Новое то, что вспомнила Хазерталя Андрухаева, которого в 2021 году, в августе, унес ковид, лишив нас всех чрезвычайно умного и замечательного профессора АГУ, где он проработал более 50 лет. Я с ним была знакома очень мало и виделась только два раза.Но успела за год до смерти взять интервью, по которому написан этот рассказ о периоде оккупации Хачемзия фашистами. Это живой рассказ свидетеля тех событий.
Как это происходило
Андрухаев Хазерталь Махмудович, выдающийся учёный и педагог-просветитель, первый из адыгов, защитивший диссертацию на звание ученой степени кандидата физико-математических наук (1966). С тех пор он прошел в родном институте (АГПИ) путь от ассистента до профессора и заведующего кафедрой. Один из тех, кто стоял у истоков математического образования в Адыгее, основатель кафедры алгебры и геометрии АГУ.
Хазерталь Махмудович родился в ауле Хачемзий Кошехабльского района Адыгейской автономной области. Ему было всего 9 лет, когда отец ушел на защиту родины, оставив семью на жену Муслимет. Женщина день и ночь трудилась, чтобы помочь воюющей Красной Армии и хоть чем-то накормить дочь и сына. Хазерталь с горечью вспоминал, что, работая от зари до зари ежедневно, мать получала такого размера мешочек пшеницы, который он, хрупкий мальчишка, на плечах пешком мог доносить домой. Это то, что полагалось на 300 трудодней, заработанных ею в течение года. Поэтому они и ели, изо дня в день, кукурузную кашу да щипс, приготовленный без бульона и масла. Вкус хлеба и мяса они давно забыли... Одевались очень плохо, одна пара обуви была на него и сестру. Но надежда, что война когда-нибудь закончится и отец вернется с победой, тогда все и наладится, держала их на плаву.
Не унывали и его друзья-соседи: Аскарбий, Асхад по прозвищу Мач, Довлет и Челемет. Это дружная команда неразлучных мальчишек подбирала на убранных полях колоски, семена подсолнечника… И на горбу таскали кукурузные бодылья и сухие стебли, собирая их, где только возможно, чтобы протапливать печь. Если же удавалось найти (с ведома, или без ведома хозяев, как получится!) фрукты, то их тоже обрывали, начиная с молочной спелости. Но на них никто из взрослых уже не обращал внимания, понимая потребности растущего подросткового организма. Наоборот, каждый пытался их подкормить хоть чем-нибудь…
В 1942 году, в начале августа, гитлеровцы оккупировали Хачемзий. Давно со страхом ожидаемая беда в лице велосипедистов, мотоциклистов, танкистов и других фашистских «-истов», вкатилась в аул рано-рано утром. А накануне всю ночь рвались снаряды и бомбы в соседней Дондуковской, где шел отчаянный бой отступавших красноармейцев с ратью гитлеровцев.
Поэтому в ту ночь друзья, Хазерталь и Аскарбий Хачемизов, чьи отцы воевали на фронте, так и не сомкнувшие глаз от канонады, услышав на рассвете приближавшиеся звуки моторов немецкой техники, уже стояли на крыльце Хачемизовых, чтобы лучше разглядеть тех, кем все это время их пугали взрослые. Калитка не была закрыта, так как взрослые твердили, что «фашисты этого не любят, могут и пристрелить…»
С любопытством наблюдая за колонной немцев, бодро двигавшейся по дороге от Дондуковской к аулу, ребята заметили, что оттуда неожиданно отделился велосипед с двумя седоками и направился прямо к ним. Не успели они опомниться, как те вкатились во двор - без остановки, не обращая на них никакого внимания. Сделав круг, ненадолго притормозили, что-то лопоча на своем языке, а затем быстро выехали со двора, и вскоре догнали своих.
Переглянулись и, вдохновленные тем, что фашисты их не тронули, Хазерталь с Аскарбием бесстрашно бросились за ними. Добежав до центра аула, увидели живописную картину: возле зарослей акации по порядку в ряд стояли велосипеды, мотоциклы, танки и другая техника. Сами же гитлеровцы, веселые, вольно сидя под деревьями, оживленно переговаривались: некоторые пели песни, другие извлекали какие-то мелодии из губных гармошек. Видимо, были довольны закончившимся боем в Дондуковской, где они одержали победу над красноармейцами.
Мальчики, видевшие накануне измученных, полураздетых красноармейцев в рваных гимнастерках в крови, еле передвигавших ноги, угнетенные тем, что отступают, непроизвольно сжали кулаки. Ушли крадучись, как и пришли, домой.
Гитлеровцы, надеясь, что они сюда явились надолго, принялись устанавливать свои порядки: поставили старосту; разделили аул на квадраты по 10 семей; распределили все колхозное хозяйство и земли между ними - с тем, чтобы население сохранило все и использовало, когда придет пора сеять и убирать урожай. Поняли, что пшеницу уже не спасти, она еще стояла на корню, почти осыпавшись, но на полях еще не были убраны кукуруза, подсолнечник и другие сельскохозяйственные культуры.
Свой штаб гитлеровцы устроили в Хачемзие, куда собирались все сведения из близлежащих аулов. Сюда же привозили арестованных со всего округа – для них в подвале возле школы была оборудована тюрьма.
Все с интересом наблюдали за действиями оккупационных властей. Еще перед самой войной, не ожидания нападения врагов, во всех аулах было введено многоотраслевое хозяйство по растениеводству и животноводству. И, несмотря на протесты жителей (ведь адыги не употребляют свинину) - возле реки Фарс из досок сколотили ферму для содержания свиней. Бойцы Красной Армии, отступавшие через аул, не взяли оттуда ни одной головы, поэтому к приходу оккупантов ферма была полна откормленных животных.
Поэтому ежедневно, во дворе одного из полицаев, живущего рядом с семьями Хачемизовых и Андрухаевых, свиней убивали прямо из автоматов, тут же опаляли и варили в огромном котле на треноге. Потом подъезжали грузовики и готовое мясо увозили куда-то. «Так и съели всю ферму», - смеялся Хазерталь Махмудович, рассказывая нам об этом – обладал прекрасным чувством юмора.
Пришельцы не зверствовали, из аульчан никого не бросали в тюрьму, предупрежденные, что в будущем они здесь, в Адыгее, создадут свои опорные пункты, «среди недовольных русскими черкесов». Школа возобновила свою работу, где теперь арифметику, адыгейский и немецкий языки преподавала, жена старосты, появившаяся здесь с мужем неизвестно откуда, но - одновременно с захватчиками.
Гитлеровцы настоятельно потребовали преподавать в школе мусульманское вероучение. Детей этому обучал сосед, эфенди Мамишев Туркубий, собравший в свою группу не менее 40 ребят.
Хазерталь Махмудович, улыбаясь, вспоминал, что из всех мальчишек истинную веру больше всех чувствовал Аскарбий Хачемизов (будущий муфтий ДУМ РА и КК до 1999г.), с упоением учившийся читать и писать на арабском и петь зачиры. «Хотя строгий эфенди точно также заставлял нас всех учить все так же». Безошибочно все выполняли друзья, Хазерталь и Аскарбий, лучшие ученики.
Дети есть дети - голод и холод не удерживали их от веселых проделок, озорства, когда от бесконечной домашней работы выпадали свободные минутки. Незлобиво подшучивая друг над другом, они проводили свободное время на Фарсе: летом купались, обливая друг друга водой; плавали наперегонки, ловили змей, чтобы пугать ими трусливых. А зимой катались на самодельных коньках и санках.
В период уразы, когда все делятся своими скудными припасами со всеми - без оглядки на завтрашний день, ребята добывали пропитание хитрым способом. Вся их компания ходила по вечерам из дома в дом, и пела зачиры, получая за это пожертвования от людей. Они выработали четкий порядок действия: зачиры пели Хазерталь и Аскарбий, как самые лучшие исполнители, в двери стучал только их друг Мач (Асхад). «Челемет и Довлет просто так ходили, заискивая перед нами, так как им ничего не оставалось делать. А чтобы их, бесталанных, не прогоняли, они несли то, что нам, поющим давали, - смеялся Хазерталь, вспоминая о своих проделках с друзьями. - Неизменным казначеем являлся я - ведь иногда перепадали и монеты. А мы специально выбирали маршруты к тем, от кого их можно получить! И ожидания обычно оправдывались – деньги давала так называемая интеллигенция аула, а не голь перекатная, как колхозники, работающие за трудодни».
Однако при возвращении домой всякий раз была опасность встретить по дороге домой одного хулигана, старшего их по возрасту и очень зловредного: он постоянно отравлял им жизнь, задирая их по очереди и обижая. И теперь тоже мог потребовать от них часть добычи, особенно – деньги, унюхав про их удачные походы по домам. И однажды друзья не убереглись - тот стоял на их тайной тропе, по которой они обычно возвращались. Хазерталь испугался, так как хулиган направился именно к нему – знал, что деньги у него, как у казначея. Он к нему неумолимо приближался, угрожая и требуя деньги. Аскарбий, который случайно оказался чуть поодаль от друга, вдруг заговорил успокаивающе: «Ничего-ничего, Хазерталь, ты не бойся. Я сейчас начну шептать молитвы и так его перекручу, что он превратится в кривого и колченогого старикана».
Аскарбий, несмотря на видимую серьезность, обладал неиссякаемым чувством юмора, и всегда мог найти выход из любого положения. И сейчас своим утробным голосом он нагнал страху на общего врага - тот, не дослушав его, бросился наутек, и с тех пор стал обходить их компанию стороной.
Тем временем наступила зима, Красная Армия начала наступление в конце января 1943 года, и фашисты уже в конце марта бежали - опять через Хачемзий, но теперь – в обратную сторону. Наблюдавшие отступление наших бойцов в августе 1942 года с жалостью, но гордые, что они ничего в ауле не тронули, даже свиней, теперь видели другую картину: лихорадочно опустошавших дома фашистов, рыскавших везде и заставлявших хозяев под дулами автоматов выдавать сыр, кур, яйца, одеяла, теплую одежду. И никакого порядка между ними теперь не наблюдалось – это был какой-то сброд, закутанный в награбленные у аульчан покрывала, одеяла, скатерти и т.д., - хмурые, грязные и сгорбленные от груза награбленного. «И такими они нам запомнились, когда драпали от наступавшей Красной Армии».
После, хотя война и продолжалась, и все так же почтальон носил похоронки, после чего аул оглашался горестным плачем в очередном доме, школа работала. Колхоз вернулся к советским порядкам, собрав спрятанный скот от фашистов, посеял и убрал урожай – армию надо было кормить. Все скудно жили, однако уже верили, что мир не за горами и скоро вернутся оставшиеся в живых фронтовики, а значит - и жизнь улучшится.
Отец Хазерталя, Махмуд, вернулся только в 1946 г. - многих после войны оставляли разбирать в городах завалы, обезвреживать мины и другие снаряды, ремонтировать дома, больницы и заводы, пострадавшие от фашистов. Особенно эта доля выпадала бывшим саперам, каким был и Махмуд.… Живым и невредимым вернуться после такой войны было чудом. А если это твой отец? Хазерталь всегда помнил ту июльскую жару, когда все мальчишки, не желая ни на минуту оставить ласковые воды Фарса, бултыхались там целыми днями. Вдруг он услышал, что кто-то кричит с берега: «Хазерталь, твой отец вернулся!!!». - И он, стремглав, на ходу натягивая свою одежонку, кинулся в сторону своего дома. Отца, которого семья проводила в ноябре 1941 года, и кого он не видел ровно 5 лет и 4 месяца, он увидел в окружении не менее ста ликующих аульчан. Растерянно улыбаясь от такого внимания, Махмуд степенно шагал по родной улице.
До сих пор Хазерталь помнит это чувство всеобъемлющей радости, охватившее его при виде родного лица. И, с высоты своих лет, до сих пор, закрыв глаза, видит перед собой высокого и красивого отца в выгоревшей гимнастерке, на которой висят орден Славы III степени и медаль «За отвагу». Их названия он прочел сразу, но за что и когда Махмуд их получил, после из него вытянул - отец отнекивался долго, но все же рассказал. «За то, что под огнем автоматчиков и самоходного орудия фашистов, в очень короткие сроки, построил штурмовой мостик - для пропуска боевых порядков пехоты. Этим я и мое отделение ускорили переправу войск на другой берег, и командование это оценило», - смущаясь, кратко проронил. И больше ни слова не произнес.
Однако, когда отец снимал гимнастерку, сын всегда замечал глубокие следы шрамов. И тайно изучил отцовскую красноармейскую книжку.Оказывается, отец дважды лежал в госпиталях после двух тяжелых ранений: 15 января 1942 года и 15 января 1944 года. Впору было подумать, что день 15 января для Махмуда был мистически несчастливым. Но Хазерталь счастливо вздохнул: «Но выжил - и слава Аллаху…»
С возвращением отца и окончанием войны всей семье стало жить легче. Закончив начальную школу, надо продолжать учебу в Джерокаевской школе, где имелась семилетка, но мост через Фарс, через который все перебирались из аула в аул, обрушился от половодья. Поэтому его самый близкий друг, Аскарбий Хачемизов, уехал учиться в Егерухай, где у него жили родные, а некоторые из ребят бросили школу. Хазерталя, захотевшего последовать их примеру, осадила Муслимет, запретив и думать об этом: «Без учебы ты в жизни ничего не добьешься!».
К счастью, отец привез из районо необходимые справки, и Хазерталя, пропустившего занятия из-за разрушенного моста, а также из-за плохого знания русского языка, он отдал в 4 класс в совхозе «Свободный труд», в «Коммуну», как его все называли. На его счастье, здесь случилась судьбоносная встреча с двумя замечательными учителями по математике и физике - Иваном Максимовичем Чебатком и Иваном Ивановичем, разглядевшими в нем большие способности к математике. Они разбудили в его душе непреходящую любовь к этой науке.
Через 3 года, окончив 7 классов, Хазерталь поступил в педучилище, окончил его с отличием и без экзаменов был принят в АГПИ, на физико-математический факультет. Проучившись 2 года, отправился служить в армию. Демобилизовавшись в 1958 году, он продолжил учебу в институте. Окончив его в 1961 году, работал там же ассистентом, затем поступил в аспирантуру Саратовского госуниверситета, где получил специальность - «Алгебра и теории чисел»... Так началось вхождение в науку кандидата физико-математических наук, профессора кафедры алгебры и геометрии АГУ (факультет математики и компьютерных наук).
Хазерталь Махмудович неустанно трудился на ниве математики. Он создал Малую академию учащихся школ Республики Адыгея и стал ее Президентом, возглавляя ее на протяжении многих лет на общественных началах. Имел свыше 50 публикаций (статей, тезисов, учебных пособий). Также он один из авторов перевода учебника математики для всех классов начальной школы на адыгейский язык. До последних дней своей жизни являлся постоянным лектором в институте повышения квалификации учителей, активным популяризатором математики.
Разработав спецкурс «Избранные вопросы теории чисел», он долгие годы читал его студентам. На математическом факультете АГУ он также читал спецкурс «Арифметические основы криптографии» (Арифметические основы защиты информации).
«Жизнь человека следует математическим законам, потому, что все законы Вселенной записаны математическими формулами», - был убежден Хазерталь Махмудович, за годы своей педагогической деятельности подготовивший и выпустивший из единственного учебного заведения, где он трудится более полувека, тысячи и тысячи математиков.
В 2015 году он разработал и издал учебное пособие «Теория вероятностей и математическая статистика», которое изучают во всех высших учебных заведениях России.
Высокие заслуги Андрухаева Хазерталя Махмудовича достойно оценены, и маститый ученый отмечен наградами государства. Так, он носит звания: «Отличник народного просвещения» (1981); «Отличник просвещения СССР» (1986); «Лауреат Всероссийского конкурса преподавателей вузов» (1993); «Заслуженный деятель науки РА» (1994); «Почётный работник высшего профессионального образования РФ» (2004).
Указом Главы Республики Адыгея (от 01.10.2015 N 144), Хазерталь Махмудович награжден медалью «Слава Адыгеи» - высшей наградой республики. Одновременно этим же Указом ему присвоено почетное звание «Заслуженный работник культуры Республики Адыгея» - за вклад в развитие культуры и многолетний труд.
Таким был Андрухаев Хазерталь Махмудович - тот, кто всей жизнью стремился к высоким знаниям, и показывал значение упорного и бесконечного труда для достижения поставленной цели.
К сожалению, внезапно для всех ушел из жизни 3 августа 2021– от ковида.