Глава восемнадцатая. Что происходит?
Возвращение в ноябре из Вентспилса "со щитом", как говорили в Древнем Риме, не состоялось, хотя все возможное и невозможное для этого было сделано - атмосфера в офисе резко отличалось от приема после Клайпеды. Какие-то второстепенные вопросы, дерготня, никакого делового отчета для руководства - не для утешения самолюбия, а для дела - меня несколько удивило. Мало того, что сделал все сам, без помощников и условного Шарунаса, сэкономил кучу денег и решил все проблемы, вместо премии (хотелось бы - но не главное) и морального поощрения - материальный вычет от господина Горчакова:
- Вы мне должны пятьсот долларов!
Видимо, из тех средств, полученных в латвийском банке. Поскольку это было сказано безапелляционным тоном и это было единственное, о чем поинтересовался мой начальник за месяц моего отсутствия, я тоже пошел на принцип - не люблю, когда меня не уважают, особенно младшие по возрасту. Я ответил, что просчитаю все расходы, и остальное отдам.
- Только без счетов из ресторана!
Хорошо, раз так, буду считать командировочные, положенные по закону, и все квитанции - билеты на поезд и автобус, счета на проживание в гостинице (бесплатно только завтрак), да такси для безопасности до Риги и обратно с комплектом документов на танкер, согласно распоряжению Олега Борисовича. Я за финансовую дисциплину, но не за унижение. Все собрал, подсчитал, и осталось триста шестьдесят долларов, которые я и вручил Владиславу Константиновичу. Если бы отношение было иное - дал бы пятьсот без колебаний, а потом бы разбирались. Не глянув на отчет, тот вручил своему новому помощнику-водителю, подполковнику кстати, из друзей, для проверки.
Арсений в командировке, звонит в офис, снимаю трубку: просит Горчакова дать денег для семьи, а мне завезти и отдать его жене. Передаю просьбу, ноль реакции, назавтра отдаю из своего кошелька. Проходит неделя, спрашиваю у Арсения про долг, а он объясняет, что отдал деньги Владиславу Константиновичу, и тот взял. Пришлось разъяснить, как дело было, вернул. Но это сути отношений не меняло, Горчаков уже сделал ставку на Арсения, я меня начал гнобить при первой возможности. Заработал принцип: "А ты чей брат?"
Отношения - отношениями, но главное - работа. В декабре новая партия дизельного топлива - те же двадцать тысяч тонн, но доставка не по железной дороге, а трубопроводным транспортом. Платим за транзит по России, Литве и Латвии, а затем прокачка до Вентспилса. Дело было в конце декабря 1994 года, сложилась сложная обстановка с фрахтом танкеров, мой партнер из Швеции Ричард с трудом нашел подходящий вариант, и надо же такому случиться - под погрузку танкер встал тридцатого декабря, а погрузился тридцать первого за десять минут до нового 1995 года. Звонил в Вентспилс уже из дома. Первого января, когда все отсыпались после ночного веселья, пришлось утром приехать в офис и подготовить все документы по продаже этой партии нашему покупателю. Руководство было удовлетворено, но на мне это настроение никак не отражалось, игра в молчанку.
Что и говорить, трудно компенсировать убытки, возникшие на втором этапе развития компании по Хантеру. Казалось бы, что урок усвоен, но не тут-то было! В один прекрасный день в нам в кабинет врывается огромный Евгений Борисович, брат нашего вице-президента:
- Где печать "Dell Holdings" ??
Я молчу, Арсений дал ему печать, но побежал за братом:
- Женя, подожди...
Судя по всему, не догнал. Владиславу Константиновичу приказано срочно отгрузить две тысячи тонн дизельного топлива в Казахстан, на комбинат всемирно известной корейской фирмы. А где гарантии? У господина Горчакова и у меня нехорошие предчувствия.... Круто торгуем, а денег оттуда нет. Зато вместо денег через два месяца на имя директора "Dell Holdings" приходит официальное уведомление от корейцев о том, что в связи с оптимизацией финансовой деятельности компания извещает о отсрочке платежа на неопределенный срок. Владислав Константинович в ярости бросает письмо Арсению:
- Отнеси своему брату...
Как бы я не относился к моему непосредственному начальнику, я понимал и разделял его тревогу за безответственность части нашего руководства, разбазаривание дефицитного товара и резкое ухудшение финансового состояния компании "Dell Holdings Limited". А между тем и он, и все ее сотрудники - Владислав, Инна, Арсений и я прилагали все силы и умения для успешной работы. Сотрудники Вентспилского терминала звонили мне и рекомендовали пригласить наших специалистов в Лондон для участия в конференции компании "Platt's". С моей подачи четверо наших шефов поехали в Лондон, но выражения благодарности я не услышал. Кто-то очень завидовал и вставлял палки в колеса, а кто-то просто прокатился на нас, например дружественная фирма из Болгарии - я за них все документы коммерческие готовил. Испарилась куда-то справедливость в нашем офисе. Но хуже было то, что из-за долгов завод в Кстово просто прекратит нам отгрузку топлива. Необходимо искать новых поставщиков.
Глава девятнадцатая. Баня, "ЛУКойл" и причем тут губернатор
Я родился и вырос в Ленинграде, в самом пролетарском районе города. Наш Кондратьевский проспект, берущий свое начало у завода "Арсенал" и тянувшийся на север до Богословского кладбища, представлял собой разделительную транспортную полосу между многочисленными заводами, чьи заборы, а не дома, кое-где и составляли его окружение. "Красный Выборжец", завод имени Свердлова, ЛОМО, Ленинградский металлический завод, "КИНАП", троллейбусный завод достойно представляли промышленный потенциал Калининского района и тянулись практически до кинотеатра "Гигант", после которого начинались полноценные жилые кварталы. Многие дома постройки тридцатых годов не имели ванных комнат, и для решения бытовых и санитарно-гигиенических проблем микрорайона была построена баня, которую я с детства посещал вместе с отцом. В бане был буфет, где продавали нехитрые закуски и пиво. Вот и все удовольствия. У Богословского кладбища тоже была небольшая одноэтажная баня, называемая "цыганской" из-за близости частных домов, в которых проживали семьи этой романтической национальности.
В девяностые годы бани и сауны пробрели новый статус как место для развлечения и деловых контактов людей с деньгами. В зависимости от целей участников, помимо просто оздоровительных процедур и релаксации, можно было установить полезные связи, можно в субботу попариться в компании друзей, можно отметить день рождения и поплавать в бассейне, можно отметить удачную сделку с обилием спиртного и незнакомыми девушками. Размах и длительность мероприятия зависели от количества вложенных средств и настроения участников. Мне не удалось избежать всех этих вариантов, все они по-своему хороши, но наиболее полезным очищением души и тела стала баня на Малой Посадской, где я познакомился с серьезным человеком из компании "ЛУКойл", назовем его Николай. Николай работал в Москве, в центральном аппарате этой могущественной структуры, ему меня отрекомендовал наш деловой партнер. Посидели втроем, попарились, выпили по бутылке пива под серьезный мужской разговор, обменялись контактами. Кто я и какую фирму представляю, он знал. Когда стало ясно, что "Dell Holdings" остались без товара, мне пришлось позвонить Николаю и задать вопрос: не можете ли помочь с экспортными объемами? Надо понимать, что представители крупных корпораций и представители власти неохотно вступали в контакты с непонятными конторами типа нашей - подобные действия могли сказаться отрицательно на их карьере, это так называемые репутационные риски.
Прекрасным примером, иллюстрирующим данный тезис, является история, произошедшая не так давно, в 2018 году, в Петербурге. Об этом писало издание "Фонтанка.ру" в статье "Британский инвестор с тамбовским акцентом"- губернатор Санкт-Петербурга подписал соглашение с британской фирмой, имеющей тесные связи с "тамбовско-малышевской группировкой”. Эта публикация имеет непосредственное отношение к моему повествованию. Кто будет заинтересован углубиться в этот вопрос, найдет в ней немало интересных моментов. Лишь отмечу, что я не полностью разделяю точку зрения автора этой статьи, однако упомянутые в ней события и действующие лица дополняют и подтверждают реальность моей истории.
Но вернемся на двадцать пять лет назад. Николай рекомендовал обратиться во внешнеэкономический департамент к господину К. Телефонный разговор с К. оказался плодотворным, и меня пригласили в Москву на переговоры. Понимая, что эта инициатива будет похоронена Горчаковым, я пошел прямо к президенту. Хазир Даудович оценил возможность и командировал меня в Москву, а с кем - определимся позже. Ох, как не хотелось Владиславу Константиновичу ехать со мной (а мне с ним), но приказ есть приказ. Поселились в многозвездной гостинице на Тверской, провели переговоры в офисе "ЛУКойла" двое на двое ("девушки, мальчики, идите на обед"- скомандовал менеджер своим подчиненным) и согласились продолжить переговоры в неформальной обстановке. Посидели, поужинали, нашли общий язык и определились с поставщиком. Далее развитие договоренностей Владислава Константиновича в Нижнем Новгороде, новые договоры и привычные уже будни. Эти двадцать тысяч тонн снова отгрузили в Вентспилс, и все как обычно, по наезженной колее.
В октябре 1995 года Олег Борисович вошел в наш кабинет и представил нам молодую стройную большеглазую брюнетку:
- Знакомьтесь, Елена Анатольевна.
Разумеется, новый и красивый человек вызывает интерес, и этот интерес был проявлен. Елена Берсенева из города Грозного стала нашим новым сотрудником, постепенно вводили ее в курс дела, а она изучала компьютер и документацию, а также по мере возможности помогала нам решать текущие вопросы. Мы с ней быстро нашли общий язык, и это позволило свободнее и комфортнее ощущать себя в офисе - я убедился, что с Инной делиться своими мыслями неблагоразумно - похоже, в компетенцию ее оклада "вписали" функцию "полупроводника", информатора.
Чтобы не пропустить продолжение истории, рекомендую подписаться на канал. Буду благодарен за отзывы, в том числе критические, способствующие улучшению качества проекта и содержания прочитанного. Лайки также не возбраняются.