Аннотация:
"Чума" Альбера Камю - это роман-притча. В город приходит страшная болезнь - и люди начинают умирать. Отцы города, скрывая правду, делают жителей заложниками эпидемии. И каждый стоит перед выбором: бороться за жизнь, искать выход или смириться с господством чумы, с неизбежной смертью. Многие литературные критики "прочитывают" в романе события во Франции в период фашистской оккупации."
(Ох уж эти с потолка взятые аннотации...)
Действие романа происходит городе Оране во французском Алжире, и во времена плюс-минус описанные Камю чумы там не было. Роман, действительно, аллюзия на борьбу французского сопротивления с так называемой "коричневой чумой", фашизмом.
Чума здесь ощущается не столько как болезнь, сколько как Бедствие - всепоглощающее, давящее, монотонное и до бесконечности растянутое во времени. Ее можно понимать буквально, в медицинском смысле, а можно ассоциировать с любым состоянием, лишающим привычной свободы, чувства безопасности, способности и возможности с уверенностью смотреть в будущее, планировать наперед.
И сейчас, в 2023ем году, после ковидных локдаунов и ограничений 20-21го, во время начавшейся в 22ом СВО, когда вот уже четвертый год мы не вылезаем из того самого все длящегося и длящегося Бедствия, "Чума" как никогда актуальна, а мы можем прочувствовать роман, как в прямом его смысле, так и в аллегорическом. И мне, честное слово, становится не по себе от одной мысли об этом.
Они по-прежнему делали дела, готовились к путешествиям и имели свои собственные мнения. Как же могли они поверить в чуму, которая разом отменяет будущее, все поездки и споры? Они считали себя свободными, но никто никогда не будет свободен, пока существуют бедствия.
С самого начала, конечно, приходит на ум пандемия.
Тут и метания властей в попытке одновременно сохранить лицо, изобразить заботу о благополучии граждан и соблюсти привычный уклад жизни, в страхе спровоцировать бунт, вместо того, чтобы принимать по-настоящему действенные, хоть и непопулярные, меры - эдакий беспомощный интернациональный "авось".
Тут и мрачное торжество церкви, стремящейся усилить свои позиции и, оседлав волну неопределенности и страха, освежить средневековые проповеди о гневе Божием и наказании за грехи.
И, конечно, общество, в массе своей проходящее через известные пять стадий - отрицание, гнев, торг, депрессия и, наконец, принятие неизбежного.
Именно из рядов последнего в итоге вырастает то самое сопротивление - врачи и добровольцы. Представителям властей и духовенства остается только пересмотреть свои позиции и сблизить их с позицией тех, кто отказывается опускать руки.
И сближают же. Потому что "есть больше оснований восхищаться людьми, чем презирать их."
Камю снова, как в "Постороннем", устраивает тест мировоззрению перед лицом смерти, только не для отдельно взятого героя, а для целого города, заставляя его жителей, наконец, расставить акценты и по-настоящему увидеть и оценить тех, кто всегда был рядом.
В "Чуме" вообще много отступлений. Камю пишет о любви и о разлуке, о том, как по-разному реагируют люди на вызовы Бедствия, о борьбе и бытовом героизме одних и о тех, кто в атмосфере всеобщего страха и подавленности, наоборот, чувствует себя как рыба в воде. (И, что примечательно, даже про последних он пишет с пониманием и без ненависти.)
И ох как хочется сказать, что, пройдя через все уроки чумы, герои в итоге и находят способ победить Бедствие. Но нет. Чума... проходит сама. Конец эпидемии фактически не является следствием усилий врачей и санитарных дружин - болезнь исчезает так же внезапно, как началась.
Шальная мысль - оно само, да, надо же... Помним, что роман - аллюзия на антифашистское сопротивление в Европе, и получается, Камю вроде как признается, что этот день не они приближали, как могли... Тут можно позлорадствовать. Или попробовать провести параллель с советским сопротивлением на оккупированных территориях... Или, допустим, с корейскими партизанским движением против японских милитаристов... Да много с кем еще. Каково оно было - когда враг стоит крепко и каждый следующий день похож на предыдущий и нет такого усилия, предприняв которое, можно было бы сдвинуть все с мертвой точки. Как не опустить руки и не сдаться в такой ситуации?
Ибо нет ничего менее эффектного, чем картина бедствия, и самые великие беды монотонны именно в силу своей протяженности. В памяти тех, кто пережил страшные дни чумы, они остались не в образе грозного и беспощадного пожара, а скорее уж как нескончаемое топтание на месте, все подминающее под себя.
Сопротивление скорее сводятся к психологическому противостоянию - отчаянной попытке "не встать на сторону бедствия", даже если его, очевидно, победить невозможно, до конца сохранить человеческое лицо. Сопротивление борется не столько против Бедствия, сколько за души тех, кто этим Бедствием захвачен.
Мне доподлинно известно (а вы сами видите, Риэ, что я знаю жизнь во всех ее проявлениях), что каждый носит ее, чуму, в себе, ибо не существует такого человека в мире, да-да, не существует, которого бы она не коснулась. И надо поэтому безостановочно следить за собой, чтобы, случайно забывшись, не дохнуть в лицо другому и не передать ему заразы. Потому что микроб – это нечто естественное. Все прочее: здоровье, неподкупность, если хотите даже чистота, – все это уже продукт воли, и воли, которая не должна давать себе передышки.
Это, пожалуй, моя любимая цитата. Именно в таких моментах особенно сильно чувствуешь, что в романе речь идет ну совсем не о заболевании. Микроб чумы - это идея. Живучая, заразительная, отчасти даже притягательная и, что самое страшное, снова набирающая актуальность в современном стремительно радикализирующемся мире. Бороться с ней можно лишь знанием и усилием воли. Камю как чувствовал...
...что микроб чумы никогда не умирает, никогда не исчезает, что он может десятилетиями спать где-нибудь в завитушках мебели или в стопке белья, что он терпеливо ждет своего часа в спальне, в подвале, в чемодане, в носовых платках и в бумагах и что, возможно, придет на горе и в поучение людям такой день, когда чума пробудит крыс и пошлет их околевать на улицы счастливого города.
Мы сейчас живем под постоянным давлением, со всех сторон нас пытаются вывести на эмоции, разделить на "своих" и "чужих". Становится все легче соскользнуть ненависть, или в национальный шовинизм...
Мы сами себе сопротивление. Приходится постоянно одергивать себя, анализировать кто, как и зачем доносит до тебя тот или иной кусок информации, искать истоки социальных явлений, понимать, как функционирует общество... Порой обмануться и занять сторону проще и приятней.
Ну а потом - чума.
Зло, существующее в мире, почти всегда результат невежества, и любая добрая воля может причинить столько же ущерба, что и злая, если только эта добрая воля недостаточно просвещена.
