Любимое — село с таким романтичным названием есть на карте Амурской области. Наш спецкор записала секреты семейного счастья местных жителей — как раз ко Дню семьи, любви и верности.
Семья Линник: деревенская романтика, танцы и мотоцикл
Крепкий кирпичный дом, ровный голубой забор, палисадник с рядами тигровых лилий. И приоткрытая калитка, словно бы приглашает: «Заходите гости, дорогие». Супруги Линник встретили нас как родных.
— Еще мой дед обосновался в этих местах. Как воевал здесь с саблей на коне, так и остался, корни пустил, — приветствуя десант «Амурской правды», рассказывает Василий Линник. — В Любимом я родился, влюбился, женился, здесь вся наша жизнь прошла.
В июле исполнится 48 лет, как супруги живут вместе душа в душу — аметистовая годовщина.
— Мы со своими чувствами определились, еще когда школу оканчивали, — улыбается Надежда Ивановна. — Вася на класс старше меня учился: он с 1954‑го, а я с 1955‑го. Стали встречаться, он на мотоцикле меня катал — обычная деревенская романтика. Я девчонка была заводная, в клубе пропадала, а он даже не танцевал!
— Зато я организатор хороший был, — оправдывается супруг. — Раньше на вечеринках что важно: магнитофон найти, ну или гармониста хорошего позвать — у нас в деревне был такой. Главное — чтобы девчатам было весело, танцевали, а мне и просто смотреть на них было весело.
«По молодости я его к дояркам ревновала»
Пока мы пили чай, супруги вспоминали былое. Вся жизнь пролетела как одно мгновение. Село Любимое, дом, дети, поле, почта… Надежда Ивановна сначала заочно поступила в культпросветучилище, а когда дочка родилась, недолго поработала в садике. А всю остальную трудовую биографию посвятила службе связи.
— Кто стучится в дверь ко мне с толстой сумкой на ремне — это про меня. Я 34 года сельским почтальоном трудилась. Ветерана труда заработала, а пенсия — «минималка», — вздыхает хозяйка, подливая чай. — У меня всего 16 500 пенсия, а у мужа — 20 500. При том, что он механизатором всю жизнь отработал. Труд тяжеленный!
На вопрос, что скрепило вашу семью, Василий Андреевич с юмором замечает: «Так меня, считай, дома и не было. В поле с утра до вечера. Я 46 лет на разной технике отработал: и механик, и тракторист, и комбайнер. Некогда было ссориться: на ночь придешь домой, а утром убежишь рано».
Надежда Ивановна внимательно слушает мужа. В прищуре добрых глаз хозяйки угадывалось столько невысказанных чувств и теплоты.
— По идее ведь я его любила, — вздохнула она всей грудью. — Из армии два года ждала. Хотя про меня и распускали слухи, будто на другого заглядывалась. Работали у нас тут прикомандированные, и один из парней уж очень за мной ухлестывал. Но я Василия своего ждала.
— Вовремя я вернулся из армии, а то бы убежала в Приморье… — смеется муж.
Супруги посмотрели друг на друга и весело засмеялись. В их совместной жизни, как в старом кино, слухи чуть было не сыграли роковую роль… Как в песне из фильма «Дело было в Пенькове»: не сойтись, разойтись, не сосвататься в стороне от придирчивых глаз… Надежда Линник рассказала, как в молодости она мужа к дояркам ревновала.
— Он был тогда механиком на ферме, следил, чтобы доильные аппараты исправно работали. С одной дояркой поговорит, с другой… А люди же всякие бывают, слухи по деревне стали распускать. Я вроде умом понимала, что там ничего такого быть не может, но все равно в душе скребет. Приходит домой с работы, а я начинаю его пилить. Василий меня успокаивал: «Кому ты веришь?! Тебя же просто «подкусывают». Однажды он так на меня разозлился, что ушел к матери. Ночь переночевал, а потом вернулся. И вот уже почти пять десятков рядышком.
«Празднуют пышно, а через год — развод»
«Свадеб давно в Любимом не было»
— Сейчас семью молодым сохранить тяжелее, — рассуждает, провожая нас до калитки соседей Дубровиных, Василий Линник. — Раньше ты знал: работа есть, детей прокормить сможешь в любом случае, и еще на сберкнижку что‑то положишь. Сегодня у молодых нет уверенности в завтрашнем дне. У нас всю землю вокруг скупили. Летом за работу людям платят, а зимой делать нечего — на что жить и семью кормить? Раньше и лето, и зиму мужики работали. Все было продумано. Сейчас частник тебя в любой день может «выкинуть». Поэтому молодежь из деревни бежит, дома пустеют и травой зарастают. Мы уже забыли, когда последнюю свадьбу в Любимом гуляли.
«На свидание к любимой добирался по колено в ледяной воде»
Мы даже не поняли, что было горячее — чай и пирожки только с печки или отношения хозяев гостеприимного дома. Ольга и Николай Дубровины хотя и прожили вместе почти 45 лет, но глядят друг на друга с любовью. Такие искренние чувства на публику не сыграть. «Мне иногда говорят: «Мы вам завидуем. Вы, наверное, никогда не ссорились?» Прям уж: ссоримся, как все, но друг без друга не можем», — смеется хозяйка.
Это платье в горошек…
Психологи утверждают: надо сначала хорошо узнать человека, подружить с ним не один год, чтобы понять — сможете ли вместе по жизни идти. У Дубровиных свое мнение.
— Надо слушать свое сердце. С первых мгновений можно почувствовать: твой это человек или нет. И понять, что ты без него не можешь, — голос Ольги Васильевны задрожал, а на глазах выступили слезы, когда она стала рассказывать, что недавно муж перенес инфаркт. — Коля мне иногда говорит: «Я без тебя ноль, если вдруг с тобой что случится». Я отвечаю: «И я точно такой же ноль без тебя». Мы с ним друг без друга уже просто не можем.
Супруги стали вспоминать, как они впервые познакомились летом на волейбольной площадке в селе Смелом, откуда родом Николай.
— Я же сама из тройнят, — рассказывает свою историю Ольга Васильевна. — Сестренке старшей два годика было, когда мама еще тройню родила. Представьте, как ей трудно было в те годы?! Бабушка с дедушкой меня двухмесячную к себе в Любимое забрали и воспитали. Но я постоянно ездила в Смелое в гости к своим и на каникулы. Так мы с ним и познакомились однажды на волейбольной площадке.
— Я как только увидел ее в платье в горошек — и сразу влюбился, — улыбается муж. — До сих пор это платье помню.
— Свадьбу сыграли большую — полсела пришло, мебель из дома выносили, чтобы всех гостей вместить. Хотя дедушка с бабушкой были против: сразу после школы — ни профессии, ни образования никакого. И регистрировать нас отказались. Так строго было. Мы расписались в Смелом, когда мне восемнадцать исполнилось и у нас уже сынок родился. Через три года потом дочь Вика родилась, а еще через 13 лет — младшая Анжела, — говорит супруга.
«Она на концерте, а я на работе»
Талантов у Ольги Дубровиной столько… Она и ткать умеет, и вяжет хорошо, и готовит, и организатор отличный, а еще большая любительница восточных танцев.
— Я самоучка. Откуда тяга такая, даже не знаю. Дедушка подарил мне магнитофон бобинный. Тяжеленный — килограммов десять весом. Когда привозили индийское кино, я брала с собой этот тяжеленный магнитофон и все песни записывала. Потом дома импровизировала. Бабушка мне шила наряды. Я выступала с концертами, даже когда замуж вышла и сын родился.
В это сложно поверить, но Николай Дубровин за все время ухаживаний, а потом совместной жизни ни разу не видел выступления жены. Как он пошутил: «Она на концерте, а я на работе». Одним словом, механизатор! Их же сельчанки дома практически не видели: рано уезжали и за полночь приезжали — то посевная, то уборочная, то сенокос, то лес возить надо. Это мы уже знали из общения с супругами Линник.
Ольга Васильевна вспомнила, как муж недавно в кардиологии лежал и у него будильник по привычке в пять утра «запел». Мужики в палате возмутились: «Эй, деревня, выключи телефон. Тебе что, коров пора доить?!»
— А у нас уже привычка рано вставать. Мы мало и виделись-то. Утром рано соскочили — и в стайку. Всегда по четыре коровы держали: две я доила, а две он, — говорит Ольга Васильевна. — Когда колхоз стал разваливаться, работы в селе не стало, особенно в перестройку хозяйство еще выросло. И лошади были, и козы, и свиньи… Огороды большие, семечки выращивали: все село в подсолнухах было. Лет пятнадцать торговали. Машины не было: наберем на базе продукты, погрузим на бричку и по селу развозим. Так и выживали...
«Долго друг на друга не обижаемся»
Всю нашу душевную беседу я смотрела на Дубровиных и думала: вот как можно жизнь прожить, чтобы, глядя друг на друга, глаза горели?
— Ссорились мы, и еще как! Мы абсолютно разные: он больше молчит, а я больше говорю, но уживаемся. Потому что долго не обижаемся друг на друга — минут 10–15 проходит, и кто‑то первым начинает разговор. Так всю жизнь и живем. Может, поэтому чувства и не остыли? — высказала предположение Ольга Дубровина. — Он когда в больницу уезжал, для меня две недели вечностью показались. Я даже в дом не хотела заходить — пусто без него. Целыми днями на улице что‑нибудь делала. Мы друг без друга жизни не представляем.
Семья Полевик: «Через тернии — к счастью»
Большая усадьба семьи Полевик стоит на возвышенности по улице Набережной — возле той самой речки Белой, которая сыграла свою роль в судьбе односельчан Дубровиных. Сегодня это еще одна образцовая семья в Любимом — живут дружно, в согласии и достатке. Но, оказывается, 43 года, которые супруги вместе, не все прошли гладко.
Совет Елены Полевик: «Девчата, дружите со свекровью. В трудную минуту она вам поможет!»
В девяностые, когда все вокруг летело в тартарары, разваливался колхоз, а вместе с ним и привычный уклад жизни сельчан, многие мужики не выдерживали, заливая горе водкой. «Мой тоже пристрастился, — поделилась Елена Алексеевна. — Младшему сыночку было всего два годика, а он начал выпивать. И так лет пять продолжалось… Хорошо, что сверкровь помогала».
«Я сам бросил. Ради детей. Уже двадцать первый год в рот — ни капли! Спасибо, что выдержала», — искренне заметил хозяин большого подворья, поглядывая на жену. Елена Алексеевна прижалась к своей половинке: «А сегодня я без него никуда — видите, ноги больные. Он моя надёжа и опора. Душа в душу живем». Не зря говорят: счастье надо заслужить.
