У родителей был боксер Сэм. Ох, простите, Сэмюэл Янг Гаррингтон Сан Оф Президент. Так вот Сема научился говорит "ма-маа", до такой степени обожал ее.
А до него была болонка, которая только маме позволяла вытаскивать ее с ее подушки и тащить мыть, стричь или лечить. С остальными Вилка была строга, как классная дама в женской гимназии.
***
Я, если что, собак боюсь. И это не фобия. Просто мне не везло.
Однажды, уже лет двадцать назад мой дядька знакомил меня с кавказской овчаркой Джиной, для чего меня усадили в кресло, приказали не двигаться и дать себя обнюхать. Джина обошла меня, обнюхала, потом уложила свою здоровенную башку мне на колени и даже дала почухать ей шею и нижнюю челюсть, что явно доставило ей удовольствие. А затем она спокойно обошла кресло и почти вцепилась мне в шею. То есть, обхватить шею зубами ей не удалось, я вовремя дернулась, но кусок кожи с шеи она зубами содрала.
Собачьи укусы заживают долго. Сейчас там некрасивый шрам. Ну и естественно, была куча уколов от бешенства и три контрольные поездки за добавкой.
А еще как-то раз, лет пять назад первое свидание у меня закончилось на больничной койке. Мы отправились в кино, вышли с мужиком из машины, которую припарковали позади кинотеатра "Искра", тут появилась здоровенная немецкая овчарка на длинной цепи (центр, блин, города, улица Зенкова, но надо же было там откуда-то взяться какому-то ларьку-привету из 90-х, к которому на ночь привязывали пса) и вцепилась мне в щиколотку.
В итоге мужик, вместо кино, вез меня в травмпункт, а я в это время ничуть не романтично валялась в обмороке на сиденье машины и заливала ему пол в машине кровью. И тоже заживало все долго, а здоровенный шрам остался до сих пор. И, конечно, опять были мероприятия против бешенства.
Это хорошо еще, что уколы нынче ставят в руку, а не в живот. А то в детстве, после покуса мелкой дворняжки (и снова я ничего не делала, сидела себе в коляске), мамулька говорит, мне фигачили уколы в живот. Я сам момент укуса помню — и это, наверное, самое раннее воспоминание из жизни, а вот что было дальше — нет.
При этом собаки сами по себе не вызывают у меня никаких негативных чувств. И мне порой очень бы хотелось потискать какую-нибудь псину. Просто я никогда не знаю, что у них в голове, это вызывает серьезную настороженность, и потому желание проявлять дружелюбие я подавляю и вообще стараюсь обходить собак стороной.
***
Моя мама, наоборот, перед собаками любых размеров не испытывает вот вообще никакого пиетета. Они все для нее ласковые, добрые, хоть и шкодливые засранцы.
Однажды шли мы с ней по базару, мне в ногу ткнулся мокрый собачий нос и я взвизгнула от ужаса. Подскочила, развернулась и увидела довольно накачанного стаффорда без намордника и с серьезным, даже угрожающим выражением лица. Рядом с псом стоял здоровый наглый бритоголовый хозяин. И ему явно доставил удовольствие мой испуг.
Моя мама оглянулась, увидела пса и проворчала что-то типа:
— Оля, ну чего ты ребенка пугаешь своими визгами.
А потом склонилась над стаффордом, схватила его нежно за брыли и, похоже, даже не заметив хозяина, начала ворковать:
— Какой ты милаха! Напугали тебя, зайчик? Ну не бойся. Спорим, она тебя боится больше, чем ты ее...
Стаффорд разомлел, бухнулся на спину посреди базара и потребовал чесать ему брюхо. Мы с хозяином стояли рядом и молча наблюдали всю картину. Я-то к такому уже попривыкла за свою жизнь, а хозяин явно находился в некотором разочарованном офигении: он-то, как он думал, владеет собакой-убийцей, а тут, блин, какой-то мимимишный пупсик валяется и пускает слюни от того, что ему чешут пузико.
***
Естественно, боксер Сэм в такой расслабляющей обстановке стал разбалованным хулиганом.
Он мог стащить со стола булку хлеба и таскать по всей квартире. Или любил вытаскивать носки из ящика в шкафу и раздирать их в клочья при попытке отобрать. А еще страшно любил грызть сырую картошку, усвинячивая всю кухню. А когда мама для вида тянулась к ремню, Сэм подскакивал к ней, виновато опускал голову, тыкался лбом в ногу — и мама тут же таяла.
Еще Сема любил попрошайничать, когда дома были гости. Он забирался под стол, поочередно всем гостям клал на колени свою слюнявую башку и просительно заглядывал в глаза. Отступал, только когда гость скармливал бедному недокормленному ребенку с невыносимо грустным взглядом чуть не целую тарелку еды. Поэтому всем гостям полагались специальные простеганые покрывашки на колени, которые мама сшила специально, чтобы защитить одежду гостей от собакиных слюней.
Обычно Сэм спал в родительской кровати, но если в доме оставался гость, этот засранец устраивал показательные выступления "это мое место, а вас я не знаю, идите нафиг". Он забирался на гостевой диванчик между спинкой дивана и спиной гостя, упирался лапами в спинку дивана, а спиной — в гостя, и начинал потихоньку этого самого гостя с дивана выдавливать. Стоило шикнуть на него, Семочка бежал к маме в комнату, там на некоторое время затихал, но стоило гостю заснуть, Сэм снова проделывал тот же трюк. Гости частенько летали с дивана на пол...
Но, когда шалость удавалась и измученынй бессоницей злой гость поднимался с пола, с явным намерением надавать одному засранцу люлей, вид Сема всегда при этом имел такой невинный и раскаявшийся, что ни у кого не хватало духу всерьез на него разозлиться.
***
А как-то раз Сема начал таскать по квартире обгрызенный огурец и довольно обиженно на него гавкать, нападать и делать вид, что сейчас огурцу не поздоровится. Мама сначала удивилась, спросила у меня, не я ли принесла огурцы и не убрала их в холодильник. А потом, когда я сказала, что нет, напряглась и пошла проведать единственный цветочек, который смог выжить при Сэме.
Остальные цветы давно переехали домой ко мне и прочей родне. Да, кактуса в горшке не было. Именно его Сэм таскал по квартире. А за то, что кактус исколол ему губы и нос, Семочка на него и злился.
_____________________________
Если вам понравилась статья, не забудьте про лайк.
Еще почитать:
Когда мама — лучшая
Про чужую кошку
Хэллоуин