Семидесятые годы в советской кинофантастике поражают разнообразием тем и сюжетов, а также радуют заметно возросшим мастерством режиссеров и уровнем, задействованных в производстве фильмов актеров. Как и в литературой фантастике, космос становится масштабным фоном вечных человеческих драм. Кинодеятели, взявшиеся за космическую фантастику, явно не собирались отставать от литераторов.
Вышесказанное, впрочем, не означает, что кинофантасты снимали в те годы только что-то натужно серьезное. Нашлось место и юмору и доброй сказке и вольному полету фантазии. Главный космический фильм эпохи, киношедевр "Солярис" Андрея Тарковского, оттеняет сказочно-романтическая мультипликационная лента режиссера Михаила Алексеевича Ботова "Три банана", снятая в 1971 году по одноименной повести чешского писателя Зденека Слабого.
По сюжету сказки, мальчик Петрик встречает Волшебника, который просит его раздобыть три волшебных банана, затерянные в далеком космосе. В качестве первого космического корабля Петрику служит нерабочий заколдованный лифт, на котором парнишка, пробив крышу, улетает в Сказку. Оказавшись на первой сказочной планете, Петрик узнает, что бананы принадлежат только Черной Даме и добром их она не отдаст.
В 1972 выходит мультипликационный фильм-гипотеза Василия Борисовича Ливанова "Фаэтон - сын Солнца". После фильма Клушанцева "Планета бурь" - это вторая попытка ознакомить массового зрителя с темой палеоконтакта. По сюжету ленты, в будущем, к поясу астероидов отправляется экспедиция, цель которой доказать, что те представляют собой обломки десятой планеты Солнечной системы. Командир экспедиции перед полетом читает лекцию о различных "свидетельствах" существования рядом с нами высокоразвитой цивилизации, якобы нашедших свое отражения в мифах, легендах и творчестве древних художников.
В отличие от Ботова и Ливанова, Тарковский предельно серьезен. Его "Солярис" (1972) - это целая картинная галерея, полотна которой оживают, стоит только к ним присмотреться. Режиссер не допускает ни одного случайного кадра, который бы не нес символической нагрузки. По сути, это библейская притча о блудном сыне, который покидает дом и отца, ради тщеславного желания познать непознаваемое и потерпев сокрушительное поражение, возвращается к отчему дому, хотя это лишь очередной морок, созданный мыслящим океаном Соляриса.
Спорить об этой работе Андрея Арсеньевича Тарковского будут еще долго, но безусловно, что "Солярис" стал нашим ответом "Космической одиссее 2001 года" Стенли Кубрика, переиграв его на поле смыслов. Повторить этот творческий подвиг не сумел никто из советских режиссеров, тем более - зарубежных. И тем не менее, другой советский кинофантаст мощно заявил о себе всего год спустя, когда на экраны вышел фильм "Москва - Кассиопея".
Режиссер фильма, Ричард Николаевич Викторов начинал вовсе не с фантастического кино, но призванием его стала именно эта разновидность кинематографического искусства. И хотя фантастика в СССР вообще считалась продукцией для детей разного школьного возраста, Викторов одним из первых сделал их героями своих космических фильмов. Я помню первое появление "Москвы - Кассиопеи" на телевизионном экране и то ошеломляющее впечатление, которое она производила на меня и моих сверстников.
Сценаристами фильма стали Авенир Зак и Исай Кузнецов, написавшие сценарии к таким приключенческим лентам, как "Достояние республики" и "Пропавшая экспедиция". Они хорошо понимали, что нужно юному зрителю - не просто приключения, а приключения его сверстников, которые сегодня помогают нашим бить бандитов, а завтра - летят на выручку братьям по разуму. Через год вышел фильм-продолжение "Отроки во Вселенной", который опроверг бытующее представление, что продолжение всегда хуже начала.
Продолжение следует...