Наиболее важным вопросом в изучении Спарты является типологическая атрибуция спартанского общества, иными словами, где она стояла среди других обществ древнего мира. Большинство историков, которые в той или иной форме обращались к этому вопросу, довольствовались классификацией Спарты как “отсталого” или “аграрного греческого государства”. Простота и ясность этого определения ни в коей мере не компенсирует два серьезных недостатка – не конструктивность и двусмысленность. Безусловно, экономическая отсталость сближала Спарту с древними формами греческого общества, такими как дорические города Крита, полисы Фессалии и Беотии, племенные общины (этносы) Локриды и Элиды, Этолии.
Но одних этих черт недостаточно, чтобы говорить о базовой исторической однородности данных социальных структур. Не желая утруждать себя поиском точных определений, некоторые авторы характеризуют Спарту как “исторический курьез” и “аномалию”, которая не имеет аналогов и не встречается в истории не только Греции, но и всего античного мира. В таком подходе сложные научные вопросы, стоящие перед нами, не проясняются до конца, а разрушаются одним махом.
Спарта ставится в совершенно независимое положение среди всех других греческих государств и неизбежно помещается в абстрактную общеисторическую категорию, которая может найти своё место в любой период времени. В этом отношении интерес, который современные апологеты циклической теории всегда проявляли к феномену Спарты, не случаен. Социально-политическая система Спарты определяется как особое “общество военного типа”, в котором лидирующую роль играет государственный социализм.
В качестве примера тоталитарного государства Спарта противопоставляется демократическим Афинам, которые воплощают собой идеал “открытого общества”. Главная особенность, отличающая данный полис от всех других форм организации правящего сословия, заключается в том, что государство, функционирующее в основном как инструмент классовой власти, сохраняет форму соседской общины, унаследованную от более раннего исторического периода (первобытнообщинный строй). Однако община не была поглощена государством, как это обычно происходило в других раннеклассовых обществах, к примеру, в странах Малой Азии. Напротив, само государство было уподоблено общине, и поэтому полис можно считать особой, если не деградировавшей формой организации.