Узнаваемая музыка, пронзительные стихи, открытый добрый взгляд – таким страна увидела и полюбила Юрия Лозу и, конечно, его визитную карточку – песню «Плот». Многие впервые услышали ее в программе «Песня года-89».
«Она резко стрельнула сразу, эта песня, и вот, может быть, с выходом этой песни в широкий эфир ее уже стали петь не только отдельные люди на кухне там, а она стала массовой»
Но к громкому успеху Лоза шел почти 35 лет, и путь этот, как в песне, простым не был.
Родился певец в Свердловске, но когда мальчику было семь, семья переехала в теплую благополучную в те годы Алма-Ату. Там мама-бухгалтер и папа-инженер, а еще конструктор, изобретатель начали строить новую, счастливую жизнь, как вдруг с отцом случилось несчастье.
«Он попал в жуткую аварию, ему правую ногу оттяпали по колено и вдруг выяснилось, что все работы, которые он делал раньше руками, они требуют подмастерья»
Так с десяти лет Юрию пришлось стать для отца главным помощником. Подросток начал разбираться в автомеханике, знал, как устроен «горбатый» запорожец, даже освоил столярное дело, но вот будущую взрослую жизнь хотел связать с футболом, пока не обнаружил, что девчонкам во дворе нравятся отнюдь не спортсмены.
«Вдруг оказалось, что мои футбольные заслуги их не интересуют, и это вообще не их тема. А молодой человек, который взял пару аккордов на гитаре, – сразу стал центром внимания»
После такого открытия Юрий решил, что он начнет брать уроки игры на гитаре. Надо сказать, что в 60-х в музыкальном мире шла негласная война между приверженцами русской семиструнной гитары и шестиструнной, на которой играла вся Европа, в том числе и знаменитые Beatles. Юрий непременно хотел играть именно на такой настолько сильно, что сам сделал редкий, дефицитный по тем временам шестиструнный инструмент в сарае отца.
Однако о музыке как о профессии Лоза, конечно, не думал. После окончания школы поступил в Казахский государственный университет, но после первой же практики понял, что гидрологом быть не хочет. Пошел в армию, а там его музыкальные способности тоже оказались востребованными.
«В первый же день ко мне подошли ребята из духового оркестра, а им надо увольняться в запас, а начальство поставило задачу подготовить себе смену. Сунули мне в руки трубу и сказали: через две недели если я не извлеку вот эти ноты, то я сгнию в туалете, с бритвочкой буду туалеты драить»
Трубу за две недели Лоза не освоил, зато, как шутит сам, научился подкрякивать оркестру на медном альте. Казалось бы, прямая дорога в музыкальное училище. Но родители настаивали: нужна серьезная работа. Так что после армии Юрий стал работать на заводе фрезеровщиком, а по вечерам ходить в заводской клуб – играть в самодеятельном ансамбле.
«Однажды попросили заменить вокально-инструментальный ансамбль в ресторане, и я впервые в 21 год заработал деньги музыкой»
То, что любимое дело может приносить доход, для Лозы стало открытием. Он быстро распрощался с заводской жизнью, сменив ее на ресторанную.
Надо ли говорить, что в 70-х в ресторанах не было ни диджея, который поставит любимую песню, ни караоке, ни уж тем более интернета, где можно посмотреть текст той самой заветной композиции, а между тем, ресторанный певец за отдельную плату должен был исполнить любое музыкальное желание заказчика. Не знаешь песню – плати штраф. А уж если предложат выпить, отказываться тоже нельзя. Это Юрия и смущало.
Подальше от зеленого змия он перешел на работу в филармонию в Усть-Каменогорск, но в работе случился простой. Как раз в это самое время руководитель местного коллектива «Интеграл», небезызвестный сегодня Бари Алибасов, искал музыкантов.
«Он пришел, говорит: "Ребята, мне надо отыграть два дня" или три там у него было мероприятий. "Забабахайте!"»
После первых же концертов у будущего продюсера Алибасова созрел план отправиться в поездку за большими деньгами: от Иркутска и дальше по БАМу.
Гастрольная романтика обернулась суровой реальностью. Сибирь встретила холодом и необходимостью самим грузить оборудование, гладить концертные костюмы, а в промежутках продавать билеты на самих же себя.
Юрий брал афишу, пачку билетов и шел к ближайшему в городе женскому общежитию с заманчивым предложением послушать замечательных парней, которые споют не менее замечательные песни.
Вопреки ожиданиям тур по БАМу денег не принес. Зато родилась идея переехать. На клич, брошенный «Интегралом», откликнулись четыре филармонии: Майкопа, Магадана, Хабаровска и Саратова. Выбрали последнюю.
Лоза уверяет, что с помощью коллектива погибающая Саратовская филармония быстро выбралась из долгов, а уже через четыре года начала строительство дома для сотрудников.
«Я задал Алибасову простой вопрос: "Они этот дом строят, а мы тащим этот дом. Он-то на наши деньги построен. Может все-таки мне как-то можно тоже выделить?". Потому что он получил там двухкомнатную квартиру в этом доме. Я говорю: "Мне, как солисту, который бьется уже четыре года". Он говорит: "Ну нет, не получается". Я говорю: "Тогда до свидания"»
Так в 83-м Юрий приехал в столицу с одним чемоданом. Сначала работал фальцовщиком музыкальных инструментов, потом завел нужные связи на студии и вскоре записал свой первый магнитный альбом, с песней «Девочка в баре», с которого гремела на всю страну.
Кстати, многие были уверены, что такая жизнь у самого Юрия Лозы тоже, каждый вечер веселые вечеринки, алкоголь, многочисленные романы с поклонницами, но вот сам артист уверяет: никогда бы не добился успеха, если бы не вел здоровый образ жизни и не хранил верность жене Светлане, с которой познакомился задолго до своего карьерного взлета, пиком которого как раз и стала композиция «Плот».
«Маленький плот» держит на плову шоу-бизнеса своего создателя много лет и тонуть, похоже, не собирается, ведь пока есть те, для кого музыка Лозы стала символом эпохи, поклонников меньше не становится, да и сам автор вечного хита справедливо отмечает, что на его концерты люди приходят не за старыми песнями, а за своей молодостью.