105 лет назад, в ночь с 16 на 17 июля 1918 года, в подвале дома инженера Ипатьева в Екатеринбурге была расстреляна семья последнего русского императора Николая II вместе со своими приближёнными.
Всего были убиты 11 человек: сам император, его жена Александра Фёдоровна, четыре дочери – Ольга, Татьяна, Мария и Анастасия, сын – цесаревич Алексей, их камердинер Алоизий Трупп, горничная Анна Демидова, а также семейный врач Романовых Евгений Боткин и повар Иван Харитонов.
Эта одна из последних фотографий Царской семьи, которая была сделана в Екатеринбурге в 1918 году. Автор фото неизвестен. Есть предположение, что фотограф запечатлел августейших особ в Ипатьевском доме. И, может быть, именно эта фотография сподвигла Георгия ИвАнова, одного из крупнейших поэтов русской эмиграции, почти через 20 лет после трагедии написать эти пронзительные строчки:
Эмалевый крестик в петлице
И серой тужурки сукно…
Какие печальные лица
И как это было давно.
Какие прекрасные лица
И как безнадежно бледны —
Наследник, императрица,
Четыре великих княжны…
(Георгий Иванов, 1949 г.)
В коллекции Российского фонда культуры хранятся уникальные экспонаты: альбом генерал-майора Александра Владимировича Сыробоярского с малоизвестными фотографиями императорской семьи (Царское село, 1916 г.) и альбом Павла Петровича Булыгина с документами, связанными с расследованием убийства Царской семьи в Екатеринбурге и убийства членов фамилии Романовых в Алапаевске. Эти документы вместе с другими предметами из коллекции русско-американского культурно-просветительского и благотворительного общества «Родина» (г. Лейквуд, США) были переданы в Российский фонд культуры в августе 1998 года.
Как документы Булыгина, офицера Русской императорской армии, помогавшего расследовать дело об убийстве Царской семьи, попали в общество «Родина» — доподлинно неизвестно, а вот другой альбом с редкими фотографиями передал будущим основателям общества сам автор этих кадров, генерал-майор Александр Владимирович Сыробоярский, незадолго до своей смерти в 1946 году в США.
В альбом бережно вклеены конверты и телеграммы, подписанные Александрой Фёдоровной и Великими Княжнами, письма и открытки, адресованные Сыробоярскому и его матери самой императрицей. В альбоме 154 (!) фотографии. Они сделаны Александром Владимировичем во время его пребывания в Царскосельском госпитале. Здесь фотографии Царскосельского госпиталя, Фёдоровского собора, друзей по больничной койке, медсестёр и, конечно, членов Царской семьи. Многие из них малоизвестны и не опубликованы ранее.
Это было летом 1916 года, когда 26-летний штабс-капитан Александр Владимирович Сыробоярский после тяжёлого ранения, полученного на фронтах Первой мировой войны, попал на излечение в Царское село в Фёдоровский госпиталь, где за больными тогда ухаживала императрица Александра Фёдоровна и её старшие дочери Ольга и Татьяна.
Надо сказать, что в Российской империи сложилась традиция, когда представительницы Царской семьи назначались шефами полков, поэтому и забота о благополучии и здоровье воинов становилась неотъемлемой частью духовного и общественного долга. Во время Первой мировой войны семья императора Николая II выполнила этот долг сполна.
Императрица Александра Фёдоровна, одна из руководительниц Российского общества Красного Креста и общин сестёр милосердия, принимала самое активное участие в организации дополнительных военных лазаретов. На их нужды были отданы царские дворцы в Москве и Петербурге. Все женщины императорской семьи перестали выезжать на традиционный отдых в Крым, дворцы которого тоже были переданы тяжелораненым солдатам и офицерам. Характерно, что только в мае 1916 года императрица с дочерями на несколько дней прервала свою медицинскую деятельность и отправилась из Ставки по маршруту Киев – Винница – Одесса – Севастополь. Это было сделано по просьбе императора Николая II для подъёма морального духа армии и тыла в дни Брусиловского прорыва.
Несмотря на всю свою невероятную загруженность, императрица стала принимать личное участие в лечении и уходе за ранеными солдатами и офицерами. Александра Фёдоровна считала, что это является главной формой её служения фронту.
Вот как о Царице-медсестре пишет её фрейлина Анна Вырубова:
«Стоя за хирургом, Государыня, как каждая операционная сестра, подавала стерилизованные инструменты, вату и бинты, уносила ампутированные ноги и руки, перевязывала гангренозные раны, не гнушаясь ничем и стойко вынося запахи и ужасные картины военного госпиталя во время войны. Во время тяжёлых операций раненые умоляли Государыню быть около. Вижу Её, как Она утешает и ободряет их, кладёт руку на голову и подчас молится с ними. Императрицу боготворили, ожидали Её прихода, старались дотронуться до Её серого сестринского платья; умирающие просили Её посидеть возле кровати, поддержать им руку или голову, и Она, невзирая на усталость, успокаивала их целыми часами».
Одним из таких раненых офицеров и оказался Александр Владимирович Сыробоярский. Они крепко подружились с Александрой Фёдоровной. Императрица так прониклась симпатией к отважному офицеру, что даже рассказала о нём Николаю:
«Я хотела бы, чтобы ты повидал ещё одного нашего героя. Я уже писала тебе о нём. Он никогда тебя не видел. Было бы хорошо, если бы ему тоже можно было проехать через Ставку. Ему 26 лет, он штабс-капитан Сыробоярский. Георгиевское оружие, крест – всё, что можно получить. Ранен уже третий раз. Хотелось бы доставить удовольствие этим храбрецам. И ты не без интереса послушаешь его рассказ».
Александр Владимирович Сыробоярский увиделся с императором лишь раз. Он стал одним из последних русских офицеров, получивших награду из рук императора Николая Александровича. А вот дружба и переписка Сыробоярского с императрицей и её дочерьми продолжалась до самой их гибели.
Она писала ему из Тобольска. Рассказывала, как проводят дни, как чувствует себя цесаревич Алексей и как болит её душа за страну. Даже там, в ссылке, будущие Святые Царственные Страстотерпцы писали в своих письмах о людях и России, забывая о собственной трагедии:
«…Часто вспоминаем о времени, проведённом в нашем лазарете. Наверное, теперь никто не ходит на могилы Наших раненых…».
Переписка обрывается весной 1918 года, примерно в то время, когда Царскую семью перевозят из Тобольска в Екатеринбург. Некоторые из этих писем сегодня находятся в архиве Российского фонда культуры.
Генерал-майор Александр Владимирович Сыробоярский, как и тысячи русских офицеров, вынужден был покинуть Россию во время Гражданской войны. Он уехал из страны сначала в Китай, а потом в США. Вместе с памятью о той России, которую любил, он забрал с собой самое ценное – письма и фотографии, связанные с Царской семьёй. Вот, как он сам описывает, каких трудов ему стоило вывести этот ценный архив.
«Дороже жизни сберегались они и въ сырой земле месяцами закопанныя, и на груди зашитыя въ минуты колебанiя судьбы. Изъ советской Pocciи, какъ паспортъ смертельный, везлись эти реликвiи, у сердца укрытыя, а уста призывали Всевышняго спасти не жизнь, а эти листочки. И черезъ пограничный обыскъ прошли они, давъ глубоко верующей душе новую веру, что только эти листочки и вывели ее изъ царства тьмы...».
К 10-летней гибели Царской семьи уже в США, куда Сыробоярский приехал в 1923 году, на основе своего спасённого домашнего архива он составил и издал небольшую книжку, которую назвал «Скорбная памятка» в память о расстрелянной императорской семьи и гибели царской России.
Также Сыробоярский принимал участие в организации кассы помощи, средства от которой шли на лечение тяжелораненных русских солдат, находящихся на лечении в госпиталях Европы. Сегодня эта небольшого размера с ладонь касса, слегка погнутая снизу, находится в коллекции Российского фонда культуры. На лицевой части – выцветшая фотография Николая Александровича с цесаревичем Алексеем, на обороте – плохо читаемая надпись «Касса помощи ближнимъ въ память о Царской семье».
До конца жизни генерал-майор Александр Владимирович Сыробоярский воспринимал трагедию Царской семьи как свою собственную. Отважный офицер не смог принять новую действительность, и чужая страна не стала для него родной. Александр Владимирович Сыробоярский застрелился на могиле матери через год после её ухода, унося с собой ту Россию, которую он любил.
В 2000 году последний российский император Николай II и его семья были канонизированы Русской Церковью в лике святых страстотерпцев.
Материал из архива коллекций даров Российского фонда культуры. Предоставлен главным хранителем О.К. Земляковой.
Фото: открытые источники, архив Российского фонда культуры