Мы лицемерим во многих местах. На семейных посиделках, когда нахваливаем жирные котлеты двоюродной тёти или новое цветастое платья "вырвиглаз". Лицемерим у подруги в гостях, когда говорим, что ей скорей всего показалось и муж не изменяет, хотя думаем наоборот. На работе без лицемерия иногда по службе не продвинуться. Но пару дней назад я нашла новое место — концентрат притворства.
На статью меня натолкнула температура 39,7, которая не покидала три дня. Когда ртуть на градуснике поднимается, в голову лезут странные мысли и руки автоматически включают Сансару Басты.
Температура, кстати, была на лактостаз. Выручила консультант по ГВ из нашего городского чата мамочек, её советы по массажу и прикладыванию холодного сотворили чудо. УЗИ на всякий случай я конечно тоже сделала, ситуация не критична, хотя в моменте думала по другому и не понимала откуда ноги растут у моего жара.
И вот лежу я, напеваю про то, что буду петь голосами своих детей и голосами их детей, и вспоминаю бабушку. Я уже писала про эту удивительную женщину, которой горжусь и восхищаюсь, но, к сожалению, мои чувства разделяли не все. Она была неудобной, эмоциональной, настойчивой. Её не любили женщины и иногда не понимала семья.
Но она умерла и удивительнейшим образом разом все вдруг стали вспоминать о бабушке только хорошее.
Меня злит такой подход. Могилку так легко любить. Можно заказать дорогой памятник, посадить цветочки, устроить поминки, купить красивый венок и поставить себе галочку в списке добрых дел.
Кладбище, на мой взгляд, самое лицемерное место на земле. Люди при жизни говорят и делают гадости, не общаются годами, зато на похоронах соревнуются в горе. Почему всегда находятся деньги на поминки и памятник, но не на семейный праздник. Почему в этот день легко собираются все родственники, хотя в обычно у многих свои дела.
Простите, если случайно задену чьи-то чувства. Это только мои мысли и возможно потом я переобуюсь, изменю мнение.
Я не особо верю в загробную жизнь, но верю в карму в этой. Хочу проживать её полной грудью, любить и ненавидеть, помогать и говорить «нет» без оглядки на райские обещания. Поэтому я не понимаю фраз: «там будет лучше». Да, блин. Вы лучше здесь сделайте, не откладывайте жизнь на потом.
Ещё в детстве меня удивляло, почему, когда человек уходит из мира, он автоматически становится чуть ли не святым. Вдруг все его любят, скорбят, вспоминают. Да потому что он больше ответить ничего не может, а людям хочется почувствовать себя хорошими.
Не люблю кладбища. Я лучше в церкви свечку поставлю, в телефоне фото совместные посмотрю, в архив памяти загляну. Там все мои ушедшие родные, а не за оградкой.