Бронепалубный крейсер 1-го ранга «Варяг» был построен в 1900 году в Филадельфии, США. В 1901 году корабль вошел в состав Русского императорского флота Российской империи, и был приписан к Порт-Артуру, в состав Первой Тихоокеанской эскадры.
С какой задачей "Варяг" находился в Чемульпо
С января (по новому стилю) 1904 года крейсер «Варяг» и канонерская лодка «Кореец» находились в корейском порту Чемульпо, в распоряжении российского посольства в Сеуле (Столица Кореи). Помимо русских военных кораблей в Чемульпо находились: японский крейсер «Чиода», британский крейсер «Талбот», французский крейсер «Паскаль», итальянский крейсер «Эльба», американская канонерская лодка «Виксбург», корейский военный пароход «Янму». Эти военные корабли стояли в корейском порту с определённой задачей — защитить дипломатические представительства в Сеуле, в случае обострения обстановки в Корее.
К началу февраля 1904 года обстановка действительно накалилась, императорская Япония готовилась к войне. 6 февраля (24 января по старому стилю) 1904 года Япония объявила о разрыве дипломатических отношений с Россией. Однако, ни российские дипломаты в Сеуле, ни русские военные корабли в Чемульпо не получили об этом никаких известий.
Дело в том, что русские дипломаты и военные моряки, за неимением собственных средств связи, пользовались тем, что было в месте выполнения ими задач — корейским телеграфом. Но по приказу японской стороны, корейцы, боясь своего воинственного соседа, задерживали любую важную информацию, предназначавшуюся русским.
В Российской империи, на военных кораблях стали пользоваться радиостанциями в массовом порядке только к началу Первой Мировой войны, то есть в 1914 — 1915 годах. Соответственно, на кораблях Первой Тихоокеанской эскадры в 1904 году, даже при наличии радиостанций, ими почти не пользовались. Любой информацией между собой корабли обменивались сигнальными флажками на мачтах, как и во времена деревянного парусного флота, либо с помощью сигналистов. В ночное время использовался фонарь.
Хотя, как написал в своём романе-повести «Цусима» Алексей Силыч Новиков-Прибой, участник Цусимского сражения, служивший матросом на броненосце «Орёл», на многих военных кораблях Второй Тихоокеанской эскадры были установлены радиостанции. Он их называл беспроволочным телеграфом.
Однако эти, современные для того времени, средства связи никак не использовались для управления. Все происходило по старинке, как на парусном флоте. На мачту поднимался набор сигнальных флажков, сигнальщики с других кораблей отмахивали флажками в руках, подтверждая получение информации и соответственно на мачту корабля поднимался тот же сигнал, что и на главном корабле.
Новиков-Прибой, рассказывая в подробностях о Цусимском сражении, поведал ещё об одном способе передачи информации в море между кораблями. Когда два корабля находились близко друг от друга, то нужную информацию с корабля на корабль передавали голосом, приложив ко рту рупор.
Рупор — это такое устройство, в виде конусного отрезка трубы. Если в узкий конец что-то прокричать, то из широкого конца рупора изливались усиленные волны звука направленного действия. Вот, таким образом обменивались информацией русские корабли между собой. Японцы же, уже в то время, активно пользовались беспроволочным телеграфом, позволявшим значительно увеличить дальность передаваемой информации.
Действия командира Руднева, узнавшего о начале войны
Командир крейсера «Варяг», капитан 1-го ранга Руднев Всеволод Фёдорович, о разрыве дипломатических отношений с Японией, то есть о фактическом начале войны, узнал лишь от командиров иностранных кораблей, получавших всю информацию вовремя. Узнав о начале войны с Японией, командир «Варяга» в этот же день, 6 февраля, послал телеграмму в Порт-Артур, чтобы узнать информацию и уточнить порядок своих действий. Однако, он никакого ответа так и не получил.
На следующий день, 7 февраля, Руднев выехал поездом в Сеул, чтобы уточнить порядок своих действий у русского посланника. Но и тот никакой информацией не владел. Руднев предложил русскому консулу, «от греха подальше», эвакуировать дипломатическую миссию на «Варяге» и «Корейце» в Порт-Артур. Однако получил отказ, так как русский дипломат не имел подобных распоряжений от своего руководства.
Было решено отправить канонерскую лодку в Порт-Артур с донесением, и получив ответ — определиться, как действовать дальше. Вернувшись на поезде, вечером того же дня, в Чемульпо, Руднев приказал командиру «Корейца», капитану 2-го ранга Беляеву Григорию Павловичу, готовиться к походу.
Средняя скорость канонерской лодки «Кореец» составляла 12,5 узлов. Это означало, что за один час корабль пройдет 12,5 морских миль. Расстояние от Чемульпо до Порт-Артура составляло 250 морских миль. При благоприятных условиях поход продлился бы 20 часов в одну сторону. В лучшем случае ответ из Порт-Артура пришел бы через двое суток, то есть не ранее утра 10 февраля.
Получив донесение от русского представителя из Сеула, во второй половине 8 февраля, канонерская лодка «Кореец» вышла из порта Чемульпо по направлению в Порт-Артур. При выходе с рейда корабль был встречен японской эскадрой, состоявшей из шести крейсеров и четырёх миноносцев. Путь нашему кораблю был преграждён. Помимо прочего, «Кореец» был атакован японскими миноносцами, однако избежал встречи с торпедами и вернулся обратно в Чемульпо.
Утром 9 февраля 1904 года, на борту крейсера «Талбот» Рудневу передали письмо японского адмирала Уриу, в котором было указано русским кораблям покинуть корейский порт до 12 часов 9 февраля, в противном случае они будут атакованы японцами прямо в порту.
Капитану 1-го ранга Рудневу ничего не оставалось, как принять неравный бой, да и Морской устав предписывал поступить таким же образом. Всё же, Руднев попросил у командиров иностранных крейсеров сопроводить его выход из порта Чемульпо до нейтральных вод, но получил отказ. Командиры иностранных военных кораблей объясняли свои действия тем, что это ваша война с японцами, вы и разбирайтесь, а мы не хотим себе проблем.
Руднев и Беляев прекрасно понимали, что прорваться из порта у них не было никакого шанса. На выходе их ожидала японская эскадра, в четверо превосходившая огневую мощь русских кораблей. Против шести японских крейсеров, двое из которых были броненосными, а остальные бронепалубными, выступал один русский бронепалубный крейсер и устаревшая тихоходная канонерская лодка. Однако, посовещавшись с офицерами, было принято решение с боем прорываться из порта Чемульпо к своим, в Порт-Артур.
Они даже не могли предположить, что накануне вечером, 8 февраля, в Порт-Артуре были атакованы японскими миноносцами корабли русской эскадры. В ходе этой атаки получили серьёзные повреждения броненосцы «Цесаревич» и «Ретвизан», а также бронепалубный крейсер «Паллада».
Бой "Варяга" и "Корейца" против японской эскадры
И вот, в районе 12 часов 9 февраля 1904 года, русские корабли снялись с якоря, подняли боевые флаги, и пошли на выход из порта, в готовности принять бой. Японцы даже не ожидали такого манёвра русских кораблей. Они рассчитывали, что русские не решатся идти на прорыв. Поэтому японцы не торопились и сами собирались вечером 9 февраля, согласно предъявленному ультиматуму, торпедировать русские корабли, стоящие на якорях.
Начался неравный бой. Крейсер «Варяг» шёл впереди, вполовину от своей расчетной скорости, чтобы тихоходный «Кореец» не отставал. В результате чего в него попали несколько японских снарядов, причинивших серьёзные повреждения кораблю. Бой продолжался около часа. Получивший множественные повреждения, крейсер «Варяг» осуществил разворот и направился обратно в порт Чемульпо. «Кореец» последовал за ним.
Вернувшись в порт и став на якорь, командир «Варяга» капитан 1-го ранга Руднев Всеволод Фёдорович, контуженный и раненный в голову, отправился на английский крейсер «Талбот», чтобы согласовать с командиром порядок своих дальнейших действий. И эти действия не требовали отлагательств. Ведь японские корабли преследовали русских до самого Чемульпо, не прекращая вести по ним огонь.
Руднев сообщил командиру «Талбота», старшему среди иностранных военных кораблей, что готов взорвать «Варяг», чтобы тот не достался врагу, но в том случае, если иностранные корабли примут команду «Варяга» к себе на борт, так как сдача в плен исключена. В противном случае, «Варяг» и «Кореец» вынуждены будут продолжить сражение и, скорее всего, погибнут в бою.
Командиры английского, французского и итальянского крейсеров согласились принять на свои корабли русских моряков. Только американцы отказались взять к себе на борт русских, ссылаясь на отсутствие указаний своего руководства.
Однако, командиры кораблей выразили опасение, что взрыв в порту такого корабля как «Варяг» не безопасен и может привести к повреждению других кораблей. Руднев согласился с доводами англичан и сказал, что корабль взрывать не будут, а просто затопят. Вернувшись на свой корабль, Руднев провёл совещание с офицерами и получил одобрение своего решения.
Не будем забывать о том, что февральские дни не самые длинные в году, поэтому всё надо было сделать очень быстро. На подошедшие с иностранных кораблей шлюпки с врачами, сначала посадили раненых, потом перевезли остальную команду «Варяга». Американскую шлюпку с врачом, Руднев принципиально отослал обратно, отказавшись от такой помощи.
Эвакуация с «Варяга» проходила в спешке, многих, необходимых в такой ситуации, мероприятий по затоплению корабля просто не успели сделать. Не выводились из строя артиллерийские орудия и паровые машины, не забиралось имущество. Павшие в бою матросы не были захоронены, а остались на «Варяге» и были затоплены вместе с ним, бывшим частичкой родной и далёкой России.
После того, как вся команда перебралась на иностранные корабли, непобеждённый «Варяг» ушёл под воду. Канонерскую лодку «Кореец» взорвали, а её команду перевезли на иностранные корабли, как и команду «Варяга».
Как родина встречала своих героев
В апреле 1904 года все уцелевшие команды с «Варяга» и «Корейца» прибыли в Севастополь. Дальше поездом, 30 офицеров и около 700 матросов, включая и казаков, охранявших русское посольство в Сеуле, отправились в столицу Империи. По всему маршруту следования, морякам оказывался торжественный и трогательный приём.
16 апреля 1904 года герои с «Варяга» и «Корейца» прибыли в Санкт-Петербург, на Николаевский вокзал (ныне Московский вокзал города Санкт-Петербурга). Далее, торжественной колонной моряки прошагали по Невскому проспекту от вокзала до Дворцовой площади, где их встречал сам Государь-император всероссийский, Николай Второй Александрович. Это было высокой честью, не только для офицеров, но в большей степени для матросов.
После царского приветствия от самого Императора, все моряки-герои, включая и казаков, были приглашены на торжественный обед в Зимний дворец, где по этому случаю были подготовлены специальные столовые приборы. После торжественного обеда эти столовые приборы были отданы морякам. Помимо этого, всем матросам, в подарок от Николая Второго, были вручены именные часы.
Все участники того боя, решением Государя-императора, были награждены: командиры кораблей и офицеры — орденом Святого Георгия 4-й степени, нижние чины — знаками отличия Военного ордена Святого Георгия 4-й степени (с 1913 года этот знак стал называться Георгиевским крестом). Капитан 1-го ранга Руднев Всеволод Фёдорович был назначен командиром строящегося эскадренного броненосца «Андрей Первозванный».
Продолжение в статье: Почему в бою "Варяга" с японцами не было потопленных кораблей