Проходя по Михайловской улице, на здании Большого зала Петербургской филармонии они видят мемориальную доску, посвященную Мравинскому, ведь он руководил Заслуженным коллективом Республики Академическим симфоническим оркестром Филармонии 50 лет, возглавив его в 1938 году после победы на Всесоюзном конкурсе дирижеров в Москве. И под руководством Мравинского оркестр стал одним из лучших в мире, что неоднократно подтверждалось гастролями. В общей сложности дирижер провел с оркестром около 1000 концертов.
Имя Мравинского неразрывно связано и с музыкой Дмитрия Шостаковича. Сам дирижер в статье, посвященной 60‑летию композитора, писал: «Если бы мне пришлось заполнять анкету, посвященную главным событиям моей биографии, то на ее вопросы я бы ответил так: «Самая значительная человеческая встреча в Вашей жизни?» — «С Шостаковичем». «Самые сильные музыкальные впечатления?» — «От творчества Шостаковича». «Самое важное в Вашей исполнительской деятельности?» — «Работа над произведениями Шостаковича».
Мравинский осуществил премьеры пяти симфоний композитора, начиная с Пятой, и, хотя в его исполнении звучала музыка Прокофьева и других советских авторов, именно Шостакович занимал особое место в его репертуаре, неслучайно Мравинскому посвящена Восьмая симфония композитора. Чаще всего маэстро дирижировал Пятой (59 раз), довольно часто Шестой. Помню программу, в которой Пятая Шостаковича соседствовала с Пятой Чайковского. Шостакович в его интерпретации представал истинным классиком, поднявшимся над трагедиями своего времени на какую‑то надмирную высоту, и, мне кажется, стихотворение Анны Ахматовой, посвященное музыке Шостаковича, относится именно к интерпретации Мравинского:
В ней что‑то чудотворное горит,
И на глазах края ее гранятся,
Она одна со мною говорит,
Когда другие подойти боятся.
К своим любимым произведениям Мравинский все возвращался и возвращался, пристально вглядываясь в партитуру, репетируя до бесконечности, оттачивая детали исполнения. Именно поэтому его интерпретации были настолько близки к совершенству.
Мне посчастливилось в юности побывать на нескольких концертах маэстро в последние годы его жизни, в 1980‑е. Никогда не забуду самый первый из них. Мравинский уже дирижировал сидя и концерты давал редко, билетов на них было не достать. Чуть ли не с ночи любители музыки записывались в списки. Помню, что приехала часов в семь утра к кассе, задолго до открытия, и, как оказалось позже, опоздала — вожделенного входного билета мне не досталось. Попала лишь чудом: перед концертом какая‑то девушка отдала мне лишний. Тогда Филармония выпускала около 300 входных билетов, кроме того, пускали студентов Консерватории, в зале яблоку негде было упасть. В программе были увертюры к «Нюрнбергским мейстерзингерам», «Лоэнгрину», «Тангейзеру» Вагнера и Четвертая симфония Брамса.
Мравинский вообще был великим вагнеровским дирижером, хотя он не исполнил ни одной его оперы. Как у него звучал оркестр, никогда больше мне не довелось слышать такого сияющего звука у струнных! Это был кристально чистый звук с особым узнаваемым теплым тембром. И интерпретации, и самому облику маэстро был присущ особый аристократизм, шло ли это от дворянского происхождения или внутреннего благородства души — не знаю, скорее, и от того и от другого. Сам Мравинский сравнил в одном из интервью свои концерты со священнодействием и праздником, точнее не скажешь. При этом жесты его были очень лаконичны и скупы, лишены экспрессии. Все внешнее убиралось в пользу внутреннего горения духа. Много позже я узнала, что Мравинский был глубоко религиозным человеком, но и тогда сразу ощущалось, что он воспринимал свое исполнение как высокое служение музыке.
Вокруг его личности сложилось много легенд и мифов, как вокруг всякого великого человека. Его концерты остались в памяти, потому что это были ярчайшие музыкальные переживания. В конце жизни он обращался лишь к произведениям, которые были ему по‑особому дороги, составляли сердцевину его репертуара: Шостакович (Пятая, Шестая и «предсмертная» Пятнадцатая), Чайковский (Пятая и Шестая), Брамс (Четвертая), Шуберт «Неоконченная», Вагнер…
Санкт-Петербургская филармония бережно собирает документальные свидетельства и материалы о дирижере, с которыми можно ознакомиться на сайте к ее 100‑летию. Имя Мравинского носит одна из петербургских школ искусств и международный юношеский конкурс. К 120‑летию со дня рождения великого дирижера в Большом зале пройдет концерт Заслуженного коллектива России под управлением главного дирижера оркестра народного артиста России Николая Алексеева, в котором прозвучит музыка Бетховена и Брамса, солисткой выступит австрийская пианистка Ясминка Станчул. А в фойе Большого зала откроется выставка, посвященная работе Евгения Александровича Мравинского с оркестром Филармонии — Заслуженным коллективом Республики (ныне — Заслуженный коллектив России).