Во Франции обсуждают уроки беспорядков, вспыхнувших в стране после гибели 27 июня 17-летнего подростка от рук полицейского. Убийство, которое могло стать результатом трагического стечения обстоятельств, обнажило застарелые противоречия во французском обществе. Дискуссии по итогам погромов выявили множество мнений и вскрыли как минимум две Франции, считает корреспондент «Ъ» во Франции Алексей Тарханов.
В течение шести ночей во многих районах Франции бушевали беспорядки, устроенные преимущественно молодыми жителями предместий. Организованная через соцсети молодежь развлекалась погромами, грабежами и драками с полицией. Причем орудовали они именно там, где живут, уничтожая все те удобства и блага, которые Франция старается предоставить своим гражданам. Прямой ущерб измеряется сотнями миллионов евро, косвенный может доходить до миллиарда.
Президент Эмманюэль Макрон, чье поведение, кстати, разочаровало многих французов (согласно опубликованному 6 июля опросу YouGov для HuffPost, 79% респондентов сочли, что глава страны был «не на высоте») призвал «устранить первопричины» беспорядков. Множатся выступления политиков, активистов и ученых с призывом извлечь уроки из случившегося. Правда, выводы, к которым приходят в обществе, выглядят диаметрально противоположными.
Так, крайне левые во главе с партией «Непокорившаяся Франция» (LFI) требуют реформы полиции, которая, по их мнению, погрязла в расизме и насилии. Впрочем, попытка леворадикалов свалить все на полицию не находит поддержки даже среди некоторых верных союзников LFI, обвиняющих главу партии Жан-Люка Меланшона в подрыве «важнейших институтов государства».
Поддержку полиции ожидаемо выражают правые партии. На стороне стражей правопорядка и общественное мнение. Проведенный 8 июля опрос OpinionWay для газеты Parisien показал высочайший (73%) уровень доверия к полиции. Неудивительно, что, возможно предчувствуя эти настроения, Эмманюэль Макрон прямо с заседания кризисного штаба ночью 3 июля отправился вместе с министром внутренних дел Жеральдом Дарманеном на встречу с полицейскими в казармы XVII округа столицы, чтобы «выслушать их, поблагодарить и заверить в своей поддержке».
В то же время Жеральд Дарманен парировал обвинения правых в том, что мятежи провоцирует неконтролируемая иммиграция. Выступая перед сенаторами, министр объяснил: среди арестованных 90% французов, а их имена не арабские или африканские, ведь «под стражей находятся многие Кевины и Матео». На это лидер парламентской фракции ультраправого «Национального объединения» Марин Ле Пен в эфире France 2 ответила, что причиной беспорядков явно «было выражение ненависти к Франции». Не ставя под сомнение данные министра внутренних дел, госпожа Ле Пен сказала: «Он не лжет, но прекрасно знает, что подавляющее большинство людей, принимавших участие в этих беспорядках, чувствуют себя чужаками или потомками иностранцев. Это проблема ассимиляции в нашей стране. Это полный провал».
Провалом считают стратегию ассимиляции даже многие умеренные политики.
При этом они же удивляются тому, что бунтовщики, по их мнению, кусают руку, которая их кормит. Юрист, выходец из алжирской семьи и член партии «Республиканцы» Амин Эльбахи напомнил, что «государство поливало предместья субсидиями… и с 1990-х годов инвестировало €90 млрд» в пригороды. Он отказался «оправдывать беспорядки под предлогом бедности». С господином Эльбахи солидарен и более правый Эрик Земмур, отмечающий: пригороды «ломятся от социальных пособий и привилегий».
На другом фланге исследователи социальных процессов на окраинах городов не так категоричны. Университетский преподаватель и ученый из Ренна, автор книги «В мире предместий» Сами Зеньяни предпочитает говорить не о беспорядках, а о «бунте, восстании». По его мнению, молодежь крушит все, что ее окружает, считая библиотеки, школы, спортивные залы подачкой, второсортной заменой реальной жизни и перенося на свои городки чувство социального презрения, которое на них направлено со стороны «благополучной» Франции. Речь идет о глубокой психологической травме, похожей на подростковую аутоагрессию, недаром средний возраст «бунтовщиков» всего 17 лет.
Тем временем появляются версии происшедшего 27 июня, когда в Нантере 38-летний полицейский застрелил 17-летнего франкоалжирца Нахеля Мерзука. Следователи допросили двух находившихся в машине пассажиров, которые станут свидетелями на предстоящем процессе, и самого полицейского, остающегося, несмотря на просьбы защиты, в ожидании суда в парижской тюрьме Санте.
Разумеется, версии противоречат друг другу. Друзья Нахеля уверяют, что были остановлены без особой причины. По их словам, полицейские вели себя грубо, а один из них якобы произнес: «Ты получишь пулю в голову». Другой страж правопорядка, по этой версии, подзадорил коллегу: «Убей его». Они уверяют, что машина тронулась с места лишь потому, что полицейский нанес удар водителю рукояткой пистолета, сидевший за рулем Нахель отпустил педаль тормоза, после чего прозвучал выстрел.
Полицейский объясняет, что машина была остановлена из-за многочисленных и грубых нарушений правил движения (что подтверждается показаниями камер) и напряженной погони, во время которой только чудом не пострадали окружающие. Стоя возле окна водителя, он держал оружие наготове, но не угрожал убийством.
Фразу «Ты получишь пулю в голову» действительно можно различить на записи с камеры, но невозможно с уверенностью сказать, кто именно ее произнес.
И главное, полицейский уверяет, что ни в коем случае не собирался стрелять, тем более в туловище или голову, а держал пистолет в качестве средства устрашения.
Как ни странно, две противоречащие версии сходятся в одном — в случайности. Водитель случайно отпустил тормоз, машина случайно дернулась вперед, полицейский случайно выстрелил. Кстати, это можно подозревать даже по находящейся в сети записи, послужившей триггером беспорядков. Если присмотреться к видео, обе версии двух Франций все-таки могут сойтись в одну.
Все материалы Коммерсантъ www.kommersant.ru
