До недавнего времени у бурятов в многодетных семьях было принято младшего сына отдавать на воспитание в дацан. Там, в условиях монастырской дисциплины, мальчики получали все необходимые знания, чтобы впоследствии стать священнослужителями. Некоторые отправлялись за сакральными знаниями пешком в Тибет. Дорога в одну сторону занимала год. В период расцвета в каждом бурятском дацане насчитывалось от 400 до 800 лам и 800-1500 хувараков (учеников, послушников). Каждый десятый мужчина был ламой.
После революции 1917 года для буддистов, как и для христиан, наступил мучительный период гонений, репрессий и расстрелов. Лишь после Второй Мировой Войны Сталин дал послабления для буддистов,- неподалёку от Улан-Удэ разрешил построить маленький деревянный дуган, который впоследствии стал основой для образвания Иволгинского Дацана – символа возрождения и духовного центра Буддийской Традиционной Сангхи России сегодня.
Буддийский Университет «Даши Чжойхорлин», что в переводе с тибетского означает «Земля счастливого Учения» был основан в 1991 году. Пока это единственное буддийское высшее учебное заведение в России. Его открытие было обусловлено возрождением и развитием буддизма в России, возрастающим интересом к буддийской философии. "Даши Чойнхорлин" выпускает буддийских священнослужителей, ученых-буддологов и воcтоковедов, специалистов по тибетскому и старомонгольскому языкам, а также тибетской медицине и астрологии.
Трехэтажное, с большими окнами здание Университета, обшитое пластиковой «вагонкой», было бы похоже на барак, если бы не алое крыльцо и разноцветная «летучая» крыша с загнутыми вверх уголками. Пока основное здание строилось, занятия проходили в старейшем дугане Чойра, - храме философии. В новом здании несколько классов, типография, художественная мастерская, учительская, актовый зал и столовая. Все очень скромно, без излишеств. Университет возводился на пожертвования верующих, что называется «всем миром». До недавнего времени и содержание преподавателей полностью формировалась из тех же средств. Лишь в 2010 году, после посещения президентом Медведевым Иволгинского дацана, университетским преподавателям была назначена небольшая государстенная зарплата.
Утром, после ритуального обхода Гороо, студенты –послушники тянутся в столовую на завтрак. Беленые стены с разводами, пар от кастрюль, дородные добродушные женщины выставляют на стойку тарелки с рисовой кашей и граненые стаканы чая с молоком. На длинных столах, накрытых цветастыми клеенками, горки черного хлеба, миски с сахарным песком, пачки сливочного масла. Хлеб с маслом и сахаром- главное лакомство и студентов и служителей. Ребята по разному реагируют на вторжение чужаков. Кто-то смущенно отворачивается, кто-то приглашает разделить трапезу. Один юноша даже покритиковал за то, что при съемке делаем много дублей, хороший фотограф, мол, не тратит так много пленки.
После завтрака- занятия. Небольшие классы на 10-20 человек, учительский стол, низенькие парты, доска для простираний, напоминающая снятую с петель дверь. Пятикурсники, сидя на полу, на подушках, готовятся к уроку. Антон, русский парень из Тулы, склонился над партой, и старательно выписывает в тетрадку кружева тибетских слов. «Думать на тибетском я еще конечно не начал, но в будийской философии есть много понятий, которые на русский язык просто невозможно перевести»- говорит Антон.
Кроме тибетского, в университете изучают санскрит, бурятский, старо-монгольский и английский языки. Но официальным языком буддизма здесь все таки считается тибетский. На нем читаются молитвы и мантры, проводятся хуралы, преподается часть предметов, и проходят философские диспуты, на которых нам еще предстоит побывать.
«Гнев является самой разрушительной силой,- терпение его противоположность. В буддизме терпение означает самообладание и смирение, которое позволяет сохранять спокойствие при любых провокациях и враждебных выпадах. В особенности оно определяет способность не давать выхода своему гневу. Терпение очень важно и только так можно победить гнев в себе и окружающих…» Разношерстные ученики в бордовых одеяниях внимают словам учителя, тщательно конспектируя тезисы в тоненьких школьных тетрадях. Преподаватель, не обращая внимания на опоздавших, читает лекцию посвященную терпению.
Провинившиеся студенты на цыпочках входят в класс и в знак раскаяния за свой проступок делают несколько простираний: сложив ладони в форме нераскрывшегося лотоса, они подносят их к макушке головы, затем ко лбу, подбородку и сердцу. Потом касаются ладонями земли, опускаются на колени, и, наконец, ложатся, касаясь поверхности лбом, вытягивают руки перед собой, затем поднимают их и встают. Все это сопровождается начиткой соответствующих случаю мантр, ведь простирания могут быть не только в знак раскаяния, но и для помощи в достижении определённой цели, очищения от негативной кармы, обращения к Божествам, Защитникам, Учителям.
Обучение в университете бесплатное, студентов принимают после 9-го класса, по результатам собеседования, несложных экзаменов на грамотность и предоставлении справки о психическом здоровье. Срок обучения 8 лет, после чего студент-хуварак получает посвящение в ламы и может быть зачислен в штат одного из дацанов, вести частную практику или продолжить образование в Монголии или Индии. Типичный хуварак мечтает стать священнослужителем с детских лет. У него набожные родители, бабушка водила внука в дацан и маскировала домашний алтарь под гардероб, подальше от коммунистических соглядатаев. Или подходящая наследственность- один или несколько родственников были ламами. Именно такие кандидаты, как правило, получив общеобразовательный минимум, поступают в буддийский университет в 16 лет, а то и раньше.
Таков, например, 19-летний пятикурсник-отличник Белик (на момент съёмки). Стройный юноша с благородными чертами лица и высоким лбом. Как и подобает хувараку, держится скромно, говорит только когда спрашивают, сожалеет, что русским языком владеет не очень хорошо, а мы не знаем бурятского и тибетского и он не может нам рассказать о буддизме в той полной мере, как ему хотелось бы. «Океан страданий»- вздыхая, говорит он про земную жизнь. Отец прочил ему карьеру военного, но уже в 14 лет Белик сделал свой выбор и был принят без экзаменов в Иволгинский дацан. Отец не стал препятствовать выбору младшего сына, вспомнив старинную бурятскую традицию, когда в семье, где много детей хоть один ребенок, чаще самый младший, обязательно становился ламой. Своим главным недостатком Белик считает привязанность к мирским соблазнам, ближайшей целью – изучение книги о духовном пути «Парчин» ("Парамита"), а мечтой- достичь просветления, как истинный буддист. После окончания Буддийского университета в Иволгинском дацане собирается отправиться в Монголию, чтобы изучать там медицину и астрологию, к коим чувствует особое тяготение. Наверное Белика можно назвать идеальным хувараком, который впоследствии имеет все шансы стать не менее идеальным ламой, и даже сделать карьеру, -дорасти, например, до должности настоятеля. Но далеко не все кто желает быть ламой осознают что их ждет.
Желающих получить религиозное образование много, но, как правило, к выпускному курсу остается лишь 10% поступивших. Как оказалось, сложнее всего освоиться европейцам, - так здесь называют ребят из Украины, России, Белоруссии. Приезжают обычно в поиске себя, иногда из-за моды на восточную философию, или чтобы уклонится от службы в армии, но остаются единицы. Большинство ребят ждет горькое разочарование, потому что буддийское духовное образование, - это, прежде всего укрощение собственной гордыни и других пороков, множество строгих обетов, каждодневное монотонное заучивание священных текстов, изучение языков и долгие молебны. Жить приходится в спартанских условиях, по нескольку человек в деревянных домиках с печным отоплением, без удобств. Дисциплина жесткая, за провинностью неизбежно следует наказание, - заготовка дров или чистка уличных туалетов вместо свободного времени. Велика и психологическая нагрузка. Каждый послушник обязан строго соблюдать пять основных для каждого буддиста обетов, относящихся к укрощению ума, тела и речи: «не курить», «не пить», «не злословить», «не возжелать чужую жену», «не врать». Кроме того, порядок в университете предусматривает беспрекословное подчинение младшекурсников студентам старших курсов, независимо от возраста. Это не так просто как кажется, ведь возрастных ограничений для приема практически нет, и первокурснику может быть 35 лет, а, скажем, пятикурснику 18.
Максим Лама - один из немногих русских, кто выдержал испытания монастырской жизни.
-Родом я из Красноярского края. Приехал 5 лет назад, как и большинство стремящихся сюда европейцев из любопытства и, можно сказать из-за моды, поближе познакомиться с буддизмом, сколько себя помню, учение всегда меня интересовало. Узнал, что есть такой университет и решил поехать. Спонтанно. После школы жил в Екатеринбурге, пытался учиться в ГТУ УПИ на радиотехническом факультете, разочаровался, забросил. Однако, если бы поступил в буддийский университет раньше времени- тоже наверное не смог бы, нужно было дозреть. На данный момент я еще не получил диплома, но уже штатный лама, служу в Чойра дугане. Начиная учиться я не ставил себе высоких целей, думал, не уйду в числе первых- уже хорошо. И уж никак не ожидал, что смогу прожить в монастыре пять лет и стать священнослужителем. Признаться, у меня есть предрасположенность к алкоголю, наркотикам, можно сказать, решение пойти в дацан уберегло меня от этого. Склад ума у меня технический, аналитический, а развитое здесь направление буддизма построено на логике, философских диспутах, поэтому мне легко было влиться, понимать.
Философский диспут- неотъемлемая часть буддийского образования. В университете такие диспуты проводятся почти каждый день, по вечерам. В актовом зале университета, большом помещении, похожем на пустой гулкий спортзал, собираются хувараки, с квадратными подушками для сидения, обшитыми бордовой тканью. Формируя ровные ряды, студенты разделяются на пары, где один сидит и слушает, а второй стоит перед слушателем и жарко доказывает ему свои взгляды, в конце каждой фразы выкрикивая что-то нечленораздельное, азартно топая ногой и хлопая вскользь одной ладонью о другую, словно ставя точку. Мы ничего не понимаем,- диалоги ведутся на тибетском языке. Но как нам объяснили, упражнения начинаются с простейших, и порой абсурдных утверждений, например, сидящий утверждает, что трава красная. Его оппонент, с помощью наводящих вопросов должен попытаться опровергнуть это утверждение. Шум пр этом стоит такой, словно мы попали на чемпионат по игре в домино.Несмотря на высокую эмоциональность процесса буддисты традиции Гелуг, а именно она представлена в Бурятии, считают философские диспуты аналитической медитацией. Цель её в том, чтобы усилить свою способность анализировать то или иное понятие с разных точек зрения, умение делать логические выводы и осуществлять внутренние изменения, исследуя собственное душевное состояние. Считается, что только после нескольких лет такой практики можно переходить к однонаправленной медитации, т.е. концентрации на каком либо объекте, собственном дыхании или визуализации образа.
Спустя час жарких обсуждений, по негромкой команде дежурного наблюдателя, послушники рассаживаются полукругом, в несколько рядов, создав небольшой амфитеатр. Начинается общий молебен. Около сотни юношей в красных одеждах, поют мантры в гулком зале. Звук растекается в пространстве, заползая под кожу, подхватывая сознание и приглашая присоединиться к единой энергии. В какой-то момент ритм замедляется, звук становится все более тягучим и мощным и нам чудится огромный столб перламутрово-белого света поднимающегося из центра круга и восходящего ввысь, в космос. Мы сидим на полу вместе со студентами и чувствуем, как вибрирует паркет. По рядам, из рук в руки передают маленькие записочки. В них значатся имена тех, за кого нужно помолиться сегодня.
После молебна диспут продолжается, но теперь уже хувараки разбиваются на небольшие группки «по интересам» и продолжают так же азартно отстаивать свои точки зрения. Среди щуплых юношей выделяется один студент. Высокий, крепкий, даже в некотором смысле солидный мужчина с обаятельной, добродушной улыбкой и внимательным взглядом.
Это Сокто, хуварак-третьекурсник. Ему 32 года (на момент съёмки). Имеет два светских высших образования: окончил Забайкальский Педагогический Университет (учитель географии и биологии в школе работал зам директора по научной работе) и Иркутскую Академию Госслужащих. Он один из тех, кто пришел к буддизму в зрелом возрасте, осознанно: «Я до 21 года вообще не думал о религии»-говорит Сокто-«Потом на родине познакомился с ламами. И удивительно, при разговорах у них находились ответы на все мои вопросы. В 2006 году, на освящении статуи Будды в родовом Цугольском дацане впервые возникли мысли о поступлении в дацан, а уже в 2007 году, перед новым годом я приехал на поклонение Хамбо Ламе Итигэлову, желание остаться в дацане меня больше не оставляло, вскоре поступил в Университет. Перед поступлением были искушения, -стали поступать предложения о назначении на высокие должности, например ген. директором завода. Здесь у нас многие проходят через подобные испытания, это называется «Мара». Я был женат, есть двое сыновей. С супругой разошлись из-за произошедших во мне внутренних перемен и разногласий, связанных с отношением к деньгам. Исчезло взаимопонимание. Мальчишек своих очень люблю и стараюсь о них заботиться. После окончания обучения планирую вернуться на родину, в Цугольский дацан, меня там уже ждут, хотя учиться еще долго».
И действительно, окончившие университет студенты не остаются без дела. Кого-то, как Сокто, ждут в «родных» дацанах, кто-то по распоряжению Хамбо-Ламы будет назначен штатным ламой в один из дуганов и станет проводить молебны, ритуалы почитания духов местности, прием мирян по личным вопросам, составлять астрологические прогнозы, готовить снадобья по рецептам тибетской медицины. После получения диплома у лам есть два, несколько противоречивых, карьерных пути: духовного развития или административный. Во -первых можно обзавестись семьей, т.е. остепениться, таким образом показать себя серьезным и ответственным. (Это распространенное заблуждение, что все ламы монахи. Само слово «Лама» означает учитель, наставник.) Семейных священнослужителей чаще назначают на ответственные организаторские должности. Правда, одна из основных добродетелей буддизма - отсутствие каких бы то ни было привязанностей, в том числе и по отношению к близким людям. Это означает, что семья для ламы всегда на вторых ролях. Да и для собственного духовного роста совсем не хватает времени.
Второй путь – обеты. Много обетов. Так гецулма (полумонах) обязан исполнять 36 обетов, таких как постоянный контроль своей речи, мыслей, а так же обет безбрачия, а полный монах гелонг, как шутят сами ламы может позволить себе только дышать и улыбаться. Всю свою жизнь он посвящает духовному развитию, самосовершенствованию, медитациям и ретритам (уединениям). Это очень непростой путь, но монахи в буддийском сообществе очень уважаемы и становятся духовными учителями. Гелонгов не так много. Для того чтобы храмовый комплекс мог именоваться дацаном, то есть монастырем, в нем должно быть минимум 4 полных монаха. Так что в нынешние времена большинство дацанов правильнее называть просто буддийскими общинами. Независимо от статуса миряне уважают всех своих духовных наставников. Без консультации с ламой не обходится ни одно важное событие в жизни, будь то рождение и смерть, свадьба, выбор ВУЗа, покупка дома или поездка в соседний город. Лама даст ценный совет, поможет договориться с божеством, укротит рассвирепевшего духа местности и вызовет дождь. Лама, как хороший психотерапевт, найдет нужные слова чтобы примирить соседей, отвадить от пьянства непутевого родственника, восстановить мир с в семье и покой в душе.
Людям по прежнему требуется поводырь, авторитет, советчик, тот кто выступил бы посредником между ним и Богом и взял на себя часть ответственности за его поступки. Кажется, это главное, чему учат будущих священнослужителей в Университете и основная причина, почему нам нужны лама, пастор и мулла.
Авторы фото и текста Добрый Человек и Анна Тихая.
Спасибо за внимание.