Хоть Брестский мир между советской Россией и Германией и был заключен, немцы условия этого договора соблюдать не собирались, а потому в скором времени пошли на оккупацию в том числе и Крымского полуострова. Немецкие войска двигались к городу Севастополь, где как раз находился Черноморский флот, то есть для советского правительства сложилась реальная угроза все эти корабли в одночасье потерять. Для спасения флота корабли было решено увести в Новороссийск, что и было сделано в скором времени. Но быстро стало понятно, что и Новороссийск не мог считаться безопасным прибежищем для ЧФ, потому что сразу после взятия 1 мая 18-го года Севастополя немцы двинулись дальше. Все море оказалось под контролем врага, а у кораблей флота не имелось ни боеприпасов, чтобы сражаться, ни даже топлива, чтобы попытаться хоть куда-то уйти. Через свои дипломатические каналы же Германия потребовала, чтобы ЧФ немедленно вернулся назад в Севастополь. Правда большевики отказались, поскольку немцы грубо нарушили заключенный ранее Брестский мир.
Но дальше перед большевистским правительством встал вопрос о том, что делать с Черноморским флотом в такой сложной ситуации. Как уже было сказано выше, воевать он не мог, уйти тоже возможности не имел. Долгие споры вокруг этой темы наконец привели к решению – единственным достойным выходом из положения было признано флот затопить. Впрочем, не все поддержали это решение, и часть кораблей все же ушла к немцам и простояла в Севастополе до самого конца Первой мировой войны.
Для уничтожения кораблей ЧФ флота из Москвы в Новороссийск прибыл специальный уполномоченный Совнаркома, мичман Федор Федорович Раскольников. Непосредственно работами по закладке взрывчатки и затоплению руководил командир одного из кораблей (эсминца “Керчь”) Владимир Андреевич Кукель. По его приказу 18 июня 1918 года 14 оставшихся в Новороссийске кораблей с загруженной в машинные отделения взрывчаткой были собраны в Цемесской бухте, после чего “Керчь” в упор расстреляла эти суда. Интересно, что каждый из затопленных кораблей ЧФ ушел под воду с сигналом на мачтах “Погибаю, но не сдаюсь”. А сама “Керчь” была затоплена на следующий день, 19 июня, неподалеку от города Туапсе. Перед этим с корабля передали последнюю радиограмму, где говорилось об уничтожении всех судов ЧФ, остававшихся в Новороссийске.
Само это событие вызвало крайне негативную реакцию жителей Новороссийска и близлежащих поселений. Люди выстраивались на берегу и смотрели на затопление, на это печальное зрелище. В народе у простых крестьян и солдат, торговцев и ремесленников, бродили упаднические настроения, и все кляли советскую власть и то, что она сотворила с некогда могучим флотом – славой и гордостью России. В отчете ЦИК Северо-Кавказской советской республики прямо говорилось, что затопление собственных кораблей “произвело необычайно удручающее впечатление на рабочих и солдат”.
А вот у белых было другое мнение на этот счет – они ни разу не упрекнули советскую власть в затоплении кораблей ЧФ, так как понимали всю безвыходность ситуации с флотом, лишенным маневра и боеприпасов. По мнению большинства, лучшим выходом было именно уничтожение, нежели захват такого большого количества кораблей противником. В целом же данная история стала лишь одним из первых трагических эпизодов в тогда еще только начинающейся долгой и страшной Гражданской войне в России.
Дорогой читатель, больше интересной информации ты найдешь на сайте - «ПРОСВЕТ.ПРЕСС».
Мы в «Тelegram», в VK»
___________________________________________
Возможно Вам будут интересны другие каналы: