Федор Петрович сорок пять лет проработал в одном НИИ, начал с «зеленого» практиканта и дорос до главного бухгалтера. Работа была разной: интересной, скучной, авральной, плановой. Но всегда сохранялось чувство контроля, стабильности, размеренного ритма жизни. НИИ повезло с руководством, контора пережила катастрофическую перестройку, лихие девяностые, кризисные двухтысячные. Старый директор, а впоследствии его дети, обладали редким даром чувствовать деловой климат, настроения рынка, как говорится бизнесмены от бога. НИИ не только выжил, но и расширился, отхватив несколько крупных частных и государственных контрактов. И вот настал день, когда Федора Петровича торжественно проводили на пенсию.
Пенсия была хорошая, с надбавкой от конторы, без излишеств жить можно, даже хватит на хлеб с толстым слоем сливочного масла и тонким слоем красной икры. Но Федор Петрович счастливым себя не чувствовал. Ладно уж счастливым, безудержное счастье – для молодых, каждый год новое открытие и яркие цвета жизни, а он уже не молод - шестьдесят пять как никак. В таком возрасте какое счастье, хотя бы радость, довольство и болячек поменьше.
В жизни Федора Петровича образовалась пустота, как черная дыра, которая поглощает всё, даже свет. Жена умерла пять лет назад, детей не нажили, остался лишь старый кот Феля. Знакомые советовали собаку завести. Идея неплохая. Но Феля не даст, на каждой прогулке кот шипел на встречных собак. Смелому до безрассудства коту было фиолетово на кого шипеть: будь то миниатюрная чихуахуа или огромный мастифф.
Однажды Федор Петрович возвращался из парка, дорога была знакомая: прямиком по Каменноостровскому проспекту, повернуть около Петроградки, считай почти дома. Привычный, годами выверенный маршрут, проторенная колея. Почему-то вспомнилась песня Высоцкого «Чужая колея», а потом «Бриллиантовая рука»: «у нас в город одна дорога». Настроение испортилось, привычный путь казался путём в никуда, путём без цели. Поэтому Федор Петрович, не думая, свернул в первый попавшийся переулок.
Странное место – дома старомодные, невысокие, этажа три-четыре не больше. Чем дальше по переулку, тем чуднее становились дома: сначала привычные классицизм и барокко, потом современный коттедж, потом несколько деревянных зданий, уместных больше в селе, дальше нечто совсем причудливое, отдалённо похожее на буддийский храм на Старой Деревне. Конец переулка скрывался в туманной дымке. «Показалось, какой туман жарким летним днём, зрение уже не то» - подумал Федор Петрович.
-Любезный господин, не желаете ли книгу?
-Нет, спасибо, мимо иду.
-Любезный господин не ведает, что ему нужно, посему со всем уважением и скромностью прошу вас, - в небольшом дворике, выходящем на переулок, стоял чудной тип. Высокий широкоплечий азиат, то ли китаец, то ли монгол, в нелепой одежде: темные брюки от делового костюма, цветастая гавайская рубашка и оранжевые кроссовки с черными вставками. Напротив необычного продавца широкий стол с восемью ножками, на каждой вырезана небольшая фигурка дракона. На столе около двадцати книг, на обложках сказочные картинки с витиеватыми иероглифами.
-Что за книга? – заинтересовался Федор Петрович. Азиат выделялся среди серых будней как негр среди эскимосов. – У вас не на русском. Китайский?
-Иной язык, далекий от вашей чудесной страны, почтенный. Но есть книга на русском. Обратите свой взор. – Азиат протянул книгу в красной обложке с золотистым тиснением и рисунком древнего старика с удивительно молодыми глазами. «Источник второй молодости, автор Лао Канг» - прочитал Федор Петрович.
-Эзотерика? Я в такое не верю, - засомневался Федор Петрович.
-Почтенный достаточно мудр, чтобы стать пустым сосудом для нового знания, - загадочно улыбнулся азиат.
Федор Петрович взглянул на книгу ещё раз, старик на обложке импонировал. По телевизору крутили фильмы про кунг-фу, где ряженые китайцы кричали, летали по воздуху и бесконечно дубасили друг друга. Старик отличался, как настоящий бриллиант от стеклянной подделки.
-Беру, сколько с меня?
-Сколько почтенному не жалко.
-Вот пятьсот рублей. Хватит?
-Более чем, почтенный слишком щедр, - улыбнулся азиат.- Наши пути к Великому Дао расходятся, старый новый друг. Желаю почтенному счастья и долгих лет жизни.
Федор Петрович не помнил, как дошёл домой, пришёл в себя около подъезда с необычной книгой в руках.
Книгу прочитал запоем, как начал следующим утром и закончил только поздно вечером, с юности так не увлекался. Товарищ Лао Канг дело писал: старость – не возраст, а отсутствие гибкости тела, разума и духа. Молодость есть движение внутренней энергии ци, а старость неподвижность. Были упражнения: медитации и сложная гимнастика с причудливыми движениями.
Федор Петрович принялся за тренировки. Сначала из любопытства, чтобы убить время, потом увлекся, а потом тренировки стали образом жизни. Иногда путь был трудным, попробуй сосредоточиться на пустоте, когда мысли роятся в голове. Иногда почти непреодолимым – упражнения требовали согласованности движений, дыхания и концентрации на определённых образах. Федор Петрович не сдавался, он упрямо двигался вперед, иногда занимаясь по три – четыре часа в день. Кот Феля сидел на шкафу и следил за хозяином, часто зрелище было интересней, чем происходящее за окном.
Через три года Федор Петрович стал выносливее, быстрее и сильнее, боль в суставах пропала навсегда, улучшилось зрение, очки убрал в дальний угол и забыл навсегда, простуда осенью и весной больше не беспокоила. Позвонил в старую контору, договорился, прошел обследование в хорошей клинике. Врачи в один голос удивлялись «Вам точно шестьдесят восемь, по медицинским показаниям не более пятидесяти». Появился интерес к путешествиям, новым знаниям, новым людям. Федор Петрович каждый месяц пробовал новое. Жажда открытий становилась только сильнее.
Федор Петрович не раз хотел поделиться знанием, но странная сила всегда препятствовала ему. Стоило только подумать, чтобы рассказать друзьям, скопировать или переписать книгу, сделать видео занятий, как мысли уходили в сторону, и он забывал о намерении. Не раз он искал загадочный переулок и странного продавца, но переулка такого в городе никогда не было. Изучение карт, панорам, книг – ничего не помогло. Федор Петрович столкнулся с чудом и оставил всё как есть, ибо чудо подарило новую счастливую жизнь.
*************************************************************
Федор Петрович прожил сто пятьдесят три года, попал в Книгу Рекордов Гиннесса как старейший человек на Земле. В статье от 2111 года его назвали «неразгаданный медицинский феномен».
*************************************************************
В мире столь далеком от планеты Земля, что соседняя галактика Андромеды покажется ближайшей остановкой, Джан Лонг предстал перед учителем. На земле шёл 2111 год, в Империи Восьми Драконов прошёл лишь месяц.
Джан Лонг поклонился. Шутовская одежда, порожденная сложным заклятием Великих Врат, исчезла. Вместо неё темные шелковые брюки и рубашка с поясом, удобная мягкая обувь для тренировок.
-Ты достиг цели, ученик.
-Да, учитель Лао. Я был в далеком мире зрячих слепых и слышащих глухих, где магия слаба, а человеческий век ужасно короток. Человек, спасший меня в прошлой жизни, получил награду. Я подарил ему вторую молодость.