Я люблю Константина Симонова. Талантливый был человек, одинаково хорошо работавший в разных жанрах. Ему по плечу была и проза, и драматургия, и журналистика, и поэзия. И стихи у него были хорошие, мужские:
Под черным носом нашей субмарины
Взошла Венера — странная звезда.
От женских ласк отвыкшие мужчины
Как женщину, мы ждем её сюда.
Не говоря уже об всенародно известном стихотворении «Жди меня».
В 1938 г. Симонов окончил Литературный институт имени М. Горького и поступил в аспирантуру ИФЛИ. В этом же году у него вышли три небольшие стихотворные книги, и Симонов стал членом Союза советских писателей.
Он рано получил официальное признание. 31 января 1939 г. целый ряд писателей и поэтов (172 чел.) был награжден орденами СССР. В числе награжденных был и 23-летний поэт Симонов, который стал кавалером ордена «Знак Почета». Тогда же он вместо своего имени Кирилл стал использовать имя Константин. Причина была связана с дикцией — поэт плохо выговаривал буквы Л и Р.
Доучиться в аспирантуре ему не пришлось, так как Симонова в качестве военного корреспондента в мае 1939 г. откомандировали на Халхин-Гол, где разгорелся военный конфликт с Японией.
Зимой 40-го года Симонов прошел двухмесячные курсы военных корреспондентов при Военной академии им. М. В. Фрунзе. На них военкоров знакомили с основами тактики и картографии, обучали обращению с оружием. Осенью он вновь учится на курсах военных корреспондентов, на этот раз при Военно-политической академии им. В. И. Ленина и оканчивает их накануне Великой Отечественной войны.
24 июня 1941 интендант 2-го ранга (звание соответствующие майору) К. М. Симонов получил назначение литератором газеты "Боевое знамя" 3-й армии Западного фронта. В книге "Сто суток войны" (Смоленск: 1999) Симонов поясняет: "Мое странное для писателя интендантское звание объяснялось тем, что для присвоения строевых званий оконченные перед войной курсы военных корреспондентов достаточных оснований не давали. Звание же политработника тем из нас, кто не был членом партии, присвоено быть не могло, а я только накануне отъезда на фронт получил в Краснопресненском райкоме кандидатскую карточку".
В газете 3-й армии Симонову работать не пришлось, поскольку в Политуправлении Западного фронта, которое он с трудом отыскал, никто не знал где находится 3-я армия. А 3-я армия к этому времени была уже разгромлена и лишь немногие ее бойцы смогли вырваться из окружения.
И Симонов стал сотрудником фронтовой газеты, а вскоре военкором «Красной звезды». В этом качестве он побывал практически на всех фронтах и не раз смотрел в глаза смерти. Константин Михайлович присылал в газету свои очерки из осажденной Одессы и из Крыма, из Арктики и из освобожденной Европы, хотя позже всегда подчеркивал, что он не хлебнул полностью солдатского лиха, поскольку был всего лишь военным корреспондентом.
Война окончилась, и Симонову всего 29 лет. На плечах у него погоны подполковника, на груди четыре ордена и медали, а также две Сталинских премии, полученные за пьесы «Парень из нашего города» (1942) и «Русские люди» (1943). Рядом красавица жена (уже третья), кинозвезда и ведущая артистка театра им. Ленинского комсомола Валентина Серова.
В Москву Симонов вернулся к параду Победы, а потом дважды ездил в Чехословакию, откуда привез пьесу «Под каштанами Праги». Затем последовала длительная поездка в Японию и сразу без заезда домой в США, Канаду и снова в США. А по пути из Америки Симонов почти месяц провел во Франции. Зато вернувшись из поездки, длившейся около девяти месяцев, Константин Михайлович отправился на Смоленщину, так как за время своего отсутствия он был заочно выбран депутатом Верховного Совета СССР именно от этого избирательного округа.
В 1946 г. Симонов получает Сталинскую премию 2-й степени за повесть «Дни и ночи». Повесть, написанную в сорок четвертом году, никто на Сталинскую премию не выдвигал. Это произведение на премию от своего имени представил сам генералиссимус.
Еще во время войны Симонова с рядом других писателей-фронтовиков вводят в состав Президиума Союза писателей. А в сентябре 1946 г. Константин Михайлович становится одним из заместителей Генерального секретаря Союза советских писателей Александра Фадеева. Кадровым обновлением руководства писательской организации после разгрома журналов «Звезда» и «Ленинград» вождь занимался лично. Карьерный рост Симонова не удивителен, поскольку его по праву можно было назвать самым известным молодым писателем нашей страны. В этом же месяце Симонова назначают главным редактором литературного журнала «Новый мир», издающегося с 1925 года.
Так Симонов в мгновение ока превращается из простого, хоть и очень популярного работника пера в важного литературного чиновника. Хорошая квартира, дача, машина, регулярные заграничные поездки и жена, которая в 1946 году становится заслуженной артисткой РСФСР, а в следующем — лауреатом Сталинской премии 2-й степени за роль в фильме «Глинка».
Доверие партии и лично товарища Сталина надо было оправдывать. К тому же происхождение у сталинского лауреата подкачало. Его матерью была Александра Леонидовна, урожденная княжна Оболенская, а отец, генерал-майор Михаил Агафангелович Симонов, пропал без вести в I мировую войну. После убийства Кирова практически всех Оболенских выслали из Ленинграда в Оренбургскую область. А там две родные сестры матери были арестованы и погибли в заключении.
И Симонову приходиться стараться. И делает он это очень ревностно, чутко реагируя на любые колебания курса партии. В 1947 г. Константин Михайлович получает очередную Сталинскую премию за пьесу «Русский вопрос», премьера которой одновременно прошла на сцене пяти московских и трех ленинградских театров. Речь в ней шла о горькой судьбе американского журналиста, пытавшегося рассказать правду о Советском Союзе. Писатель Джон Стейнбек, будущий Нобелевский лауреат, совершивший поездку в СССР в 1947 г., заявил, что это не самая лучшая пьеса и добавил: «Эта пьеса не только не будет способствовать пониманию русскими Америки и американцев, а скорее будет иметь прямо противоположный эффект». («Русский дневник» - М.: 1990).
В 1949 г. Константин Симонов удостоен Сталинской премии за сборник «Друзья и враги». В книгу вошли стихотворения, навеянные поездкой поэта в Америку и Канаду. Вот начало стихотворения «Митинг в Канаде»:
Я вышел на трибуну, в зал,
Мне зал напоминал войну,
А тишина — ту тишину,
Что обрывает первый залп.
После Фултонской речи Черчилля началась «холодная война» и Симонов, как верный член партии, находился на острие идеологической борьбы. В 1949 г. была поставлена пьеса Симонова «Чужая тень», которая была написана фактически по заказу Сталина. В своей последней книге «Глазами человека моего поколения. Размышление о И. В. Сталине» Симонов говорит о работе над «Чужой тенью»: "Писал я ее без дурных намерений, писал мучительно, насильственно, заставляя себя верить в необходимость того, что я делаю". Вождь ознакомился с черновиком пьесы и пожелал, чтобы автор изменил финал.
Пьесу поставят в 1949 г., а в следующем году Симонова назначат главным редактором "Литературной газеты" и за "Чужую тень" он получит очередную Сталинскую премию. Хотя сам позже назовет эту пьесу стыдной и конъюнктурной.
Итак, шесть Сталинских премий - рекорд среди писателей. Но три последних присвоены явно не за литературные достоинства. И конечно, Константин Михайлович участвует в разных кампаниях, на которые была щедра советская власть.
В 1949 г. Симонов в Союзе писателей выступает с докладом, в котором говорит о группе критиков-космополитов, обвиняя людей определенной национальности в низкопоклонстве перед загнивающим Западом и в отсутствии советского патриотизма.
Юрий Нагибин пишет, что его былое восхищение Симоновым стало меняться после войны, когда Симонов превратился в ловкого угадчика сталинских замыслов - националистических, антисемитских, антиамериканских. Окончательно героический образ поэта в глазах Нагибина рухнул в космополитическую кампанию, когда Симонов "стал беспощадным проводником черносотенных идей Грибачева - Сафронова. И Фадеев, и Сурков, готовые на все, и те отступились, а этот отважно пошел вперед и по горло измазался в крови и дерьме". ("Дневник" - М.: 2009).
А космополитическая кампания Симонова стремительно набирала обороты. Лилианна Лунгина вспоминает: «Постепенно движение против театральных критиков как-то все разрасталось, находило отклик в других сферах, и становилось ясно, что это превращается в целую большую кампанию — открытого антисемитизма, в пожар, охвативший всю страну». («Подстрочник» — М.: 2023).
При этом Л. Лунгина отмечает, что слово «еврей» не произносилось, а был изобретен термин «безродные космополиты». И тут вот какой нюанс. У одного из зачинателей борьбы против «безродных космополитов» товарища Симонова две первые жены принадлежали к той самой нации, которую он обвинял в отсутствии патриотизма.
Первой женой Симонова была студентка Литературного института Наталия Викторовна Гинзбург (Соколова) (1916-2002). Брак был гражданским и весьма недолгим. В 1948-1949 г.г. она работала заведующей редакцией прозы в издательстве «Профиздат». Вероятно, что ее уход с этой должности тоже связан с борьбой с «космополитизмом».
Второй женой Симонова стала Евгения Самойловна Ласкина (1915-1991) тоже студентка Литературного института. Выбор для советского поэта не самый лучший, так как ее отец был нэпманом и трижды ссылался, а первый гражданский муж Ласкиной, двадцатитрехлетний звукорежиссер Я. Е. Харон, был осужден на 10 лет как немецкий шпион. Так ему аукнулась учеба в Берлинской консерватории.
Но Симонова это не испугало. Наверное, тогда поэт не думал о карьере и отношения с Евгенией Самойловной официально зарегистрировал. В этом браке родился сын Алексей (1939), будущий кинорежиссер, писатель, переводчик и общественный деятель. Но и рождение сына не спасло их союз от развала — пара развелась в 1940 г. Кстати, в этом году на сцене Ленкома была поставлена первая пьеса К. Симонова «История одной любви», и Валентина Серова сыграла в ней роль Кати.
В Великую Отечественную войну Е. С. Ласкина была в эвакуации и работала на Кировском заводе в Челябинске в системе Наркомата танковой промышленности. Алексей Симонов в книге «Частная коллекция» (М.: 2023) пишет, что Евгения Самойловна, будучи литературным критиком, занимала должности начальника отдела чугунов, ферросплавов, лома и цветных металлов, а также начальника отдела сортового проката и труб. И справлялась. За что была награждена орденом «Знак Почета» и медалями. Отпускать ценного работника не хотели, и только в 1948 году Ласкина рассталась с производством и устроилась на работу в редакцию литдрамвещания Всесоюзного радио.
Но началась борьба с «безродными космополитами» и Евгения Самойловна осталась без работы. А ее родную сестру Софью Самойловну Ласкину, начальника отдела снабжения металлом завода ЗиС, в 1949 г. посадили на 20 лет.
В книге «Частная коллекция» А. К. Симонов приводит письмо матери к сестре в лагерь: «С Костей я ни разу не говорила. Во-первых, потому, что это совершенно ни к чему, во-вторых, я виделась с ним дважды только на людях, в–третьих, если бы ты его увидала, то не стала бы спрашивать ни о чем. Он — видный гос. деятель, и ничего человеческого в нем не осталось».
Но своими мыслями о Константине Михайловиче она с сыном не делилась, сохраняя его для дружбы с отцом. И Симонов материально помогал бывшей жене, которая перебивалась случайными литературными заработками. Но началась хрущевская оттепель. Поздней осенью 1955 г. вернулась из лагеря Софья Ласкина, а в 1956 г. Евгению Самойловну взяли на работу в журнал «Москва».
Много еще будет в жизни Константина Симонова. Будет и опала и взлеты и тяжелое расставание с Валентиной Серовой. Будет всенародная известность "Живых и мертвых", Ленинская премия и звезда Героя Социалистического Труда. Будет трудный пересмотр многих своих поступков, и с его помощью придут к читателю «Мастер и Маргарита» и "По ком звонит колокол"... И будет смерть в 63 года. Но об этом в другой раз.