Под отчёт прочитано произведение Фредрика Бакмана «Бабушка велела кланяться и передать, что просит прощения».
Как вы уже поняли по цитатам, мне очень понравилось.
Да что там говорить. Я влюбился в это произведение с первой же фразы.
POV книги (хотя повествование от третьего лица) – семилетняя (почти восьмилетняя, как она сама часто напоминает) девочка Эльса. В какой-то степени противоположность Эльсе из «Саламандры» Одоевского – та полудикая полуслитая с природой почти элементаль огня, а эта не по годам развитая склонная к умозаключениям себе на уме девица.
Как бы так рассказать, о чём, и не проспойлерить... Ага, понимаю, для этого надо оставаться в рамках официальной аннотации.
Итак.
Повествование ведётся «из глаз» семи(почти восьми)летней девочки Эльсы, у которой из-за специфического развития (ну да, она немного душнила) нет друзей, но полно травилок. Но у Эльсы есть супергерой – это её опять же не по годам шебутная («бойкая») бабушка.
Однако, как случается в жизни гораздо чаще, чем в комиксах, супергерой умирает. А Эльса получает на прощание своего рода квест – раздать по адресатам письма, в каждом из которых бабушка просит у адресата прощения за то или иное.
По мере выполнения квеста судьбы множества людей, таких, казалось бы, разных, оказываются тесно переплетёнными между собой. И хотя нельзя сказать, что книга совершенно непредсказуемая, однако же там есть и чему удивить, и чему заинтриговать, и чему посопереживать.
В общем и целом, я бы сказал, что это одна из самых трогательных и самых, как же сказать, милых, что ли, книг с начала тысячелетия, что я читал. Испытываю горячее желание начитать её на камеру, но – помню, помню, на мне ещё должок по Винни Пуху висит :-D
По традиции надо, наверное, найти, за что и поругать... Так-то не за что. Разве что могу немножко придраться к транслитерации названия одного из Шести (вообще-то Семи, но это почти спойлер) Королевств, придуманных бабушкой. Оно всё-таки не Миаудакас, а Миаудацас. Так вышло, что я знаю язык мамы Волчьего Сердца, на котором названы Королевства. Может быть, не настолько, чтобы бегло разговаривать, но достаточно, чтобы понимать письменный текст. Но транслитерация с этого языка через иностранный источник у нас традиционно прихрамывает (в другой, тоже неплохой книге, помнится, пирожки с луком были транслитерированы с этого языка как сепкукодж, хотя правильно было бы цепкукой).
Но право же, это мелочь.