В окопы СВО люди попадают из самых неожиданных сфер. Некоторые из них работали на производстве, другие занимались красотой в салоне, а некоторые даже служили в Министерстве обороны.
О своем долгом пути на фронт, опасностях, которые преодолеваются, дроноводстве, опыте «свежего мяса» и многом другом рассказывает бывший сотрудник Минобороны, ветеран СВО, блогер и медиатехнолог Илья Янсен, родом из Москвы.
Как он оказался в окопах
Все началось для Ильи в 2014 году, когда ему было восемнадцать лет. Хотя он не был призван в армию, Илья собрал свои вещи и отправился к вербовщикам, не сказав о своих планах ни своей семье, ни друзьям. Однако, ему отказали. Было сказано, что он будет родине полезнее в другом месте, учитывая возраст и отсутствие военной службы. Когда началась Специальная Восточная Операция, он закрыл все свои коммерческие и политические проекты и начал работать в Министерстве Обороны. В феврале-марте он ещё не был на передовой, но решил, что нужно помогать своим силами.
В августе он поехал в Херсон, а затем начал сомневаться, стоит ли ему идти на СВО. Когда мобилизация началась и началось отступление из Харькова и Изюма, он наблюдал за этим, будучи сотрудником Министерства Обороны. Ему стало ясно, что он не сможет оставаться в кабинете. Его совесть не давала покоя.
Хотя он не подлежал мобилизации, у него был военный билет и резервное бронирование, характерные для сотрудника Министерства Обороны. Однако он связался с организацией «Русский Союз» и принял решение присоединиться к донецкому мобилизованному подразделению, именно к стрелковому мобрезерву. Ему было интересно пойти именно в Донецк, к тем, кто пробыл здесь все эти годы. Встать в ряды именно здесь. Не в какое-то новое подразделение, не в какую-то добровольческую группировку, а именно в Донецк.
Первые впечатления
Это была классическая история москвича. Он приехал с мыслью, что здесь развернутся сцены, подобные тем, что были в Сталинграде. Ожидал увидеть повсюду бои и дым. Однако, приехав в Донецк, он обнаружил, что это очень приятный и живой город. Возник контраст между реальностью и его ожиданиями - местом, которое находится на передовой.
Если говорить об армии, то самый яркий контраст проявляется на полигоне. Это было самым тяжелым испытанием. Во время сражения ему морально не было тяжело, потому что там быстро вливаешься в коллектив и находишь себя. Полигон же представлял совсем иную ситуацию. Для гражданского человека, который не проходил срочную службу, полигон означал столкновение с дисциплиной и субординацией. Там все это проявлялось ярче, чем на фронте.
На передовой у - боевые задачи, а на полигоне - учебно-строевые. У Ильи возникали сомнения, он задумывался о том, что, быть может, это не его дело и он напрасно приехал. Но как только он присоединился к подразделению, все сомнения исчезли. Он попал в 107-й батальон, который потом переименовали в 107 батальон Георгия Победоносца, а сейчас это 279-й отдельный стрелковый батальон Георгия Победоносца.
Первый контакт с противником
Прямого контакта с противником у Ильи не было. Однако он выезжал на тренировки сброса гранат с дронов с более опытными солдатами, чтобы наблюдать и учиться. Во время тренировки с гранатами у них все пошло неудачно. Сначала произошла неудача при сбросе гранаты, и они уронили ее. К счастью, без взрывателя. Затем сброс не сработал вообще, и они приступили к маневрированию дроном с гранатой над головами противника. Они летали над окопами, пытаясь сбросить гранату или хотя бы задеть кого-то в шлем. В итоге им удалось уронить гранату в нейтральной зоне и вернуть дрон. День не был особенно удачным, но оказался достаточно веселым.
Когда они уходили с позиций, по ним начал работать миномет. Они ушли, и вражеская авиация атаковала именно в том же месте.
Позже Илья участвовал в экспериментальном сбросе гранаты с недорогого китайского дрона. В то время он активно продвигал идею использования доступных беспилотников для сбрасывания боеприпасов, считая, что использование дорогих дронов в этой цели является излишним расточительством. Он разработал свой собственный механизм сброса и напечатал его на 3D-принтере. Проблема заключалась в том, что сброс был ярко оранжевого цвета. Белый дрон с ярко оранжевой коробочкой снизу выглядел как обычная гражданская камера-дрон. Часть гранаты торчала из коробки, напоминая объектив камеры. Он предполагает, что ВСУ приняли его «птичку» за обычную летающую камеру.
Когда дрон опустился до высоты десяти метров над ними, он нажал кнопку сброса, и граната Ф1 упала на голову украинского солдата. После этого, естественно, не было никакой картинки с дрона. Все, что они услышали, был громкий взрыв. Но учитывая, что дронобойщик надел «птичку» на свою голову, шансов у него выжить практически не было.
Ранение
И сегодня Илье всё ещё непонятно, что именно произошло, но было ясно, что его подразделение было выманеныов ловушку. Начали активно сбрасывать осколочные гранаты из гранатометов на гражданских людей. Это происходило в направлении от Красногоровки до Старомихайловки. Они не успели развернуть оборудование. Во время транспортировки на них была сброшена осколочная граната. Группе удалось выйти, но он остался в машине. Вероятно, именно благодаря этому остался жив.
Большая часть осколков попала в кресло, только два осколка прошли сквозь. Один из них оказался всего в миллиметре от позвоночника. Врачи говорят, что Илье очень повезло. Немного влево или вправо, и он мог оказаться парализованным.
Второй осколок поразил ногу. Кроме того, он получил серьезный удар по голове. Честно говоря, Илья даже не понял, что произошло. Он открыл дверь и увидел товарища, который помогал другим.
Он сказал: «Кажется, по спине что-то горячее стекает».
Товарищ посмотрел и сказал: «Ты ранен».
Впечатление от госпиталя
Отделение неврозов военных госпиталей представляло собой своеобразную «психушку». Условия там были схожи с условиями психиатрической клиники. Военнослужащим запрещалось выходить на прогулки, разрешалось двигаться максимум на три метра от входа, чтобы покурить. Запрещалось посещать буфет, а также было множество других ограничений.
Вместо того чтобы получить необходимую реабилитацию и вернуться к нормальной жизни, ведь проблемы с психикой на фронте связаны с огромным стрессом, солдаты оказывались в еще более стрессовой ситуации. Их закармливали успокоительными, чтобы они не буянили. Внутри же у них накапливались и бушевали эмоции. После этого военнослужащих либо отправляли на фронт снова, либо в санаторий, если они не выздоровели. Илья говорит, что проблемы с психикой у бойцов еще долго будут сказываться.
Планы на будущее
Сейчас он направляется к своей семье. Он планирует провести время с ними, пройти реабилитацию и затем рассматривает возможность стать волонтером и помогать на в зоне ведения боевых действий, либо найти другой способ вернуться к своим товарищам. Однако, его главной задачей в данный момент является восстановление, чтобы перестать бояться каждого громкого звука. Он не видел семью уже девять месяцев, поэтому с нетерпением ждет встречи с родными и планирует провести с ними достаточно времени.
Источник: Курьер.Среда
