи, и их переживания становятся известны и записываются. Простые горожане редко пишут мемуары.
Примечательно, что в предыдущих столетиях почти не было писателей, поэтов, профессоров или известных политиков, которые не описывали бы подобные случаи, бывшие с ними или с их близкими или знакомыми. Как раз в эпоху Просвещения, когда религия и церковные догмы подвергались сомнению и насмешкам, было очень много свидетельств о явлениях мёртвых и других парапсихологических явлениях.
В прежних столетиях люди от крестьянина до Римского Папы имели общение с умершими, Ангелами, особенно Ангелами-Хранителями, демонами и низшими духами элементов земли, воды, воздуха и огня, леса, деревьев, дома и прочими так естественно, что спокойно перечисляли их перед лицом инквизиции, которая не верила в эти явления.
Чем проще были люди или общество, тем чаще бывали у них явления озарения. Наша кухарка Фрося видела добрых «карликов» (в Германии «Heinzelmännchen»), которые помогали ей на кухне. Её первейшим делом утром и поздним вечером было, что она им ставила горшочек сладкой каши с молоком. Она очень сердилась, когда кто-нибудь из неверующих смеялся над нею и её карликами. Когда весной на одну дачу, стоявшую зимой пустой, приехали хозяева и обжили её, Фрося была в смертельном горе, так как большинство карликов переселились туда. Она утверждала, что без их помощи ей не будет удаваться вкусная еда. Мы, дети воспринимали это совершенно серьёзно, и я действительно расстроился, что не увижу милых добрых карликов.
Десять лет назад мы столкнулись с другим феноменом. Швед Фридрих Юргенсон издал в 1964 году книгу «Stimmen aus dem All» («Голоса из Вселенной»). Имеются в виду голоса, которые записываются с микрофона во время экспериментов. Человеческие голоса, которые что-то говорили. Поэт и философ Константин Раудиве продолжил исследования Юргенсона, повторил и технически усовершенствовал эксперимент с записью на чувствительную магнитофонную ленту. И действительно, с магнитофонной ленты, на которую не записывались никакие разговоры, звучат человеческие голоса, частично отчётливо, частично неразборчиво, которые обращаются к экспериментатору.
Константин Раудиве в течение нескольких лет зарегистрировал более 72 000 голосов и опубликовал книгу «Неслышимое становится слышимым. По следам духовного мира» (издательство Отто Рейхеля, Ремаген, 1968). Голоса декларировали себя, как голоса умерших знакомых и друзей.
При этом имелись и незнакомцы. При изучении этого объективно существующего феномена приходилось думать, что дело имеют действительно с умершими. Исследования находятся ещё в начальной стадии, но уже показывают внушительные результаты. Я сам присутствовал при экспериментах Константина Раудиве, и они произвели на меня глубокое впечатление.
Имеется ещё целый ряд сообщений о внетелесных восприятиях в состоянии, которое представляет собой, очевидно, ступень предваряющую смерть. Те, кто это пережил, были ещё не совсем мертвы, и, вследствие каких-то патологических обстоятельств им удавалось покидать тело вместе с сознанием. То, что они видели или слышали, переживали, указывает на то, что они находились ещё в земном мире, но душа освобождалась от тела.
Розалинд Хейвоод в книге «Vor der Linie» («Перед линией») в главе «Смерть в свете сна и внетелесного переживания» описывает некоторые очень примечательные случаи из современной жизни. Среди подверженных в основном люди с критическим складом ума. Некоторые случаи хочу здесь привести.
Лорд Геддез, врач и профессор анатомии во время доклада в Королевском Медицинском Обществе в Эдинбурге в 1937 году описывает такое переживание: «В воскресение 9 ноября через несколько минут после полуночи я начал плохо себя чувствовать и в два часа начался острый желудочно-кишечный катар … В десять утра развились симптомы резкого отравления … Пульс был едва ощутим. Мне стало ясно, что я сильно болен и я привёл в порядок финансовые дела. После этого мне показалось, что моё сознание на малое время расплылось. Я внезапно заметил, что одна часть моего сознания отделяется от другой, которая в любом случае также принадлежала мне. Сознание, которое я назову «Б», начало освобождаться (растворяться), в то время как «А», которое и есть «Я», полностью вышло из тела, которое я мог видеть.
Постепенно шаг за шагом я чувствовал, что я могу видеть не только моё тело и кровать, на которой я лежал, но всё во всём доме и саду. Потом я понял, что могу видеть не только домашние вещи, но и в Лондоне, и во всей Шотландии, всюду, куда обращал своё внимание. И объяснение этого, которое я знал из самого себя, не имело иного источника, как я заметил, называлось моим ментором. Оно объяснило, что я имею свободу во временном измерении пространства, где «сейчас» и в некотором роде «здесь» соответствуют трёхмерному пространству.
Следующее, что я заметил, что моя способность зрения охватывает не только вещи обычного трёхмерного пространства, но также четырёх и более мерные пространства, в которых я чувствовал себя находящимся …Хотя я и не имел теперь тела, но обладал очевидно изумительно гибким зрением, и то, что я видел, можно только так описать, что я осознавал психический поток, который вместе с жизнью тёк сквозь время, что мне создало впечатление видимости, и мне казалось, что я обладаю особенно интенсивной силой излучения …
Я увидел Ф., входящую в спальню. Очевидно она очень испугалась. Она поспешила к телефону. Потом появился мой врач, бросивший своих пациентов и поспешно прибывший. Я слышал, как он говорил и видел его мысли: «Он совсем уже там!». Я совершенно отчетливо слышал, что он мне говорит, но я не имел связи со своим телом и не мог отвечать.
Я сильно рассердился, когда он взял шприц и что-то мне ввёл. Позже я понял, что это была камфара. Когда сердце начало биться сильнее, меня втянуло обратно, и я был в высшей степени сердит, так как я был любопытен, и только начал понимать, где я был и что видел. В момент возвращения всё исчезло, также и мои зрительные возможности, и я был исполнен только пронизывающей болью и мерцающим сознанием!».
Нечто подобное рассказывает альпинист: «Я висел на веревке примерно в полутора метрах под выступом. Я поворачивался, цеплялся за скалу и скатывался обратно. В общей сложности я упал на шесть метров, и веревка выдержала … В это время всё моё телесное и духовное существо охватило необычайное оцепенение или напряжение … Это было потрясающее впечатление, полностью по ту сторону всей жизни, как будто все мои жизненные силы находились на фундаментальном эволюционном переломе, который называется смертью … Теперь я знаю, что смерти нечего бояться. Это чудесный опыт, высшая, а не низшая точка жизни! Я не знаю, сколько времени я переживал это крещендо силы. Время больше не было временем …
Потом это чувство неожиданно сменилось равнодушием по отношению к тому, что может случиться с телом. Я видел моё тело отрешенно. Я не падал потому, что находился в измерении, в котором исключено падение. Я – это означает моё сознание – был разлучен с моим телом и меня не волновало, что с ним происходит. Этот опыт был для меня убедительным. Он мне доказал, что сознание живёт и после смерти.».
В «Sunday Times» 25 марта 1962 года было следующее сообщение: «В западной Сахаре во время войны я однажды потерял сознание при взрыве бомбы и пережил необычное впечатление, как будто я был вне моего тела и наблюдал всё происходящее с высоты примерно пяти метров. Я слышал шум самолётов, совершающих новый налёт, а также голоса моих товарищей.
Я видел пыль от взрывов, из-за которых я потерял сознание и удалился из тела, и видел моё тело лежащим … Я помню, что я подумал: «Нужно обратно!», – и снова оказался в своём теле и попытался сознательно открыть глаза. Замечательным было, что я мог, хотя я всё это время лежал без сознания, всё слышать и потом рассказать другим в точности, что они говорили в это время, а, после того, как я пришел в себя, ещё две недели я страдал глухотой … Этот случай убедил меня, что после смерти часть личности живёт дальше …».
В «Jurnal of the American Society of Psychical Research» в июне 1957 года была напечатана статья профессора Ф.И.М. Штраттона о переживании его друга, врача, после воздушной катастрофы.
Очевидно, что, будучи вне своего тела, этот врач наблюдал определенные события вблизи салона самолёта, происходившие вне зоны видимости с места, где находилось его тело. И подробности, о которых он рассказывал, когда снова пришел в сознание, были удивительно точными.
Он сказал, что одним из самых интересных наблюдений было прекращение обычного страха смерти, «когда во время очевидного освобождения от тела, переживаемого и ощущаемого, мне было очень приятно». Он к этому добавил, что тело его больше не интересовало, так что он недоумевал: «Что они там сожалеют о моём теле? Я здесь полностью доволен!».
Писатель Артур Коестлер, воевавший в Испании на стороне «левых», был пойман «франкистами» и приговорен к расстрелу. Он находился в одиночном заключении и совершенно потерял страх перед смертью. Описание он заканчивает словами: «Потом я парил в мировом потоке … Я никуда не стремился, я плыл в никуда … Потом поток и «Я» отсутствовали, моего «Я» больше не существовало …».
Один нью-йоркский психолог в письме к мисс Сузан Смит описывает состояние, которое он испытал при эксперименте с психологическими наркотиками: «Мне стало казаться, что я полностью освободился от своего физического тела … оно было только мёртвым грузом, который я воспринимал, когда смотрел на него с большой высоты. Всё было светом и высотой … Я казался себе булавочной головкой в огромном пространстве.
Пространство вокруг меня всюду, во всех направлениях, было наполнено светом, не ослепительным, но сияющим светом, и пространство, и не просто пространство, а осмысленное пространство, смысл которого я не мог постичь, но явственно чувствовал, пространство, которое было очевидно пронизано мудрой силой … Этот опыт укрепил меня в убеждении о сохранении «Я» по ту сторону явления, которое мы называем телесной смертью. Я чувствовал себя настолько иначе и так сильно отделенным от моего телесного «Я», что представление этого «Я» стёрлось, когда этот изношенный труп тела наконец потерян, совершенно непонятно и неразумно звучит …».
----
Подписывайтесь, что б не пропустить новые статьи
Полное содержание статей в этом блоге по данной ссылке.
Пост знакомство - обо мне, о том, кто завел этот блог.
#пересказкниг #снемецкогонарусский #переводкниг #владимирлинденберг #философияоглавноем #мыслиобоге #историячеловека #линденберг #челищев #книги #чтопочитать #воспоминанияодетстве #лебедевад #лебедевалексейдмитриевич