За темноту духовную. За отсутствие вкуса, не чующего – в этот заход – что не смерть была идеалом Есенина, а то недостижимое благое для всех сверхбудущее (Есенин же был символист), которое потому так далеко, что теперь и тут очень плохо, настолько плохо, что в это сверхбудущее можно попасть только через наоборот как бы, по принципу поговорки: не согрешишь – не покаешься, не покаешься – не спасёшься. Ну так – грешить! И – в смерть!
Ну где простецу Прилепину почуять, что что-то у есенинского подсознательного идеала на примете было ЗА смертью авторского образа его, Есенина-поэта!
Для Прилепина не существует нецитируемого. Он груб. Соответственно ему очень подфартило. В 2005 году снят телефильм «Есенин», режиссёр которого, Зайцев, грубо искажает действительность с целью опорочить советскую власть, ибо что-то реакция в стране началась на дерьмократию 90-х годов, и стала страна оглядываться с приязнью на бывший Советский Союз. Надо выполнить Зайцеву социальный заказ: чтоб убит был Есенин «по заговору советского правительства» (Википедия). И – грубый Прилепин (левый) ополчился на грубого Зайцева (правого). – И пошло-поехало извращение художественного смысла стихов Есенина, увы, знаменитым (и не зря!) писателем Прилепиным. С попутными чудовищными ляпами по отношению к неприкладному искусству как таковому.
«То есть человек [Зайцев]знает, как было на самом деле, но правда у нас не привлекательна с точки зрения киносборов» (https://yandex.ru/video/preview/7887379752585634431).
А для киносборов сейчас, при реставрированном капитализме и надобности быдла, чтоб его терпел, нужна детективщина.
И не доходит до ума Прилепина, что правда не имеет никакого отношения к тому, что такое первосортное искусство, неприкладное, рождённое подсознательным идеалом автора, когда восприемник чувствует, что ему сказали ЧТО-ТО, словами невыразимое. И это чуть не единственное, что проникает в сознание восприемника. Да и автора. Сознание Есенина, например, понятия не имело, что он вдохновлён практически недостижимым сверхбудущим, благим для всех. И потому стихи его для всех такие пронзительные. А для грубого Прилепина они пронзительные потому, что про внутреннюю тягу к смерти лирического героя стихов.
«В июле 1912 года 17-летний Есенин пишет свой девушке, Бальзамовой, что либо сделает с собой такое неприятное: или жить, или не жить».
Для этого несчастного Прилепина нет же озарения от стихотворения. И он впрягается в вериги писем, чтоб не из своего подсознательного катарсиса от стихотворения, а из письма выудить что-то про смерть в добавок к словам стихотворения про смерть.
«В октябре 13 года ей же пишет: «Я не могу придумать, что со мной, но если так продолжится ещё, я убью себя. Брошусь из своего окна и разобьюсь вдребезги об эту мёртвую, пёструю и холодную мостовую».
Стихотворение «Исповедь самоубийцы» Есенин сочинил примерно в то же самое время.
Не мог я жить среди людей,
Холодный яд в душе моей.
И то, чем жил и что любил,
Я сам безумно отравил.
Это ещё юношеские его стихи, но эта тема не оставит его никогда».
Тема нехорошего человека, сатаниста, хулигана, среди хороших, получается от такого цитирования, людей. И раз так всё кругом хорошо, то лучше сатанисту – умереть.
А не тема нехорошести всей теперешней жизни, добавлю я.
То есть, читатели, Прилепин что: не ведает, что творит? Его несёт – вот он и несётся?
Исповедь самоубийцы
Простись со мною, мать моя,
Я умираю, гибну я!
Больную скорбь в груди храня,
Ты не оплакивай меня.
.
Не мог я жить среди людей,
Холодный яд в душе моей.
И то, чем жил и что любил,
Я сам безумно отравил.
.
Своею гордою душой
Прошел я счастье стороной.
Я видел пролитую кровь
И проклял веру и любовь.
.
Я выпил кубок свой до дна,
Душа отравою полна.
И вот я гасну в тишине,
Но пред кончиной легче мне.
.
Я стер с чела печать земли,
Я выше трепетных в пыли.
И пусть живут рабы страстей —
Противна страсть душе моей.
.
Безумный мир, кошмарный сон,
А жизнь есть песня похорон.
И вот я кончил жизнь мою,
Последний гимн себе пою.
.
А ты с тревогою больной
Не плачь напрасно
Надо мной.
1912-1915 год
Плохо устроен мир со страстями. Настолько плохо, что имело смысл, им отдаться вполне, чтоб они убили (через муки совести). Не мгновенно. И это переродило: от страстей отвратило, так что непосредственно перед смертью аж стало легче на душе, что достойно воспевания гимном себя-нового. А по такому новому, хорошему, и нехорошо маме плакать. В чём и состоит послание его ей. А всем – назидание: всё – к лучшему. Пусть и далёкому, раз ТАК всё плохо сейчас.
Ну, так. Предположим, что Прилепина занесло совсем неожиданно для него не влево. Всё ж нацбол бывший… Посмотрим, что дальше.
«Не пойду я к хороводу:
Там смеются надо мной,
Повенчаюсь в непогоду
С перезвонною волной.
Стихотворение датируется 1911 годом. Но дата явно неточная. Сочинил он его минимум на три года позже».
И, раз это простое продолжение прежнего говорения, то надо думать, и здесь Прилепин видит тему сатаниста: хоровод – это все весёлые, добрые, смеются над злым, так он героически утонул, раз так всё в общем хорошо, кроме иногда непогоды, которую он за нехорошесть и выберет для своего героического отвергания всего хорошего.
А что на самом деле?
Под венком лесной ромашки…
Под венком лесной ромашки
Я строгал, чинил челны,
Уронил кольцо милашки
В струи пенистой волны.
.
Лиходейная разлука,
Как коварная свекровь.
Унесла колечко щука,
С ним — милашкину любовь.
.
Не нашлось мое колечко,
Я пошел с тоски на луг,
Мне вдогон смеялась речка:
«У милашки новый друг».
.
Не пойду я к хороводу:
Там смеются надо мной,
Повенчаюсь в непогоду
С перезвонною волной.
1911 г.
Всё наоборот. Мир очень плох. В нём – женская неверность бытует и всякие другие нехорошести, коварные свекрови, щуки и т.п. Для протеста – утопиться. Во имя лучшего сверхбудущего.
Ну? Слушаем дальше? Может, окстится Прилепин?
«Есенин написал:
Всё встречаю, всё приемлю,
Рад и счастлив душу вынуть.
Я пришел на эту землю,
Чтоб скорей ее покинуть».
Нет, не окстился. Всё то же, сатанинское, раз умолчание? – Всё – хорошо, и этого достаточно, чтоб с этим не смириться и покончить с собой.
А на самом деле?
Край любимый! Сердцу снятся
Скирды солнца в водах лонных.
Я хотел бы затеряться
В зеленях твоих стозвонных.
.
По меже, на переметке,
Резеда и риза кашки.
И вызванивают в четки
Ивы — кроткие монашки.
.
Курит облаком болото,
Гарь в небесном коромысле.
С тихой тайной для кого-то
Затаил я в сердце мысли.
.
Все встречаю, все приемлю,
Рад и счастлив душу вынуть.
Я пришел на эту землю,
Чтоб скорей ее покинуть.
1914
Всё хорошее – природное, сельское: отражение солнца в воде, звон листвы, трав, парит болото недавней гарью. И всё – явное, бесхитростное. А в обществе не так. Тайное. Такое, что хорошо б умереть.
«Ещё Есенин написал:
И вновь вернусь я в отчий дом,
Чужою радостью утешусь,
В зеленый вечер под окном
На рукаве своем повешусь».
Что: опять сатанист, - раз умолчание, - от чужой радости в петлю хочется.
А вправду?
Устал я жить в родном краю
В тоске по гречневым просторам,
Покину хижину мою,
Уйду бродягою и вором.
.
Пойду по белым кудрям дня
Искать убогое жилище.
И друг любимый на меня
Наточит нож за голенище.
.
Весной и солнцем на лугу
Обвита желтая дорога,
И та, чье имя берегу,
Меня прогонит от порога.
.
И вновь вернуся в отчий дом,
Чужою радостью утешусь,
В зеленый вечер под окном
На рукаве своем повешусь.
.
Седые вербы у плетня
Нежнее головы наклонят.
И необмытого меня
Под лай собачий похоронят.
.
А месяц будет плыть и плыть,
Роняя весла по озерам…
И Русь все так же будет жить,
Плясать и плакать у забора.
1916
Плохая жизнь на Руси: друг меня хочет зарезать, любимая изменила, и всё это считается нормальным. А это непереносимо, и надо покончить с собой. И жаль, что и это ничто не изменит в будущем. Где ж идеал? – В сверхбудущем, раз Русь такая красивая: белые кудри дня – это кучевые облака, жёлтая дорога – глинистая, сверкает под солнцем весною, когда высохло, зелёный вечер почти белой ночи, седые вербы, месяц в небе и реке.
Антиресный товарищ, этот Прилепин…
Прервёмся, чтоб не утруждать читателей слишком…
9 июля 2023 г.
