Этот роман анонсирован как составная часть трилогии «Меланхолия». Поначалу я даже не заметил, что «Из жизни кукол» - вторая часть столь сложного сочинения с таким многообещающим общим заголовком. Вынужден сразу предупредить читателей, которые незнакомы с этим «автором», что на самом деле мистер Сунд – это псевдоним известного шведского дуэта авторов - Эркера Эрикссона и Хокана Аксландера Сундквиста. Некоторое время назад мне довелось прочесть их дебютную трилогию «Слабость Виктории Бергман», которую перевели на 35 языков мира. Те тексты потвердили сложившееся в отечественной среде любителей интеллектуального чтения о скандинавском нуаре, как о весьма ярком направлении, обеспечивающем публике острые ощущения и знакомство с весьма динамичной криминальной интригой.
Собственно, эти воспоминания и принудили меня к новой встрече с творчеством «Эрика Аксла Сунда». Нынешняя история – вполне автономна от других книг «меланхолической серии», но продолжает две генеральных темы всей современной скандинавской детективной литературы – мигранты и сексуальная эксплуатация детей. Одного этого было бы достаточно, чтобы заставить читателей содрогаться от подробностей. Но мастера складывать завораживающие сюжеты и здесь предлагают такую конструкцию своего творения, что читаешь, не отрываясь. Иначе ничего не поймешь.
Текст «Из жизни кукол» - сплошная чересполосица мест и дат, имен и обстоятельств. И только тогда, когда ты переваливаешь на вторую часть романа, многие элементы нарративного пазла встают на свои места, а криминальная интрига закручивается настолько сложно, что авторы неслучайно каждой своей главе (точнее, главкам) дают не только названия, но и обозначают время и место действия.
Ессли же окинуть фабулу книги общим взглядом, так сказать, с высоты читательского опыта, то история, рассказанная «Сундом», выглядит следующим образом. Загадочный Мастер кукол заманивает с помощью аккаунтов в свои интернетные сети молодых девушек, которые в результате охотно делятся с ним своими интимными фото и видео. Расследование ведет некто Кэвин Юнсон, который в свое время тоже попался в поле влияния родственника-педофила. Паралелльно нам поведана история двух подруг, молодых профессионалок в сфере подобных услуг – Мерси и Новы.
Дальнейший рассказ о том, кто еще и каким образом оказывается ко всему этому причастен, только запутает вас и вы вряд ли возьметесь за чтение столь сложно сочиненной книги.
Более того, чем глубже погружаешься во весь этот ад интимных желаний, фантомов и преступлений, тем все чаще возникает ощущение некой занудной надоедливости, с которой излагается весь мегасюжет. Не то, чтобы ты грубеешь душой и уже не волнуешься при описании очередного эпизода интимных видеоприключений, но как-то остываешь от некоего однообразия пороков. Понятно, что «Сунд» рисует столь мрачную картину падения шведских нравов в начале ХХI века, но в предыдущих текстах все же было некое ощущение сопричастности и ужаса от того, о ЧЕМ ты читал. Нынче, как ни парадоксально звучит, хотелось побыстрей «проскочить» эти страницы и поточнее разбираться уже в самом сюжете, а не в подробностях порноиндустрии педофильского характера.
Хорошо это или плохо для детективного романа – сказать не могу. Быть может, у читателей этой книги сложится совсем иное мнение. Пока же остановимся на том утверждении, что роман «Из жизни кукол» «Эрика Аксла Сунда» поддержал авторитет шведского литературного нуара, при знакомстве с которым вы ощущите манящую, но занудную силу Зла и Порока и облегченно вздохнете тогда, когда перевернете последнюю страницу очередного шведского детектива. У меня, к сожалению, такого ощущения не случилось. И потому я до сих пор пребываю в раздумьи относительного того: продолжать ли мне знакомство с новых текстами из цикла «Меланхолия». Все-таки то состояние весьма заразительно и непродуктивно.
Сергей Ильченко