Продолжение книги "Оттолкнуться от дна" (начало здесь: https://dzen.ru/a/ZJLlRp2HuCJWGEPc)
Утром, поднявшись на мостик, Егор застал там странную картину. Посреди рубки сидел на табуретке боцман, склонившись над широким тазиком. Перед боцманом стояла женщина в белом халате, держа в руках банку с разведенной марганцовкой.
— Попробуй еще раз, — сказала женщина.
Боцман замычал и помотал головой. Потом взял банку и, видимо, пытался пить, но у него не получалось. Он снова наклонился к тазику. Жидкость, попавшая в рот, безвольно вытекла.
Эту картину наблюдали стоявшие в рубке еще три человека, среди них – старпом.
Не решившись громко здороваться, Егор ограничился уважительным кивком. Старпом кивнул в ответ и представил стоявших рядом:
— Капитан, Валерий Николаевич.
Гладко выбритый скуластый мужчина невысокого роста с густым ежиком седеющих волос только на мгновение перевел взгляд на Егора с коротким кивком.
— Первый помощник, Петр Емельянович.
Невыразительный человек затрапезной внешности был к Егору ближе, поэтому протянул руку для короткого молчаливого рукопожатия. При этом посмотрел Егору в глаза цепким испытывающим взглядом.
— Что-то случились? — негромко, приблизившись вплотную, спросил Егор у старпома.
— Да, боцман вот, мать его ети́, стакан отвердителя от эпоксидки выпил. Смотрим теперь, что с ним теперь делать. Тут, на мостике, просто, светлее всего.
Женщина в белом халате, судя по всему, судовой врач, повернулась к руководству.
— Ну что? Надо сдавать его на берег, – сказала она. — Промыть не получается – у него внутрь ничего не проходит.
Капитан выругался и подошел к боцману:
— Ну-ка, раскрой.
Боцман замычал и открыл рот. В языке виднелась кровавая дыра.
— Допился, мудак, — капитан глянул на остальных и пожал плечами. — Ничего не поделаешь. Старпом, связывайся с погранцами, идем обратно.
Он направился к себе в каюту и, проходя мимо Егора, нервно обронил:
— Извините.
Боцмана сдавали на пограничный катер в северной части губы, неподалеку от устья. С пограничниками приехали медики. После беглого осмотра пациента пожилой врач негромко сказал капитану:
— Не жилец. Два-три денечка помучается – и все. Пищевод, судя по всему, полностью растворился.
Егор стоял рядом и слышал эти слова. Было жутко и странно смотреть на здоровенного молодого парня, который вышел на палубу, накидывая на ходу телогрейку, и понимать, что фактически он – уже труп. И из-за чего?
Следующую ночь отстояли у Рыбачьего, а наутро Егор, чистя зубы в каюте, услышал по трансляции:
— Начальнику рейса просьба подняться на мостик.
Наскоро одевшись, через пару минут он вошел в рубку. Там были капитан, молодой штурман и рулевой матрос.
— Ну что, мы сейчас вот здесь, — обратился к Егору капитан, ткнув в карту острием карандаша, — Рисуйте, куда идти.
С этими словами он бросил на стол перед Егором линейку, транспортир и карандаш.
«О-па! Вот так – сразу? — Егор немного оробел. — Командовать такой махиной, вести ее в море, в котором сам никогда не был…»
— Я должен свериться со своей картой, — ответил он капитану.
— Сверяйтесь, — нарочито безразлично вздохнул тот поднялся и, покинув мостик, неторопливо направился к себе. Видимо, его все-таки задевало, что рейсом руководит какой-то мальчишка.
Принеся из каюты свою папку, Егор почувствовал себя уверенней. Он прикинул координаты ближайшего изгиба фронта, перенес их на штурманскую карту и, приложив линейку, прочертил прямую линию.
— Давайте, пожалуй, вот так. А, когда фронт пересечем, я скорректирую.
— Все? – недоверчиво переспросил штурман — Точно?
И, получив от Егора твердое «Да», приложил к карте транспортир.
— Курс тридцать один, — скомандовал он рулевому.
— Есть тридцать один, — отозвался тот.
— Скажите, а когда, примерно, мы будем в этой точке? — спросил Егор, указывая на ожидаемое место пересечения фронта.
Штурман взял измеритель — инструмент, похожий на циркуль, но с иголками на обеих ножках. Одну иголку он поставил на нынешнее положение корабля на карте, а другой дотянулся до конечной точки маршрута. Не меняя раствора измерителя, штурман перенес его на край карты, где была шкала.
— Через двое суток.
— Хорошо, спасибо.
Успокоенный, Егор пошел на завтрак.
Конец октября в Баренцевом море – это уже, считай, зима. Период штормов, холодных дождей, снегопадов. Световой день совсем короткий. А скоро и вообще – полярная ночь. Хотя тут, наверное, разница небольшая — есть свет, или его нет. Смотреть совершенно нечего. Со всех сторон – одна и та же серая махина вод, переходящая на горизонте в сизую махину туч.
И только серокрылые полярные чайки со странным названием «бургомистры» да серовато-белые глупыши день и ночь летят у борта, а внизу с волны на волну перескакивают кайры, похожие на пингвинов, с белыми пузиками, черными спинками и узенькими черными крылышками.
«Вот не надоедает же им такая одноликая жизнь! — подумал Егор, стоя на балкончике возле рубки и то и дело жмурясь от холодных соленых брызг, которые долетали даже до этой высоты. — Хотя, она, и наша, человеческая, не всегда балует разнообразием. Бабушка вон весь век только на свое хозяйство смотрит. А я? Чего ищу? Чего хочу?»
Как скажет один его дружок, бомж Витюха, ровно через тринадцать лет:
— Выпьем! Сколько ее, той жизни, на этом круглом комочке грязи!
Сейчас, на корабле, Егор, правда, вряд ли бы поверил, что у него появятся такие друзья. Да и слово «бомж» пока еще не было придумано.
Молодой начальник рейса отвернул лицо к далекому бледному закату, светлевшему тонкой полосой между свинцовым морем и хмурой тучей, и, если бы кто-то мог видеть это лицо в тот момент, он был бы удивлен, потому что губы Егора машинально шептали слова из детской сказки, которую когда-то ему читала мама: «Несет меня лиса за темные леса, за быстрые реки, за высокие горы… Кот и дрозд, спасите меня!..»
Продолжение уже завтра.
Книга доступна целиком в электронном виде здесь: https://ridero.ru/books/ottolknutsya_ot_dna_1/ и в печатной форме здесь: https://market.yandex.ru/store--pisatel-taradin-s-p/p