Я помню себя совсем маленьким щенком. Нас было пятеро, и мы постоянно возились, соперничали друг с другом. Моя старшая сестричка, крупная, почти толстая, с белыми красивыми пятнами, вела себя довольно нагло и бесцеремонно. У меня характер другой, но и мне приходилось в таких условиях проявлять настойчивость, а иногда даже агрессию, чтобы добраться до материнского молока.
Мамка была добродушной жизнерадостной и глуповатой дворнягой с постоянным стремлением научить нас всех только одной ей известным вещам. Например, она регулярно оттаскивала нас от угла комнаты. Видимо, ей казалось, что там чем-то не тем пахнет. Может, знала что...
Сейчас, когда я вспоминаю о том времени, у меня начинает дрожать правая передняя лапа.
Не знаю, почему... Старость, наверное. Иногда сам себе вопрос задаю: "Ну, как ты там живешь?" Мне ведь уже четырнадцать. По людским меркам — за семьдесят...
Когда я оказался в новой человеческой семье — был стресс. Меня невзлюбила кошка. Серая полосатая стерва Муха все время шипела и норовила дать острыми когтями по моей морде. Было очень больно и обидно. За что?! Я ведь ничего ей не сделал плохого, даже на миску ее почти не претендовал. Ну, иногда только, кода она уже доела. Да и все равно, степень злости ее несоразмерна.
Потом, когда я немного подрос, пару раз поставил ее а место, и отношения наладились. Я ведь не злопамятный, для меня главное — чтобы мирно было.
Хозяин мне попался добрый. Он приносил специально для меня всякие вкусности, много всего хорошего, и радовался вместе со мной. А еще — он подолгу разговаривал. Тогда я еще не понимал значения всех слов, но мне этот процесс приносил огромное удовольствие. Он говорил, а я слушал. И так могло продолжаться часами. Мы не уставали друг от друга, у нас постепенно появились общие интересы, и, как мне кажется, даже общие привычки.
Постепенно я взрослел, и мои щенячьи радости и восторги начали формироваться в глубокое и всепоглощающее чувство любви.
Я знал точно, что если потребуется, без раздумий отдам жизнь за Сергея.
Это новое ощущение переполняло меня, оно заполнило меня всего без остатка. Когда он уходил на работу, у меня пропадал аппетит, настроение становилось каким-то пасмурным, серым. Яркость мира как-то тускнела, он становился блеклым и печальным. Я был весь в ожидании вечера.
Зато, когда происходила долгожданная встреча, я опять превращался в того безумного эмоционального щенка, рвал зубами поводок в предвкушении вечерней прогулки. Счастье прямо витало в воздухе, и я не понимал, как можно печалиться, когда все вокруг так прекрасно и удивительно.
А еще помню наши поездки на рыбалку. Я тогда принимал на себя все обязанности по охране территории. Это было очень важно и почетно. Где-то в радиусе десяти метров вокруг палатки мной обеспечивались безопасность и контроль. Даже ёжик не проскочил, был безжалостно облаян и ретировался восвояси.
А купание в реке! Восторженный бег по высокой, мокрой от росы траве! Запах свежепойманной рыбы! Уха! Какие необыкновенные, праздничные дни!
А потом вдруг началась в о й н а...
Я всегда боялся грозы. Ничего с собой поделать не могу, как слышу раскаты грома, так прямо лапы от страха расползаются. Забиваюсь куда-то, и сижу там, в дальнем углу, пережидаю. И хорошо, если это происходит в доме, под крышей. Если нет — мчусь как ошпаренный в ближайшее безопасное, как мне кажется, место.
И вроде бы понимаю, что это все всего лишь звуки природы, но это выше моих сил. Хвост сам по себе поджимается и лапы несут подальше от всего этого...
А нынче, когда грохот совсем другой — жуть аж до кончиков шерсти пробирает. Прямо фильм ужасов. А самое неприятное, что теперь и хозяин рукой не машет успокаивающе, не смеется беззаботно. Наоборот, мрачный стал, вздыхает постоянно. Ну, я же чувствую его настроение.
И мне тоже очень тяжело.
Едим мы теперь вместе. Я не могу без него, просто кусок в пасть не лезет. Лежу и тоскую. Раньше тоже бывало такое, но совсем не в той степени. А вдруг с ним что-то случится? Как подумаю об этом — жить не хочется. Да, честно говоря, я-то и пожил уже. Но у меня — обязанности. Не могу я их игнорировать. Надо, чтобы у Сергея моего в жизни хорошо все было...
Он успокаивает меня, и себя вместе со мной. Говорит, что скоро все закончится. Не знаю, я надеюсь, конечно, но предчувствия все же нехорошие.
Но о плохом думать не хочется. А когда поделишься с кем-то — на душе легче. Поэтому буду и впредь рассказывать о своей собачьей жизни...
---------------------------
Читайте также Исповедь у к р а и н к и, алкоголички из х а р ь к о в с к о й области