«Вот этот заряд, нет, за рядом ряд - поле любви внутри тебя, кому оно?»
Такая скулящая жажда отдавать любовь, такая непереносимость нелюбви, такое обостренное чувство себя в пространстве, оно ширится, и я с ним - ширюсь. Какое-то предвзрывье, вот-вот жахнет, какой-то размноженный пубертат, гормональный ядерный гриб, бунт, это взрыв. Хлопок, второй, третий, стихло, стало стихотворением, не больше-не меньше. Отдать этот тяжкий груз любви хочется, а не берут, не берет, но, наверное, важнее то, что я хочу отдать, что я отдаю (руки вперёд, мышцы напряжены, груз падает, я поднимаю руки вверх, я безоружен перед равнодушием, я им обескуражен, что я без куража, и место пусто, земля опустела, голое поле)
()
Надо научиться писать так, чтобы никого не обидеть, не ранить ненароком, и специально не обижать, а слово - если оно наточено - убивает, не хочу крови, насилия, и сил нападать нет, всё ушло на отдачу, ту самую отдачу любви, и здесь слово - любовь - не вышедшее в тираж, оно новое, любовь можно назвать как-то по-другому, потому что она не та, что прежде, хоть и сиротка, хоть и брошенка, горсть пепла. Подуй - полетит.
Вернёмся к полю. Ничейному. Какие травы на нем растут? Или оно пустынно, выжжено, перекопано, утрамбовано костями без рода и имени. Каково твое поле? Вот ворон летает и кружит над чем-то банальным, точнее обыденным, или это чёрный пакет, или сваленный пепел, или просто крыло от ангела, вышедшего из горящей избы надежды и идущего вдаль, куда глядят глаза, точнее куда глядит оставшееся от него крыло, часть крыла, часть сгоревшей надежды. Куда перекинулось пламя? - можно сделать вид, что этот вопрос тебя волнует чуть больше, чем - какое твое поле? Пусть будет больше вопросов без ответов, пусть их будет как можно больше. Это как анестезия, это как лёд приложить к месту удара.
Это так меня расшатало, раскачало, как меха баяна вздуло эти новым, всепоглощающим чувством. Я очень живой, как никогда прежде. Самое время перепрыгивать через барьеры, которые установил себе сам, самое время записывать сны и дивиться, что все они уже сбылись много лет назад, что все они уже снились: и это поле, и это обугленное крыло, и это почти сказочное желание совершить подвиг ради тебя. Ты этот барьер не взяла - говорю я про тебя, но тебе до этого нет никакого дела, ты не пыталась меня понять, нет, ты любила, но в каком-то другом поле, другой степени и другом смысле.
Денис Сорокотягин 04.07.23
