Заблуждение №1. Германия не потерпела военного поражения в Первой мировой войне.
В период с марта по июль 1918 года немецкие войска на Западном фронте не смогли провести окончательное общее наступление на позиции союзников; в августе на стороне союзников уже началось "Стодневное наступление". Немцы оказывали ожесточенное сопротивление, но с каждым месяцем они отступали к границе Рейха. Кроме того, союзники по Центральному блоку также начали отступать один за другим. Поэтому ожидалось стратегическое окружение Германии новыми фронтами: 29 сентября генерал Эрих Людендорф, фактический командующий немецкой армией, потребовал от политического руководства немедленно начать переговоры с Антантой.
Действительно, на момент заключения перемирия 11 ноября 1918 года немецкие войска на Западном фронте все еще стояли на вражеской территории (Франция и Бельгия). Однако без перемирия немцы продолжали бы отступать, и война в конце концов переместилась бы на территорию Германии.
Германская Империя в ноябре 1918 года находилась в положении Третьего рейха в августе 1944 года. Немецкие войска все ещё находились за границей, но всем было ясно, что в ближайшие месяцы они будут вытеснены на территорию Германии. Акт, заключенный в Компьене 11 ноября 1918 года, формально назывался "перемирием", но в действительности это была капитуляция Германии. Франция вернула себе Эльзас-Лотарингию, а союзники заняли левый берег Рейна (т.е. непосредственно немецкую территорию) и построили три плацдарма на правом берегу. Немцы передали союзникам большую часть своего вооружения (самолеты, пулеметы и тяжелую артиллерию) и транспорта (вагоны и локомотивы), а немецкий флот был задержан в британском порту Скапа-Флоу.
Заблуждение №2. Республиканцы и демократы "предали" Рейх, сначала подписав перемирие, а позднее – позорный мир.
Как уже было сказано ранее, инициатива о проведении мирных переговоров с Антантой принадлежала Верховному командованию немецкой армии. Более того, именно военные стали инициаторами политической демократизации в Германии, надеясь, что Антанта наложит менее обременительные условия на демократическое правительство, чем на военную автократию.
Ноябрьская революция в Германии разгорелась стихийно из матросского бунта. Её не ожидали как старые консервативные монархические элиты, так и руководство умеренных демократических партий (социал-демократов, католических центристов, прогрессивных либералов). В этой ситуации старые и новые элиты заключили сделку, чтобы обеспечить плавный переход от одного режима к другому и не допустить "большевизации" страны. Кайзер Вильгельм II сбежал из Германии в Нидерланды после того, как немецкие военные отказались силой подавить революцию. Компьенское перемирие также было подписано при полном одобрении и согласии военных.
Хотя перемирие 11 ноября по факту являлось капитуляцией, в немецком обществе действительно в первые месяцы не было ощущения проигранной войны. Германские войска возвращались с фронта в полном боевом порядке, их торжественно чествовали новые социал-демократические власти страны. Глава Временного правительства (будущий первый рейхспрезидент) Фридрих Эберт на церемонии встречи войск в Берлине громогласно заявил: "Ни один враг не победил вас!".
Немцы надеялись, что с ними обойдутся в духе "14 пунктов Вильсона". То есть они ждали минимум экономических и политических ограничений для себя, так как программа американского президента предполагала "равенство наций между собой". В принципе, немцы были готовы к отторжению Эльзаса и Лотарингии, но в соответствии с "правом народов на самоопределение" рассчитывали в качестве компенсации присоединить Немецкую Австрию (включая Судеты), а также сохранить контроль над спорными территориями на восточных окраинах (Данциг, Позен, Мемель, Верхняя Силезия).
После того, как в мае 1919 г. немецкую делегацию в Версале ознакомили с условиями Союзников, нация испытала шок. Победители ВНЕЗАПНО поступили с побеждёнными в духе Realpolitik, точно также как сами немцы за год до того поступили в Бресте с побеждённой Россией и в Бухаресте с побеждённой Румынией, т.е. по-жёсткому.
На короткий момент общественное мнение в расколотой революционной Германии вновь стало единым. Буквально все политические силы, входившие в Веймарское Учредительное собрание – социал-демократы, центристы, консерваторы, либералы (как правые, так и левые), выступили против условий Версальского мира.
Однако отказ от мира автоматически означал возобновление войны. Проблема состояла в том, что Германия в соответствии с условиями Компьенского перемирия не имела никаких военных возможностей для отражения нового союзного наступления. Отказ от мира гарантировано вёл к оккупации всей территории страны Антантой и, вероятно, к отторжению от Германии Рейнской провинции и Пфальца, где французы уже начали создавать сепаратистские правительства.
Веймарский коалиционный кабинет состоял на тот момент из трёх партий: социал-демократов, католической партии Центра и социал-либеральной Немецкой демократической партии. Последняя даже перед угрозой иностранной оккупации и "парада суверенитетов" отказалась одобрить мир и вышла из состава правительства. Социал-демократы и Центр раскололись.
Часть консерваторов и правых либералов, которые из соображений престижа голосовали против заключения мира, кулуарно начали уламывать центристов, чтобы те всё-таки проголосовали "за" мир.
В конце концов, решающее слово и на этот раз оказалось за Верховным командованием армии. Генералы подтвердили, что вооружённые силы не способны отразить вражеское наступление. После всех этих сообщений, колебавшиеся социал-демократы и центристы сдались, и Веймарское Учредительное собрание большинством голосов всё же одобрило Версальский мирный договор.
Итог: все политические силы в Германии, включая демократические, выступали против Версальского мира. Главная сила, которая инициировала и подписание перемирия, и подписание мирного договора – это военные.
Заблужение №3. Версальский мир был "несправедлив", являлся катастрофой для Германии и лишал её шансов на достойное будущее в мировой политике
По-видимому, у этого мнения есть три причины:
Во-первых, национальное недовольство Германии из-за поражения в войне.
Во-вторых, мнение британского экономиста Джона Мейнарда Кейнса. Он называл Версальский договор "Карфагенским миром" и требовал ослабления ограничений, наложенных на Германию, и отмены репараций. В-третьих, мнение политического деятеля Владимира Ленина. Ленин в свое время рассматривал революционную Германию как естественного союзника Советской России против западных держав и лимитрофов в Восточной Европе.
Что касается "несправедливости" Версаля, то каждый может судить сам, заслуживает ли страна, развязавшая и проигравшая мировую войну, "справедливого мира". У Германии не были отняты "исконные территории". Эльзас и Лотарингия были аннексированы у Франции в 1871 году и были частью империи в течение 47 лет, а Данциг, Позен и Западная Пруссия были аннексированы у Речи Посполитой менее полутора веков назад. Большинство населения на территориях, уступленных Польше, действительно было польским.
Более того, Версальский договор предусматривал проведение референдумов в Шлезвиге, Верхней Силезии и Восточной Пруссии на основании "права наций на самоопределение". В результате Верхняя Силезия была разделена между немцами и поляками, а Шлезвиг - между немцами и датчанами.
Потеря германских колоний в целом была малозаметна для немецкой экономики. Немецкие колонии уже до войны были убыточными, не давали серьезных ресурсов для крупных городов, а торговля с колониями составляла всего 2,5% внешней торговли. Владение колониями было исключительно вопросом политического престижа. Как показывает история Великобритании и Франции, затраты на контроль над колониями вскоре перевесили выгоды, и колониальные державы стали отказываться от своих колоний.
Германия оставалась единым суверенным государством. Германия никогда не была расчленена или полностью оккупирована: имея 60 миллионов жителей, она оставалась статистически самой густонаселенной и самой экономически развитой страной Европы (после России), превосходя Францию (40 миллионов) и Великобританию (45 миллионов).
Франция хотела отделить от Германии западный регион вдоль Рейна, но Великобритания и США встали на защиту немецкого народа и отстояли территориальную целостность Германии. Французские "ястребы" считали Версаль дипломатическим "поражением", и это их отрезвило. Предполагаемые слова маршала Фоша "не мир, а 20-летнее перемирие", если он так сказал, относятся именно к тому, что Германию не дожали.
И репарации, и быстрая реакция оккупации Рурской области на неуплату в 1923 году были отчаянными попытками экономически и демографически слабой Франции сдержать неизбежное возрождение немецкого гиганта. Это снова поставило Францию в противоречие с Великобританией и США, которые опять помешали Франции отобрать Рейн у Германии и в конечном итоге урегулировали конфликт, влив в Германию дешевые кредиты.
Распад империй Габсбургов и Романовых породил рой малых и средних государств в Центральной и Восточной Европе, которые не могли конкурировать с немецким экономическим и политическим экспансионизмом. В этом смысле ситуация в Германии после 1918 года была даже более благоприятной, чем до 1914 года. Демократическая или авторитарная Германия рано или поздно захватила бы большую половину Европы, даже без нацистов.
Уже в середине 1920-х годов, благодаря дипломатии сначала правого либерала Густава Штреземана, а затем правоцентристского католика Генриха Брюнинга, версальские ограничения начали переосмысливаться: в 1926 году Германия вступила в Лигу Наций и стала ее постоянным членом (Великобритания, Франция, Италия, Япония). В 1927 году союзники распустили Совет по контролю над вооружениями Рейха; в 1930 году союзники досрочно вывели оккупационные войска из Рейнской области; в июле 1932 года были отменены все репарации с Германии, а в декабре 1932 года было предоставлено право на расширение вооруженных сил.
Таким образом, большинство версальских положений были бы сняты с Германии и без Гитлера. Напротив, национал-социалисты превратили естественный постепенный процесс пересмотра Версальского договора и восстановления статуса Германии как крупной европейской державы в безудержную гонку вооружений и реакционный, агрессивный внешний экспансионизм. Второй раз за четверть века весь мир настроился против Германии, втянув ее в бесполезную войну и потерпев логическое поражение.
По сравнению с итогами Второй мировой войны Версальский мир был для Германии образцом гуманизма и умеренности. В конце Второй мировой войны Германия была полностью оккупирована, лишена суверенитета и разделена сначала на четыре, а затем на две части, что продолжалось в течение 40 лет. Восточные границы Рейха были выровнены не с 1772 года, а скорее с 1000 года. Никаких референдумов или референдумов союзники по антигитлеровской коалиции больше не проводили, только выселение 12 миллионов немцев из их традиционных поселений в Восточной Европе. Примечательно, что до начала 1970-х годов власти Федеративной Республики Германия требовали возвращения хотя бы к межвоенным границам 1937 года, то есть к тем самым "версальским" границам, которые в межвоенный период считались "невыносимыми".
Таким образом, проблема Версальского мира заключалась в его половинчатости. Это был как раз пример "среднего" умеренного решения, которое оказалось хуже радикального: в 1919 году Германия была унижена и ослаблена, но все еще оставалась чрезмерно сильной. Возможно, следовало выбрать один из двух радикальных вариантов.
Первый - не унижать Германию, а заключить с ней мир на основе "14 пунктов" Вильсона, одним махом поглотить значительную половину Европы и включить ее в Лигу Наций в качестве великой державы. Другое дело, как это было воспринято демократическими победителями, которые четыре года воевали с бошами, только чтобы увидеть, как они расширяют своё влиение и территории.
С другой стороны, они могли бы уработать Германию до конца. Позволить Франции аннексировать весь Рейн. Постоянно оккупировать больше немецкой территории. Возможно, не полностью интегрировать Германию и вернуть ее в до-дисмарковское состояние. Сделать репарации более строгими и жесткими. И более строгий контроль над вооружениями, чтобы даже небольшая императорская армия не превышала 100 000 человек. Но, конечно, Версаль нарушил европейский "баланс сил" в пользу Франции и открыл новые возможности для коммунистов.
Короче говоря, Версаль действительно был золотым инструментом, который частично удовлетворил союзников и оставил Германию открытой для будущих маневров. Существует множество причин, по которым международные отношения в последующие два десятилетия приняли неверный оборот. Однако Версаль вряд ли можно считать отправной точкой и главной причиной.
Ставьте лайки, пишите комментарии и подписывайтесь на канал. Буду рад узнать про то, какие темы будут вам интересны.