Начало.
Часть 3.
Домой Юрия выписали через три недели. Привезли мужчину на инвалидной коляске с диагнозом рак позвоночника.
За такое короткое время мужчина изменился да неузнаваемости — цвет кожи изменился с розового на желто-песочный, глаза впали, а скулы торчали острыми островками. Некогда глубокие голубые глаза стали блеклыми, серыми и не видели никакого смысла в дальнейшей жизни.
Когда доктор сообщил им об данном диагнозе, Юрий не разговаривал три дня, от чего бедная Светлана совсем не находила себе места. Да, она понимала состояние мужа, но только она знала какой он самом деле нежный и ранимый, а не мужик, готовый идти на всё.
Маленькая Вика всё это время не видела папу — оставалась то с соседкой Евдокией, то приезжали Володя с Оксаной и подменяли старушку. Володя, как мог поддерживал мать и отца, который теперь и вовсе не смотрел на сына — ему было стыдно, что он, еще совсем недавно здоровый мужик, должен ходить в туалет в утку, а сын и жена должны за ним убирать. Стыд и злость копились внутри мужчины, и, если когда его только привезли в больницу, он еще на что-то надеялся и думал, что просто организм вынудил его немного передохнуть, то теперь он понимал — он больше не встанет на ноги, не пойдет на работу, не сможет подкинуть свою, еще маленькую, дочку, ничем не поможет жене, не сможет сесть за руль, и еще так много «не»... Иногда, просыпаясь среди ночи и позабыв спросонья про свой недуг, понимая и вспоминая про своё состояние, мужчине хотелось орать так громко и так яростно, чтобы услышал тот, кто наверху, кто предписал ему такую судьбу. Хотелось услышать за что, за что ему такие муки, где он так оступился, чтобы провести остаток своей жизни прикованным к кровати... Но на самом деле он плевал на боли, которые вдруг стали частыми в области спины, ему было жаль свою семью, и всё чаще он вспоминал свои слова жене о том, что они справятся совсем, даже не думал он, что может так ошибаться. Злился Юра и на себя, что подвел семью, что теперь не сможет ничего изменить, и что вовремя не обратился к медицинской помощи, когда чувствовал боль в спине, но был уверен он, что это временно, но боль действительно отпускала, когда он отдыхал должным образом, теперь было стыдно перед детьми, перед женой — перед самыми близкими и родными людьми, которые нуждаются в нем.
-Юра, тебе нужно поесть, - помогла сесть ему в кровати Светлана.
-Не к чему кормить того, кто не может на это заработать, - пробурчал Юрий, уставившись куда-то в стену.
-Юр... - Светлана хотела зареветь, психануть и кинуть ложку об стену, но сдержалась, - ты на это заработал и не нужно снова об этом говорить.
Юрий сдался, позволил себя покормить, а женщина вышла на улицу, зашла за баню, опустилась на скамейку уткнувшись в ладони, заплакала. Светлана всё понимала, знала, что мужу тяжелее, чем ей в тысячи раз, но он вел себя так, будто во всем случившемся виновата именно она, а что еще хуже — она начала в это верить. Нет, Юра ничего такого не говорил, не винил её не в чем, но вот это его поведение... Светлана успокоилась, выдохнула и вернулась в дом — должна была проснуться Вика с дневного сна.
Вика же будто и позабыла своего папу, близко не подходила, а лишь из-за дверного косяка посматривала на него. Мужчина видел её, но не подзывал, понимая, что всё равно не сможет даже на руки её взять, да и вообще теперь ничего не сможет ей дать.
Все в деревне жалели семью, пытались помочь хоть чем-то, но Юрий раз услышал через открытое окно, как местная женщина говорила со Светланой у калитки и предлагала свою помощь и после этого высказал всё жене.
-Не смей принимать помощь! Я хоть и лежачий, но всё таки мужик в доме и мне не нравятся подобные разговоры!
-Так они тебе и не смогут ничем помочь... - тихо говорила Света, которая уже устала от вечных ворчаний мужа, - они мне хотят помочь... понимаешь? Мне...
-А тебе чего не хватает?
-Бесполезно... Успокойся, тебе нельзя нервничать...
-Нельзя... нельзя... мне ничего нельзя! Хотя я уже покойник одной ногой! Пойми! И запрещать мне что-то нет смысла! Понимаешь? Что, мне еще хуже может стать? Да куда хуже...
-Юр, я прошу тебя, - вздохнула Света, присела рядом с мужем и взяла его ладонь в свои руки, - я по прежнему тебя очень люблю, но... ты пойми, что и мне тяжело, да, не спорю — тебе труднее во много раз, но мы должны справиться... Помнишь? Мы обещали друг другу, что, если мы вместе — мы сможем всё! И не важно, что ты лежишь — в нашей семье и наших чувствах всё также... Если ты, конечно, не разлюбил меня... Я тебя поддерживаю, как могу и как умею, но и мне нужно чувствовать это от тебя... А теперь отдыхай, мне пора на работу.
Юра ничего не ответил жене, а она и не ждала, она давно хотела сказать всё это и сейчас на её душе стало легче и спокойнее. Она шла на работу и поймала себя на мысли, что теперь всё наладиться, и за долгое время женщина улыбнулась.
После рабочего дня Света забрала Вику из садика, они зашли за продуктами и шли домой, разговаривая. Света думала, скажет ли ей что-нибудь муж, услышал ли он её и какое у него сейчас настроение, но она очень удивилась, когда войдя в калитку, услышала:
-Кто это там пришел? Мои любимые девочки? - Вика озадаченно посмотрела на маму, которая тоже уставилась в открытое окно спальни.
-Папа зовет, пойдем, - немного подтолкнула дочь Света к двери спальни.
-О, Викуля! Иди сюда скорее, пойдем к папе на ручки, - Юрий улыбался своим девочкам, а Света еле сдержалась, чтобы не заплакать — уже почти полгода Юра не улыбался.
И как-то стали налаживаться отношения в семье — Юра старался больше улыбаться и шутить, перестал капризничать и былое спокойствие вернулось в их семью. Мужчина перестал отказываться от прогулок, хотя пока только по двору, от похода в баню и от приготовленных блюд. А Володя в городе смог найти недорогую коляску с рук, которая хоть немного облегчила жизнь матери, да и отцу тоже — он начал сам передвигаться по дому, на сколько хватало сил, всё же болезнь коснулась всех конечностей. Но само желание мужчины делать что-то самому очень радовало семью.
