Зарудцкий ещё долго рассказывал про Костю, Надя его буквально засыпала вопросами, а он пытался на них как можно подробнее и обстоятельнее отвечать. Надя ответы его впитывала словно губка, и при этом что-то заносила в свой блокнот. А у неё накопилось этих вопросов много. Почти с три десятка. Наконец, со вздохом она спросила:
- Получается, Сергей Аркадьевич, Костя намеренно искал смерти?
После некоторой паузы Зарудцкий ответил:
- К сожалению, это так. По крайней мере у меня, Надежда Адриановна, складывалось именно такое впечатление…Хотя признаюсь, и не только у меня.
- Но в том бою, в котором Костя, как все считают, погиб, на самом деле не смогли опознать его останки?
- Почему? Ну а документы? - возразил штабс-капитан.
- Ну, да, вы про них говорили…
- А ещё фотографии? В останках одного из офицеров мы же нашли фотографии, а на них были он и вы. Эти фотографии могли быть только у Кости Олейничева…
- Ну-у… Ну, да…Наверное…На-аверное, это так…- вынужденно согласилась с доводами Зарудцкого Надя.
- Простите за подобные подробности, но там было настоящее месиво от тел, останки погибших были разбросаны по округе не целиком, а частями, ноги, руки, и всё остальное, все эти кишки и прочие внутренности, страшная была картина, и мы их собирали буквально по крупицам. У двоих или троих погибших оторвало головы, а одному бедолаге крупным осколком её срезало наполовину, у всех отсутствовали одна или две конечности. У кого-то не было рук или ног, а у одного погибшего вообще осталось только часть тела, какой-то его обрубок! Бедолага был разорван в клочья! Ну так это же война…Война жестокая.
У Нади, как у человека творческого, было развито воображение, и то, что ей рассказывал Зарудцкий, а он рассказывал просто чудовищные вещи, у неё не могло не вызвать потрясения. На глазах у Нади невольно выступили слёзы, и она какое-то время не могла говорить. Зарудцкий деликатно молчал и ждал, когда она успокоится.
Разговор затянулся. Время уже приближалось к часу ночи, и Надя спохватилась:
- О-ой, я, наверное, вас утомила? Вам же обоим завтра рано вставать?
Зарудцкий соскочил со стула, поправил мундир и произнёс:
- Я, наверное, в последний раз могу с вами поговорить, Надежда Адриановна, сегодня утром я получил предписание и уже завтра к обеду покидаю Санкт-Петербург. Я должен выехать к месту назначения своей командировки, то есть за пределы…ну, это не важно! - сам себя поспешил оборвать Зарудцкий.
- Ну, я, пожалуй, всё, что хотела у вас узнать, уже спросила, - ответила гостю Надя.
Зарудцкий, проявив офицерскую галантность, поцеловал руку Наде и в сопровождении Николая вышел из номера.
Когда Николай вернулся, то застал Надю всю в слезах.
- Прости, дорогой, - извинилась Надя, - это всё нервы.
Николай понимал состояние супруги. Да и ему самому было тяжело выслушивать то, о чём говорилось в этот раз. Как-никак, а Костя тоже был не чужим ему. Они были когда-то лучшими друзьями.
***
После тяжёлого разговора с Зарудцким, Надя плохо себя почувствовала, у неё даже поднялась температура и весь последующий день она не выходила из номера, и только на следующий ей стало лучше, и она решила развеяться и что бы хоть как-то отвлечься от тягостных мыслей, по-прежнему одолевавших её, надумала посетить какую-нибудь художественную галерею, и свой выбор остановила на Эрмитаже.
***
В Эрмитаж она поехала вновь с Еремеем. Тот уже как старый знакомый её поджидал с самого утра у парадного входа гостиницы.
Надя похлопала по крупу его лошадь, поднялась в коляску и протянула молодому извозчику пять рублей.
- Это тебе…
- За что? - удивился он.
- Как за что? За вчера.
- Так я вчера не ездил!
- Но ты поди весь день простоял и всё ждал меня?
Еремей кивнул головой:
- Как и договаривались. До пяти вечера поджидал. Не отъезжал никуда.
- Вот видишь! Ты не отъезжал. А я… Извини, я про тебя и позабыла. Потому что немного приболела.
- Я так и подумал. А сейчас вы как? Уже не хворы?
- Сегодня лучше. Ну, поехали, что ли, Ерёма?!
И Еремей тронулся с места.
Они поехали в сторону Невского проспекта.
По пути им всё чаще встречались автомобили и приходилось пережидать, когда проедут шумные трамваи.
***
В столице Российской империи было много замечательных мест, но для любителей искусства Эрмитаж имел особое значение.
Музей изобразительного и декоративно-прикладного искусства Императорский Эрмитаж располагался первоначально в одном из крыльев Зимнего дворца, в резиденции Российских самодержцев.
Начало его коллекции положила Екатерина II Великая. В 1764 году, после того, как ей переданы были из Берлина 317 ценных картин из частной коллекции Иоганна Эрнеста Гоцковского, в счёт его долга, возникшего из-за недопоставки русской армии зерна. Среди переданных полотен были картины Рембрандта, Рубенса, Иордана и других знаменитых мастеров. Эти полотна и послужили основой, на которой в дальнейшем сформировалась музейная коллекция.
Спустя пять лет, в 1769 году, при содействии князя Белосельского-Белозерского в Дрездене для Эрмитажа приобрели ещё одну замечательную коллекцию, на этот раз принадлежавшую первому министру короля Польского и курфюстра Саксонского Августа III графа Генриха фон Брюля. Она состояла из 600 картин голландских, фламандских, французских и итальянских мастеров, в том числе там был и великий Тициан.
Но наибольшее значение для Эрмитажа имела покупка в Париже в 1772 году Екатериной, при посредничестве князя Голицына, коллекции живописи барона Пьера Кроза. Это была едва ли не лучшая коллекция живописи в Париже, уступавшая тогда только галереи герцогов Орлеанских. В этой коллекции имелись полотна Рафаэля, Джорджоне, Тициана, Рубенса, Ван Дейка.
К концу правления Екатерины собрание картин Эрмитажа уже превратилось в одно из лучших в мире. К тому времени в Россию переехали коллекции живописи британского премьер-министра Уолпола и лондонского банкира Лайд-Брауна.
Коллекция Эрмитажа интенсивно пополнялась и на протяжении всего XIX века.
Все без исключения правившие в эти годы Романовы приобретали как целые коллекции, так и отдельные произведения европейских и русских мастеров. До середины XIX века Эрмитаж полностью соответствовал своему названию (от французского Ermitage - уединённое место), поскольку посещать его могли лишь избранные. Так, к примеру, Пушкин смог получить пропуск в Эрмитаж только благодаря рекомендации Жуковского, служившего наставником у сына императора. Но при Николае I Эрмитаж распахнул свои двери для широкой публики. Для этого было специально построено новое здание. И уже в первый же год публичной работы Эрмитажа его посетило 50 тысяч человек.
И с каждым годом количество посетителей музея только увеличивалось. А к концу XIX века он стал вторым в мире по посещаемости после парижского Лувра.
***
Нельзя сказать, что Надя от живописи была далека. Необходимо признаться, что у неё в живописи были свои пристрастия. Она предпочитала раньше пейзажи и художников маринистов, и это отчасти было связано с влиянием на неё Кости Олейничева, любившего море и творчество того же Айвазовского, однако постепенно Надя увлеклась гораздо больше портретами. И тут ей нравились уже не голландцы или французы, а прежде всего отечественные мастера, и особенно она выделяла для себя Репина.
Сейчас Надя рассматривала одну из работ мэтра, называвшуюся «Осенний букет», и изображавшую старшую дочь Ильи Ефимовича с букетом полевых только что сорванных цветов. Репин к этому времени уже находился на пике славы, но нравился он Наде не потому что считался модным, а потому что творчество Ильи Ефимовича ей было близко по духу, по настроению, да и по своему особому стилю.
Старшая дочь Репина Вера, изображённая на этой картине, являлась уже барышней, и Надя её знала лично. Она познакомилась с ней в предыдущий её приезд в Санкт-Петербург.
Вера сейчас служила в Александринке, сопернице Мариинского императорского театра. Чувствовалось, что Репин очень постарался, работая над портретом дочери. Он её не приукрасил, но в то же время раскрыл её внутренний мир, её полные радостного ожидания глаза, её слега лукавую улыбку, запрятавшуюся в кончиках губ.
Надя ещё любовалась картиной, как кто-то её окликнул. Она обернулась и увидела рыжеволосую девушку, в которой признала молодую подружку адвоката Евгения Моршанцева, несостоявшегося жениха Нади и её друга детства.
-О-ой, Надя, это же вы?! Да-а, вы! А я и не думала вас здесь повстречать! - обрадовано воскликнула девушка. Она сейчас была одета ярко и даже вызывающе, и явно была в приподнятом настроении.
- А мы с Евгением вас уже собирались искать, - продолжила Элеонора Слобожанская.
- Что-то случилось?
Слобожанская хотела обняться и расцеловаться с Надей, как будто они были уже закадычными подружками, но Надя только пожала ей руку. Элеонора не показала виду, что обиделась из-за холодности Нади, и как ни в чём не бывало затараторила дальше:
- Да не-ет, нет-нет! Совсем ничего такого, что бы вы могли подумать! Всё хорошо! Всё складывается прекрасно! Просто Евгений в некоторых вопросах такой нерешительный! Ну что я говорю? Вы же друзья детства? Он и в детстве был таким же робким в некоторых вопросах?
- А что?
- Да он всё никак не мог насмелиться сделать мне предложение… Но вот вернулся из Самары и как-то поменялся… Хотя мне и пришлось подтолкнуть его к этому шагу. Но подобным образом часто приходиться поступать нам, девушкам. И это уже не важно! Надя, я рада вам сообщить… Я так счастлива, я так счастлива! Ну, в общем, не буду скрывать… Через две недели у нас с ним состоится свадьба!
- Поздравляю! Я рада за вас обоих, - ответила Надя.
Слобожанская продолжила:
- Мы уже во всю готовимся к ней и намерены с Евгением вас пригласить на наше венчание и свадебное торжество.
Надя развела руками:
- Мы, конечно, хотели бы вас поздравить и разделить с вами вашу радость, но, к сожалению, увы, но у нас не получится это сделать.
- Почему? - расстроено переспросила уже в скором будущем мадам Моршанская.
- Мы к этому времени уже уедем из столицы.
- Николая Георгиевича отзывают? - переспросила Элеонора.
- Да. Служба есть служба.
- Возвращаетесь в Самару?
- Можно сказать и так.
-Жа-а-аль, - опечалилась Слобожанская. - А вы мне так понравились. И вы, и ваш муж. Вы такая замечательная, такая красивая пара. Мы бы хотели с вами подружиться. Ну, хорошо, а давайте, Надя, я вам дам пригласительные на спектакль, который состоится в эту субботу, и в котором я дебютирую в одной из главных ролей?
Надя от этого предложения не стала отказываться, и Слобожанская вновь заулыбалась:
- Я буду вас ждать! Обязательно со своим мужем приходите!
- Мы придём, - пообещала Надя.
- И ещё…А знаете что? А давайте тогда двумя парами посидим в каком-нибудь ресторане и пообщаемся, пока вы не покинули Санкт-Петербург? Евгений очень этого хочет. Да и я тоже. У нас есть любимый ресторан… Мы в него часто ходим. Он находится на Невском проспекте. Там преотличная кухня!
- Ну, я тут одна не могу решать, - ответила Слобожанской Надя. - Мне надо поговорить с Николаем.
- Так поговорите! Только не затягивайте с этим. - И Элеонора протянула Наде визитку. - Здесь домашний телефон Евгения. Я уже переехала к нему. Как поговорите с мужем, позвоните.
И Надя, и Элеонора Слобожанская расстались.
Невеста Моршанцева поспешила в свой театр на дневную репетицию, а Надя ещё походила по Эрмитажу и только через час покинула его.
***
Николай опять пришёл около восьми вечера и без особого восторга встретил озвученное супругой предложение, исходившее от Моршанцева и его невесты, в котором они предлагали посидеть в каком-нибудь ресторане и пообщаться.
- Дорогая, - произнёс Соколовский, - ну и о чём мы будем с ними говорить? Я и Моршанцев - совершенно разные люди. ( Николай в этом не признавался даже себе, но он по-прежнему немного ревновал к этому адвокату-хлыщу Надю.) Ну, положим, ты можешь с этим Евгением повспоминать ваши детские годы, а я тут причём? Да и времени у меня остаётся мало! Я теперь буду задерживаться в штабе допоздна и смогу приходить не раньше восьми, а то и девяти часов.
- Ну а на спектакль в Мариинку мы сходим? У меня от Элеоноры Слобожанской пригласительные.
- Когда? - переспросил Николай.
- В субботу.
- А ты хочешь?
- Оч-ч-чень.
- Ну… ну, на спектакль давай сходим. Тем более в субботу. Я в выходные буду приходить пораньше. Постараюсь к шести вырваться из штаба.
На том Соколовские и порешили.
***
Замечу, что в конце XIX и в начале XX веков русская культура переживала небывалый расцвет. Достижения её во всех сферах были поистине потрясающими, и она по праву выдвинулась на одно из первых мест в мире. В эти годы в России творили Толстой, Достоевский, Чехов, Тургенев, Репин, Серов, Врубель, Блок, Римский-Корсаков, Мусоргский, и этот ряд великих творцов можно долго и долго продолжать, но среди композиторов всё-таки выделялся один, его называли «императором классической музыки» и во всём мире боготворили, а ещё его считали самым лучшим композитором современности.
И это был, конечно же, Пётр Ильич Чайковский.
***
На этот раз в Мариинки давали очередную оперу Петра Ильича Чайковского «Иоланту».
«Иоланта» была самой последней оперой величайшего композитора, написанной им за год до смерти по драме датского писателя Генрика Герца «Дочь короля Рене».
Опера эта сразу же приобрела популярность и уже вскоре оказалась одной из самых часто ставившихся не только на российской сцене, но и на мировой. По сюжету все события её происходили в XV веке в горах Южной Франции. Там располагался замок короля Прованса Рене.
Прототипом главной героини являлась Иоланда Анжуйская, дочь короля Рене Доброго. Она была слепа от рождения, но не знала об этом. И никто из посторонних под страхом смерти не имел права появляться в этом замке, а все приближённые по воле короля тщательно скрывали от Иоланты её тайну, что она от рождения была слепой. Они оберегали девушку от понимания того, что у людей есть такое чувство, как зрение, и для этого приближённые к принцессе слуги избегали в разговорах с ней употреблять все слова, связанные с этим чувством («светлый», «яркий», «блестящий», «зрелище» и другие). В счастливом неведении, Иоланта проводила все дни в замке среди подруг, однако с недавнего времени её покой начали нарушать смутные подозрения, что от неё всё-таки, что-то пытаются скрыть.
Всё закончилось тем, что помолвленный с детства с Иолантой герцог Бургундии Роберт попросил у короля Прованса разрешения разорвать помолвку со своей слепой невестой, но в неё без памяти влюбился друг герцога, рыцарь по имени Водеман. И благодаря чувству, вспыхнувшему у этого благородного юноши к Иоланте, она чудесным образом исцелилась и стала зрячей.
Элеонора Слобожанская в этом спектакле получила роль Бригитты, подруги Иоланты.
В императорской Мариинке тогда было много блистательных исполнителей, так что пробиться в основной состав, да ещё и получить одну из главных ролей в спектакле - это было совсем даже не просто. И тем более это было сложно для молодых исполнителей, к которым и относилась Элеонора Слобожанская. Так что не случайно она гордилась своим достижением, заполучив роль Бригитты.
Партию короля Рене в этот раз исполнял Александр Смирнов, а вот Иоланты - Елена Катульская.
***
Рядом с Соколовскими в зрительном зале сидел Евгений Моршанцев. Он постоянно отчаянно хлопал, когда заканчивала петь его невеста, и, вскакивая, что есть мочи кричал «Браво! Браво!», и это немного забавляло Соколовских. Сидевшие поблизости зрители тоже оглядывались, кто-то уже выговаривал молодому и франтоватому адвокату, что бы он вёл себя поприличнее и перестал бы шуметь.
После окончания спектакля Надя и Николай последовали за Евгением, чтобы поздравить его невесту с дебютом и преподнести ей цветы.
Когда они вошли в гримёрку, Элеонора сидела в кресле, а Моршанцев ставил в вазу свой букет. Увидев Соколовских Элеонора расцвела и протянула руку для поцелуя Николаю:
-Ну-у и как вам моё исполнение? - спросила она вошедших Соколовских, и при этом Слобожанская вновь более чем откровенно посмотрела на мужа Нади. Она даже не скрывала, что ей приглянулся молодой и подтянутый штабс-капитан. Да, конечно, Соколовский-младший был эффектен, и особенно ему к лицу была военная форма. Она на нём сидела безупречно.
Николай поцеловал руку Слобожанской и вручил ей цветы, которые она тут же передала Евгению.
Николай произнёс:
- Мне понравилось!
- Вам правда понравилось? - переспросила юная и начинающая певица, как бы выпрашивая дополнительную порцию похвалы от приглянувшегося ей военного.
- Но я не большой специалист. В этих делах гораздо лучше меня разбирается супруга, - ответил ей Соколовский.
- Ну а как вам, Надя, моё пение? - уже переключилась на Надю Слобожанская.
- Вы выглядели совсем неплохо, Элеонора, - ответила Слобожанской Надя. Она тоже не могла не заметить повышенного интереса невесты Моршанцева к мужу, но Надя была спокойна за Николая. Она знала, что Николай правильный и порядочный, и совершенно не склонен ходить на лево. Это, по её убеждению, было исключено. Какие-то интрижки на стороне его не интересовали вовсе. Он был весь погружён в свою службу.
Надя спокойным тоном продолжила:
- Мне в целом спектакль понравился, Мариинка держит марку! И все исполнители были на высоте! Жаль только, что Собинов в вашем спектакле не был задействован, но и Смирнов, и Катульская, и Больска, и вы, Элеонора, смотрелись как единое целое, и никто не выпадал из всего ансамбля! А ещё признаюсь, мне жалко, что уже совсем скоро мы лишимся возможности посещать такие спектакли и наслаждаться императорской оперой. Я оперу очень люблю!
- А что, в Самаре оперы нет? - удивилась Слобожанская.
- Постоянной труппы нет, только приезжают на гастроли, - ответил невесте Моршанцев. - Да и то, звёзд почти не бывает на этих гастролях. Того же Собинова можно послушать только в Санкт-Петербурге или в Москве.
Надя добавила от себя:
- И потом, мы уезжаем не в Самару…В Самаре мы будем проездом. А едем мы ещё дальше…
- И куда же вы едете? - заинтересовалась Элеонора.
- За Урал.
- Неужели в Сибирь? Или на Дальний Восток? - удивилась такому ответу Слобожанская.
- В Омск.
- К новому месту службы вашего мужа? - переспросила Слобожанская, и вновь при этом она кинула выразительный взгляд на Николая.
- Да! - поспешно произнёс Николай. - Меня переводят туда из Семипалатинска.
- Ну, Омск - это ведь столица Сибири! - продемонстрировала свои знания в географии Слобожанская. - И я думаю, что там скоро появится своя постоянная оперная труппа. Кто-то мне об этом недавно говорил…
- Не уверен в этом, - ответил ей Николай.
Моршанцев и Слобожанская вновь напомнили о своём предложении посидеть в ресторане, но Николай и Надя ответили им на это очень неопределённо, по сути вежливо отказав, а когда они вернулись к себе в гостиницу, то дежурный им сообщил, что их час назад искал мужчина средних лет, который оставил для них какую-то записку.
(Продолжение следует)
Сайт автора: vbartash.kz
Одноклассники автора: ok.ru/...443