Серебряный век — ярчайший феномен в истории русской культуры. Именно он стал культурным фоном для бурных драматических событий общественно-политической жизни России, разворачивавшихся столетие назад и оказавших исключительное влияние на нашу современность.
Серебряный век прочувствовал, предсказал и зафиксировал на бумаге, на холсте, в камне, музыке и театре всё, что происходило в умах его современников.
В Москве с 1999 года существует единственный в своём роде музей, посвящённый всем литературным стилям, течениям и направлениям периода с 1890-х по 1920-е годы — отдел Государственного музея истории российской литературы имени В. И. Даля — Музей Серебряного века. Постоянная экспозиция музея, насчитывающая около 1500 экспонатов, разместилась в доме купца Баева (проспект Мира, 30) на площади более 200 кв. м. Именно в этом доме с 1910 года до конца своих дней жил Валерий Яковлевич Брюсов (1873 – 1924) — москвичи знают эту точку на карте Москвы под названием «дом Брюсова».
Сразу после смерти Брюсова в его квартире был открыт мемориальный кабинет, демонстрирующий обстановку, в которой его хозяин работал и принимал своих гостей, среди которых были А. А. Блок, К. Д. Бальмонт,
А. Белый, М. Волошин, М. Горький, В. В. Маяковский, С. Есенин, И. Северянин,
А. Н. Толстой, Э. Верхарн и многие другие. Посещение кабинета мастера, в котором кроме предметов, принадлежавших Брюсову, находится часть его библиотеки, задаёт особую тональность изучения основной экспозиции, создаёт ощущение эпохи.
Серебряный век — время, характеризующееся взаимопроникновением всех видов искусств — литературного, театрального, музыкального, архитектурного, изобразительного. Несмотря на то, что оригинальная обстановка второго этажа дома Брюсова не сохранилась, залы, оформленные по проекту художника
А. А. Тавризова, несут в себе некий синтетический заряд. Эстетика символизма, стиля модерн, авангарда передана в декоративном оформлении выставочных пространств.
Основу экспозиции составляют книги и журналы. Казалось бы, изобразительному искусству отведена второстепенная роль, что подчёркнуто принадлежностью Музея Серебряного века к «семье» Государственного литературного музея. На переднем плане — литературные произведения поэтов и писателей эпохи. Однако это ни в коей мере не мешает окинуть экспонаты взглядом искусствоведа.
Синтез литературы и изобразительного искусства ярко проявился в оформлении изданий, представленных в музее, ведь зачастую в создании иллюстраций, заставок и концовок, эскизов переплётов, обложек, издательских марок принимали участие художники, чьё творчество было абсолютным эстетическим камертоном эпохи Серебряного века. Поэтому та кардинальная смена курса, наметившаяся в изобразительном искусстве ещё в 1880-е годы, выразившаяся в отказе от исчерпавших себя принципов реализма и поисках нового изобразительного языка, отчётливо прослеживается на примерах печатной продукции, выходившей из типографий в то время и представленной в музее.
Взаимопроникновение литературы и изобразительного искусства отражено в коллекции музея в хоть и немногочисленной, но достаточно яркой портретной живописи, графике и даже скульптуре. К 1910-м годам — времени, к которому относится подавляющее большинство музейных портретов, — фотография стала достаточно распространённым явлением, и в коллекции можно видеть некоторые фотографические портреты основных действующих лиц Серебряного века. Однако объектив фотокамеры, фиксирующей лишь внешнее, не сравнится с проницательным взглядом творца-художника, тонко подмечающего в портрете творца-литератора его сложные психологические характеристики, глубину и богатство внутреннего мира, особенно когда эти портреты выполнены такими мастерами, как В. А. Серов, Е. Е. Лансере,
Л. С. Бакст, Б. М. Кустодиев и другими.
Переходя к более подробному описанию изобразительного материала экспозиции, надо отметить, что его условно можно разделить на два периода. Первый — символизм, модерн — охватывает 1890 – 1900-е годы. Второй — авангард, футуризм — прослеживается до 1920-х. В статье будут рассмотрены некоторые произведения, относящиеся к первому периоду, так как авангард — тема, требующая отдельной разработки.
Первый период ознаменован художественными поисками «Мира искусства», объединения, сформировавшегося в России в конце 1890-х годов и просуществовавшего вплоть до 1924 года. Преодоление принципа непосредственного изображения окружающего мира, перенесение акцентов на способы истолкования изображаемого стали лейтмотивом творчества «мирискусников». Субъективное начало искусства одновременно с обретением им самоценности и самодостаточности превалирует в их творчестве; образы преображаются или деформируются, становятся многогранными и многозначными, реальность соединяется с вымыслом.
На смену философскому позитивизму приходит мифологизированность мышления. В то же время образы обладают определённой мерой недосказанности. Этот новаторский подход к работе над образом как в литературе, так и в изобразительном искусстве охарактеризовал В. И. Иванов: «Я не символист, если слова мои равны себе, если они — не эхо иных звуков, о которых не знаешь, как о Духе, откуда они приходят и куда уходят, и если они не будят эхо в лабиринтах душ». Не менее точное определение Иванов даёт такой категории, как символ: «Символ только тогда символ, когда он неисчерпаем и беспределен в своём значении, когда он изрекает на своём сокровенном (иератическом и магическом) языке намёка и внушения нечто неизглаголимое, неадекватное внешнему слову».
Все эти тенденции характерны не только для живописи, но и, в частности, для книжной графики. Они отчётливо прослеживаются на примерах экспонатов музея.
Среди произведений «мирискусников» из коллекции Государственного литературного музея в доме Брюсова можно видеть графический портрет Андрея Белого, выполненный Л. С. Бакстом в 1906 году.
Художника интересуют лишь свойства характера модели, её психологический склад и сиюминутное настроение, поэтому детально проработана лишь голова. Торс трактован обобщённо, его контур едва намечен. Сам Белый писал об этом портрете: «<...> кажусь оживлённым, весёлым и „светским“ — таким, каким меня, мне в угоду, вторично нарисовал Бакст: мужем с усами, с поднятой головой, как с эстрады».
Таков же портрет Г. И. Чулкова работы Е. Е. Лансере.
Художник также фокусирует внимание зрителя на лице модели, оставляя торс без проработки. Для Лансере здесь важна лишь поза, подчёркивающая состояние, в котором пребывает портретируемый. Кажется, что Чулков не просто позирует, — он внимательно слушает какого-то невидимого зрителю собеседника. Сложенные на груди руки, складка в углу рта — выражение скепсиса? Поэта и художника объединит не только работа над этим портретом. Лансере будет участвовать в оформлении альманаха «Факелы» Чулкова, а потом последний посвятит Лансере сонет:
Мир полюбил,
взыскательный художник,
Твоих картин живую красоту, —
И я, беглец, пустынник и таёжник,
Увидел в них желанную мечту.
Я — варвар злой,
тайги слепой заложник;
Ты — сын изысканных времён: но чту
Твой нежный дар.
Торжественный треножник
Не поколеблю. Тайную черту
В гармонии рисунков я заметил,
Тобою созданных. И вот пленён
Я знаком тем, которым ты отметил
Искусство милое. Заворожён
Нежданно я, средь буйных восклицаний,
Безмолвием пластических исканий.
Лансере активно занимался книжной графикой, и с этой линией творчества художника можно ознакомиться на примере двух его произведений из коллекции Музея Серебряного века. Это обложка художественного и литературно-критического журнала «Золотое руно» (1908. № 1) и эскиз обложки книги Д. С. Мережковского «Пётр» («Пётр и Алексей», 1905, картон, тушь, белила, золото). Оба примера демонстрируют черту, присущую «мирискусникам» — «ретроспективные мечтания» и поиски идеалов красоты в ушедших эпохах. Так, в «Золотом руне» Лансере объединяет изображения античных маскаронов, элементы помпейского канделябрного стиля с характерным для модерна орнаментальным мотивом — «ударом хлыста». В обложке для книги Мережковского художник наделяет Петра I чертами средневекового рыцаря.
С 1898 по 1904 год члены группы «Мир искусства» издают одноимённый ежемесячный иллюстрированный художественный журнал. Почти полгода выпуски журнала за 1899 год (№ 13 – 18) украшала созданная М. В. Якунчиковой обложка «Лебединая песня».
15-й номер этого журнала можно видеть в экспозиции. В этой обложке отражены творческие устремления художественной группы, сформировавшейся вокруг мецената С. И. Мамонтова, — Абрамцевского кружка, в который в своё время входили В. М. и А. М. Васнецовы, А. Я. Головин, М. В. Нестеров, В. Д. Поленов и другие. Деятельность этих художников была связана с изучением исконной русской культуры и внедрением её элементов в современный им художественный процесс. Результаты этих устремлений вылились в такое явление, как неорусский стиль.
Якунчикова сотрудничала не только с редакцией «Мира искусства», но и с издательством «Скорпион», основанным меценатом С. А. Поляковым,
В. Я. Брюсовым и Ю. Балтрушайтисом.
В коллекции Музея Серебряного века находится один из номеров ежемесячника искусств и литературы «Весы», выпускавшегося с 1904 по 1909 годы, обложка которого также выполнена Якунчиковой (1905. № 1). Стиль художницы узнаваем благодаря композиционным приёмам и псевдорусским декоративным мотивам, которыми она пользовалась, работая над «Лебединой песней».
В 1900-е годы в русском изобразительном искусстве появляется особое течение — бердслеизм. Английский художник, один из наиболее ярких представителей modern style, О. Бердслей вдохновил многих своей особой узнаваемой графической манерой. В доме Брюсова находится несколько произведений
Н. П. Феофилактова, художника, попавшего под обаяние англичанина и даже называвшегося «московским Бердслеем». Познакомившись с Феофилактовым, Брюсов начинает привлекать его к совместной работе. В залах музея представлены издания «Скорпиона», обложки к которым вышли из-под руки «московского Бердслея», — «Крылья» М. А. Кузмина (1908), альманах «Северные цветы. Ассирийские» (1904 – 1905), шестой номер журнала «Весы» за 1905 год. Более того, все издания «Скорпиона» отмечены маркой, созданной Феофилактовым специально для издательства.
В коллекции музея находится один из портретов В. А. Серова. На нём изображён в свойственной для художника в 1900-х годах манере Л. Н. Андреев (1907, бумага, акварель, гуашь). Серов экспериментирует с чёрным, придаёт фигуре подчёркнутую обобщённую монументальность, акцентирует внимание на лице модели, на его выражении.
Портрет Л. М. Рейснер, принадлежащий кисти «мирискусника» В. И. Шухаева, — одно из самых интересных живописных произведений, экспонируемых в Музее Серебряного века.
Композиция портрета отсылает нас сразу к нескольким явлениям в истории искусства — прерафаэлитам, назарейцам, а через них и к сиенской школе живописи.
Завершить этот обзор изобразительного искусства, хранящегося в музее, можно великолепным портретом Максимилиана Волошина, написанным в 1924 году Б. М. Кустодиевым.
Портрет для дома Брюсова имеет особое значение. В 1924 году Волошин пригласил Брюсова к себе в Коктебель. Эта поездка стала для Брюсова фатальной. На одной из прогулок по коктебельским просторам поэт попал под ливень и сильно простудился. С трудом добравшись до Москвы и обратившись к врачам, он получает диагноз: крупозное воспаление легких. От этой болезни Брюсов уже не оправится. 9 октября он умирает в своём кабинете.
Резюмируя всё вышесказанное, отметим, что графические и живописные произведения, демонстрируемые в экспозиции дома Брюсова, помогают составить многомерное представление о рассматриваемой эпохе.