Двери метро закрылись, и на Людмилу уставилось её собственное отражение. К сожалению, метро было переполнено, телефон она забыла подзарядить, так что единственное, что оставалось так это стоять и наблюдать за пассажирами. Ну, наблюдать так, чтобы они этого не заметили и не наградили недовольным взглядом в ответ.
Людмила по ту сторону двери выглядела изможденной и осунувшейся. Одежда сидела на ней не так, как она себе это помнила. Хм.
Она достала из кармана куртки сотовый и взглянула на себя, используя мобильный в качестве зеркала. Да нет, вроде не настолько она убито выглядит. Да, если присмотреться, то можно было разглядеть круги под глазами – следы того, что она легла спать после полуночи. Но все было не так плохо… Тогда почему, стоит ей поднять голову, она видит совершенно другую картину?
Людмила засунула телефон обратно в карман. А что насчет остальных людей в вагоне?
Девушка осмотрелась, на этот раз наплевав на нормы приличия и от того поймав пару раздраженных пар глаз. Вот лысый мужчина, читающий детектив, держа в руках книгу. Люда давно обратила внимание на то, что метро находилось в каком-то своем времени и в то время, как везде и всюду люди практически полностью отказались от бумажных носителей, здесь абсолютно точно можно было встретить кого-то со Стивеном Кингом или Федором Достоевским. Вот молодая девушка в очках – быть может даже моложе её самой – держится за поручень, дети играют в телефонах и громко восклицают в восторге. Вот женщина, которой на вид было под пятьдесят с отросшими седыми волосами, что явно усердно закрашивали в темный оттенок, выглядела настолько недовольной жизнью, что настроение испортилось у самой Людмилы.
Когда Люда посмотрела на отражение этой женщины, ей показалось, что её сердце упало так низко, что коснулось земли. Та же самая женщина с отросшими белыми корнями плакала, спрятав лицо в ладонях. Только сейчас Людмила обратила внимание, что каждый человек из отражения выглядел гораздо печальнее, нежели выглядел на самом деле. Плакала не только эта пассажирка, но и как минимум десятки других, в основном люди просто выглядели…депрессивными, несчастными…
Людмила открыла рот, не зная точно, что хочет сделать – закричать или просто воскликнуть, привлекая к себе внимание, чтобы остальные тоже это увидели. Неужели никто этого не видит?! Однако она не успела сделать ни того, ни другого. Внезапно её собственное отражение встретились с ней взглядом. Такие знакомые и одновременно незнакомые карие глаза совершенно точно жили своей собственной жизнь. Люда замерла, чувствуя, что парализована и даже если бы захотела, не смогла бы сдвинуться с места. Наблюдая, как она сама с другой стороны вагона поднимает палец к губам и говорит: «Тсс-с».
Девушка не стала дожидаться своей станции.
*****
Патрисия снова кинула раздраженный взгляд на часы. Где, черт возьми, она? Её коллега редко опаздывала, но, когда это случалось, офис довольно быстро погружался в положение «чрезвычайной ситуации». Запросы от соседних отделов сыпались океаном на почте, и как отвечать на все это – вопрос, остающийся без ответа.
Патрисия в очередной раз подняла голову, и именно в этот момент её взгляд поймал Людмилу. Возникшее облегчение довольно быстро сменилось смятением. Девушка выглядела… расстроенной? Такое она видела впервые. Не то, что бы у коллеги не было чувств, но та всегда умело скрывала свое настроение, разделяя личную жизнь и работу. Это немного бесило. Много.
Патрисия наблюдала, как та присаживается на свое рабочее место и с каким-то отрешенным видом положила сумку на стол.
– Ты опоздала, – Патрисия решила напомнить о себе, с любопытством наблюдая за тем, как Людмила вводит пароль на компьютере. Она уже открыла рот для заранее подготовленной колкости, но слова застряли в горле.
Людмила смотрела на неё так, как ни разу еще не смотрела за полтора года работы бок о бок. С абсолютной печалью и пустотой в глазах.